– Нет желания, – ровным голосом ответил я. Не испугался больших кулаков – я вообще не из пугливых; осторожен – это да, но моим девизом с детства была поговорка «Чем больше шкаф, тем громче падает». Просто действительно желания нет – на контрибобика или пердысыктымщика я бы, может, ещё и улыбнулся, а так – Марта так Марта, мало ли, какие погоняла у людей бывают.

– Хорошо. Значит, так, Скил, – сказал Марта, откладывая послание Меломана и что-то записывая в бумагах, которые тут и там лежали у него на столе. – Жить будешь в казарме, комнату выбирай любую из свободных – в правом крыле третий этаж весь пустой. Питание трехразовое, столовка – напротив казармы. Талоны выдам на неделю пока.

– Кормят-то нормально? – спросил я.

– На уровне. На завтра в рейд тебя поставлю: выезд утром, так что на бухло сегодня не налегай, подъём в семь по звонку, час на сборы и завтрак, опоздаешь – ждать никто не будет, уедут без тебя. А с тебя – штраф, соразмерно оплате за рейд.

– А сколько оплата?

– По пять споранов за рейд. Если не в рейде – оплаты нет, но питание и проживание так же. Выходные бери, когда захочешь, но сообщи за два дня минимум и не больше двух в неделю – можешь так брать, можешь на отпуск накопить. Надумаешь совсем сваливать – предупреждай за неделю, просто так потеряешься – навесим штраф. Вопросы есть?

– Есть. Что по оружию? – спросил я.

– У тебя, вроде, и со своим неплохо, но если хочешь, можешь автомат на хранение сдать, получить арбалет. А вообще рейды с сопровождением, так что охрана – не твоя забота.

– А если пострелять придется, мне патроны возместят?

– Подашь прошение о возмещении в письменном виде Меломану, – скривился Марта. – Он, может, шутку юмора оценит и впрямь возместит. Ещё вопросы?

– Нет, всё понял.

– Держи, – протянул мне Марта стопку картонных прямоугольников размером с билет на автобус. – Талоны. Свободен.

Комната, в которую я заселился, чем-то напоминала больничную палату. Простенькая деревянная дверь с ключом в замке, ещё один ключ лежит на небольшом столе у окна, две кровати у стен по бокам, в углу рядом с дверью – раковина, напротив – шкаф; вот и вся обстановка. Я засунул рюкзак в шкаф, туда же повесил автомат и куртку. Кровати накрыты одеялами, поверх них лежат подушки и комплекты постельного белья. Я застелил себе одну, накрыл одеялом с соседней кровати. Проверил воду в кране – есть и горячая, и холодная. Интересно, откуда горячая вода? Хотя, если есть канализация, электричество, водопровод, то и ТЭЦ, наверно, есть. Я оглядел своё жилище – нормально, жить можно. Надо ещё проверить, как там со столовой дела обстоят. Марта сказал «на уровне», только не уточнил, на каком, уровень-то, он разный бывает – уровень пятизвёздочного отеля или уровень тюремной баланды? Вот сейчас сходим и проверим, дело как раз уже к ужину, а я ещё и не обедал.

