Когда Максин вышла из высотного здания, швейцар остановил для нее такси. Садясь в машину, Максин подумала о том, что очень приятно провела сегодня день. Однако дома ее ждала непривычная тишина и одиночество. Включив свет, она прошла в свою спальню. Максин невольно сравнила шикарный пентхаус Блейка со своей скромной уютной квартирой. Нет, ей не хотелось бы жить в роскошных апартаментах бывшего мужа. Максин ничего не нужно было от него. Она привыкла довольствоваться малым.

В сотый раз Максин подумала о том, что поступила правильно, расставшись с ним. Блейк Уильямс был пределом мечтаний любой женщины, но он ее больше не устраивал.

В четыре часа ночи Максин разбудил телефонный звонок. Она крепко спала и не сразу пришла в себя. Взглянув на часы, она сразу встревожилась. Неужели что-то случилось с детьми? Возможно, Сэму приснился кошмар и ему захотелось вернуться домой. Максин поспешно сняла трубку со стоявшего на ночном столике телефонного аппарата.

– Доктор Уильямс слушает, – промолвила она хрипловатым со сна голосом.

– Максин, простите, что я звоню вам ночью, – раздался в трубке знакомый голос. Это была доктор Тельма Уошингтон, дежурившая в праздничные дни. – Я нахожусь в Нью-Йоркской больнице с Андерсонами. Не могла не позвонить вам. У Хилари передозировка. Ее нашли в два часа ночи.

У Хилари Андерсон, пятнадцатилетней пациентки Максин, страдавшей психическим заболеванием, были к тому же проблемы с героином. За последние два года девочка четыре раза пыталась покончить с собой.

Услышав слова Тельмы, Максин окончательно проснулась.

– Врачи приняли все необходимые меры, – добавила Тельма. – Ей ввели налоксон, но пока нет никаких улучшений.

– Черт, – пробормотала Максин. – Я сейчас приеду.

Она встала с постели, не кладя трубку.

– Хилари все еще без сознания, – сказала Тельма. – И медики не знают, удастся ли ей на этот раз выкарабкаться.

– В предыдущий раз она чудом осталась жива. Отчаянная девчонка!

– Вы правы. В ее крови обнаружена гремучая смесь – героин, кокаин, синтетические наркотики и даже крысиный яд! Уличные торговцы наркотиками сейчас, наверное, подмешивают в героин какую-то дрянь. На прошлой неделе в этой больнице от наркотиков умерли два подростка. Не надо тешить себя иллюзиями, Максин… Мне не хотелось бы выглядеть пессимисткой, но я должна сказать, что, если даже Хилари выживет и на этот раз, она останется калекой…

– Я все понимаю, Тельма. Спасибо, что позвонили. Сейчас оденусь и приеду. Где она лежит?

– В отделении интенсивной терапии. Я буду вас ждать. Родители девочки вне себя от горя.

– Их можно понять.

Родителям Хилари пришлось многое пережить. Она всегда доставляла им много хлопот. В двенадцать лет их страдавшая маниакально-депрессивным психозом дочь пристрастилась к героину. У Максин она наблюдалась в течение последних двух лет. Родители безумно любили дочь и готовы были на все ради ее выздоровления. Однако Максин понимала, что есть пациенты, которых она не в силах спасти.

По настоянию Максин девочку в течение двух последних лет четыре раза госпитализировали. Однако это не принесло ощутимых результатов. Как только Хилари выписывалась из клиники, она бежала к своим друзьям-наркоманам. Максин не раз слышала от пациентки, что та не может отказаться от наркотиков. Лекарства, которые прописывали Хилари, не помогали справиться с зависимостью. Девочку тянуло на улицу, в дурную компанию, с которой она давно связалась. Максин боялась, что все это может плохо кончиться.

Максин хватило пяти минут, чтобы натянуть джинсы, теплый свитер и сунуть ноги в туфли. Взяв пальто и сумочку, она вызвала лифт и спустилась в вестибюль. Такси удалось быстро поймать, и через пятнадцать минут Максин уже появилась в больнице, где ее ждала доктор Тельма Уошингтон, один из лучших психиатров в городе, – чернокожая Тельма вместе с Максин училась в Гарварде. Максин давно подружилась с ней и знала, что на Тельму всегда можно положиться. Обе были преданы своей профессии. Когда Тельма подменяла ее в праздничные и выходные дни, Максин знала, что ее пациенты находятся в надежных руках.

Прежде чем встретиться с Андерсонами, Максин поговорила с Тельмой, и та сообщила ей о состоянии Хилари.

Девочка находилась в коме, и все усилия медиков пока ни к чему не привели. Она приняла наркотики и яд дома в отсутствие родителей, не оставив записки. Максин это не удивило. Хилари часто говорила, что хочет умереть. Подростки, страдавшие маниакально-депрессивным психозом, имеют склонность к суициду.

Максин с озабоченным видом прочитала запись в истории болезни.

– О боже!.. Девочка, похоже, приняла все, что у нее было под рукой.

Тельма кивнула:

– Мать девочки сказала, что Хилари в День благодарения бросил парень. Это стало последней каплей.

Максин закрыла историю болезни. Медики сделали все необходимое, и теперь им оставалось только одно – ждать. Если Хилари не придет в сознание в ближайшее время, то в ее мозгу произойдут необратимые изменения и она вряд ли сможет выжить. То, что Хилари осталась жива после того, как приняла столько наркотиков, уже само по себе чудо.

– Когда, по вашему мнению, все это произошло? – спросила Максин Тельму, идя с ней по больничному коридору.

Тельма выглядела очень усталой. Вся эта история попортила ей немало крови. В ее практике не было случаев попыток самоубийства, она обычно работала с менее проблемными пациентами. Однако Тельма с удовольствием подменяла Максин, так как это обогащало ее опыт.

– Вероятно, за несколько часов до того, как ее нашли. За это время ее организм до предела насытился принятыми наркотиками и ядом. Именно поэтому налоксон, который ввели врачи «Скорой помощи», не помог.

Налоксон являлся сильным препаратом, которым можно было нейтрализовать воздействие на организм наркотиков. Но для успешного применения его нужно было вводить как можно быстрее. Четыре раза он спасал жизнь Хилари, однако на этот раз заметных изменений к лучшему в состоянии пациентки не наблюдалось. И это тревожило врачей.

Максин решила сначала навестить Хилари, а потом уже встретиться с ее родителями. Пациентка была подключена к аппарату искусственного дыхания, над ней все еще колдовали медики. Девочка под тонкой простыней неподвижно лежала на столе в реанимационной палате. Лицо Хилари стало пепельно-серым.

Максин несколько минут молча смотрела на нее, на волосы, покрашенные в черный цвет, на руки в татуировках, потом немного поговорила с реанимационной бригадой и дежурным врачом. Сердце Хилари работало, хотя монитор показывал, что началась аритмия.

Выйдя из палаты, Максин и Тельма направились в комнату ожидания, где находились родители Хилари. Мать девочки, Анджела Андерсон, тихо плакала. Такое несчастье в их семье случалось уже не в первый раз.

– Как она? – в один голос спросили родители, с надеждой глядя на Максин.