большого, чтобы обеспечить рост авиаперевозок: в то время не было ничего, удовлетворяющего эту потребность, да и сейчас нет. В этом районе Манхэттена также не хватало крупного современного отеля, и мы запланировали его напротив терминала. Этот отель позволил бы сместить акцент с офисных зданий на жилую часть. Северная часть участка будет отведена под ряд многоквартирных домов, которые прекрасно впишутся в дорогой жилой район Бикман Плейс. В пространстве между кривыми зданиями авиакомпании и отеля я планировал разместить новый дом для Метрополитен-оперы. Идя еще дальше, мы предложили построить рядом плавучий ночной клуб, пристань для яхт и множество других развлечений на самой Ист-Ривер.

Оглядываясь на то, что произошло с тех пор в Нью-Йорке, можно понять, что "Город Икс" был экономически практичным, а также эстетически приятным замыслом. Я разместил рендеры архитекторов и масштабную модель проекта в боковой комнате клуба "Монте-Карло", где во время обеда мог демонстрировать их потенциальным клиентам. По моему замыслу, четыре южных офисных здания должны были занять четыре крупные корпорации, и каждое здание должно было носить имя своего арендатора. Для начала мы начали серьезные переговоры с нью-йоркской компанией взаимного страхования жизни, с Time Inc. и с Aluminum Company of America. Артур Вайнинг Дэвис, который, будучи председателем совета директоров, управлял Alcoa как личной вотчиной, был заинтригован "Х-сити" и пообещал взять одно из зданий, если мы сможем назвать весь проект "Алюминиевым городом". По глупости я отказался. В то время большинство алюминиевых строительных материалов еще не были опробованы или еще не были придуманы. Кроме того, я боялся, что название "Алюминиевый город" может оттолкнуть других потенциальных клиентов.

Это было серьезное мероприятие для всех участников, и проект по своей природе не мог быть реализован быстро. К декабрю 1946 года я все еще находил клиентов и сторонников. Люди Уилсона и Свифта начали задаваться вопросом, откуда возьмутся оставшиеся 5,5 миллиона долларов, которые им причитались. Я тоже. Я не волновался, но мне было интересно, и у нас был крайний срок. Однако даже в виде необработанной земли собранные нами объекты были настолько масштабными и потенциально настолько разнообразными, что всегда можно было найти сторонников и покупателей. Задача заключалась не в продаже земли, а в создании стоимости за счет ее разумного использования. С тех пор как Колумбийский университет передал свои владения в центре города для строительства Рокфеллер-центра, в Нью-Йорке не было такого большого земельного участка, как наш. То, что мы предлагаем в "Икс-Сити", могло бы соперничать с Рокфеллер-центром. На самом деле, изменив сетку улиц Нью-Йорка XIX века, но не нарушив ее, мы превзошли бы Рокфеллеровский центр. Здесь был шанс для изобретательного, оригинального и чрезвычайно разумного использования ядра города. С момента разработки проекта все мои силы были направлены на достижение этой конкретной цели. И вдруг возникла новая, совершенно неожиданная возможность.

В течение всего 1946 года Организация Объединенных Наций была озадачена проблемой поиска постоянного помещения. Роберт Мозес, комиссар по паркам Нью-Йорка, пытался предложить ООН постоянное место на месте проведения Всемирной выставки во Флашинг-Мидоуз. Другим предложенным решением было строительство большого кампуса в округе Вестчестер, недалеко от города Гринвич на окраине Нью-Йорка. ООН, отвергнув план Моисея, получила в ответ отпор от района Вестчестера и Гринвича, где устоявшиеся владельцы недвижимости, поднявшись, как воины-миноносцы в Конкорде, организовались, чтобы не пустить иностранцев на священную землю эксурбии. Однако практически все остальные крупные города Соединенных Штатов охотно предлагали свои места. Наиболее вероятными претендентами были Сан-Франциско и Филадельфия. Русские возражали против Сан-Франциско, ссылаясь на то, что он находится слишком далеко от крупных дипломатических центров. Казалось, что путем исключения будет выбрана Филадельфия, и выбор был настолько определенным, что в декабре 1946 года в Филадельфии уже велись работы по отводу участка для предполагаемого размещения ООН.

За завтраком в пятницу, 6 декабря, за день до специального заседания Генеральной ассамблеи, созванного для утверждения Филадельфии в качестве места расположения ООН, я прочитал отчет о дебатах по поводу места расположения ООН в газете The New York Times. В тот момент мне пришло в голову, что у нас в Webb & Knapp есть идеальное место для ООН прямо здесь, на Манхэттене! Повернувшись к Марион, я сказал: "Я поставлю этих ублюдков на платформу!"

"Какие ублюдки на какой платформе?"

"ООН - я собираюсь поставить их на платформу над скотобойнями".

"Боже мой, как ты собираешься это сделать?" спросила Марион.

Я не был уверен, как именно мы это сделаем, но как только я пришел в офис, я поговорил с Гулдом и Сирсом. У нас есть шанс, сказал я, остановить переезд ООН в Филадельфию: мы можем предложить нашу собственность в Ист-Сайде в качестве места для штаб-квартиры. Кому-то придется встретиться с мэром. Я предложил пойти Гулду, поскольку он был президентом фирмы. Ему вся эта затея показалась дикой, и он отказался, заявив, что в любом случае не знает мэра. Когда я сказал, что знаю мэра, Гулд ответил: "Хорошо, вы идете. Но, - добавил он язвительно, - не используйте наши имена".

Когда я позвонил мэру Уильяму О'Дуайеру и спросил его, хотел бы он сохранить Организацию Объединенных Наций в Нью-Йорке, он горячо ответил, что отдал бы руку, ногу и другие части своего тела за такую возможность, но ни одна из них не является особо продаваемой, тогда я попросил его соединить с мисс Холли, его секретаршей, по внутреннему телефону. Я собирался продиктовать заявление, которое он мог бы отнести в Организацию Объединенных Наций: "Настоящим мы предлагаем Организации Объединенных Наций примерно семнадцать акров на Ист-Ривер от Сорок второй улицы и Первой авеню на север до Сорок девятой улицы за любую цену, которую они пожелают заплатить".

О'Дуайер, опешив, прервался, чтобы спросить, как мы могли такое сказать.

Я сказал ему, что вопрос о месте расположения ООН уже настолько близок к крайнему сроку, что времени на торг нет. Если я не скажу, что цена не имеет значения, они подумают, что это уловка оператора недвижимости, чтобы остановить их переговоры по Филадельфии, а затем отнять у них миллионы. Это должен быть карт-бланш. Мы либо поразим их воображение и заставим переосмыслить ситуацию, либо нет, и одним из решающих элементов будет цена. Затем, рассмеявшись, я сказал: "Кроме того, вряд ли первым шагом Организации Объединенных Наций будет отнять у человека его собственность и ничего не предложить. Я рискну".

Он сказал: "Хорошо, только не смейтесь. Я беру свою жизнь в руки, спускаясь туда, чтобы сделать это".

На следующий день, в субботу, мне