Вошёл в столовую, и на меня тут же нахлынули воспоминания о беззаботных годах, драках на пустыре за школьным стадионом и длинных стройных ногах соседки по парте в старших классах. Это была не столовая – название «столовка» ей подходило куда больше. Атмосфера точь-в – точь как в школьной столовой моего детства: то же просторное помещение с рядами простеньких столов, приставленных торцами друг к другу, узкие лавочки по обе стороны от них, те же стены, нижняя половина покрашена в тёмно-синий и какой-то мутный цвет, верхняя побелена, как и потолок. Даже длинная очередь в наличии, только вот сильно постаревшие «ученики» гомонят не так энергично и всё больше на матах. Да и школьная форма у них всё больше камуфляжной расцветки, да и не было, вообще-то, в моей школе никакой школьной формы. И длинноногих девчонок из старших классов что-то не видать – вообще никаких девчонок нет, даже на раздаче вместо большегрузных теток с огромными ж… кхым… женскими судьбами – два мужика в потасканных белых халатах. Ощущение, что я нахожусь в школьной столовой, рассеялось, но как только я отстоял очередь с подносом в руках и получил еду, накатило с новыми силами. Макароны с печенью по секретному столовскому рецепту: макароны разваренные, но при этом не водянистые, а какие-то клейкие… сколько бы раз ни упускал я дома макароны, они, разварившись, получались водянистыми и невкусными, но как добиться от них такой клейкости, ума не приложу – не иначе какой-то секретный ингредиент. И печень жёсткая, как подошва армейского ботинка, – не то жареная, не то тушёная (какая-то переходная стадия, наверно), и с лёгким зеленоватым оттенком. И компот тоже столовский – кисленький, с плавающими в стакане разварившимися сухофруктами; компот я всегда любил. Немного выбивался из стиля школьной столовой салат из свежей капусты, и хлеб немного другой. В нашей столовой его пекли сами, а тут – плотнее и аккуратнее, что ли, – в общем, явно хлебозаводское изделие, а не из мини- пекарни. А в целом, не так всё и плохо, на голодный желудок пошло так и вообще просто замечательно! Всё это дело ещё бы чаем крепким с печеньем придавить; ну, да заварка и горелка с посудой у меня в комнате есть, а вместо печенья и орешки сойдут.

В мой сон ворвался резкий металлический звон. Я сначала скатился с кровати и завертел головой в полуприседе и с пистолетом в руке, пытаясь сообразить, что происходит, а потом уже проснулся. А ничего, собственно, необычного не происходило – это всего лишь утренний звонок, мне о нём вчера Марта говорил. Это, значит, чтобы рейдеры не проспали выезд – сервис, блин. Я выругался и положил «гюрзу» на столик у окна – даже не помню, как её из-под подушки выдернул. Умылся, оделся, развёл живчика, попил, долил флягу, повесил на пояс, немного подумав, закинул бутылку с остатками живчика в рюкзак – возьму с собой, не задавит, а вещь нужная: мало ли что… Руководствуясь тем же принципом «мало ли что», засунул в карманы штанов пару бинтов и свёрток с десятью споранами – вроде как кошелёк, не выходить же из дому совсем без наличности. Надел куртку, рюкзак – не большой баул, а поменьше, тот, в котором патроны в стаб притащил. Дополнительные магазины к «гюрзе» и «калашу» рассовал по карманам, надо будет разгрузкой обзавестись при случае. Остальное барахло просто оставил в комнате – человек с улицы в казарму не зайдёт, а свои крысятничать не должны. Не потому, что боевое братство и всё такое, а просто вычислить легко – любому ментату стоит пару вопросов правильных задать, и у «крысы» тут же появляются серьёзные проблемы. При наличии ребят с такими способностями любое расследование сильно упрощается. Всё, кажется, собрался, теперь – завтракать и на работу, то есть в рейд.

Столовка себя немного реабилитировала: вполне приличная гречка с котлетой, чай и бутерброды с маслом – не королевский завтрак, конечно, но вполне вкусно и сытно. Покончив с завтраком, я вышел на асфальтовую площадку перед казармой и стал ждать транспорт. Через пять минут начали собираться ещё люди, – по, видимому, мои коллеги. Потянуло табачным дымом, и я чуть не взвыл – так закурить захотелось. Ну нет, неделю уже не курю, и не хрен начинать – давно бросить собирался.

К счастью, мысли о табаке прервал подошедший транспорт – два «ГАЗа» шестьдесят шесть с будками, обвешенные стальными листами, усиленные решётками из арматуры и какими-то шипами: вид они имели совершенно монструозный. Из кабины первого выпрыгнул Марта с автоматом – видимо, тоже с нами поедет. К машинам подбежало ещё несколько человек.