– Рыба ловится всё хуже и хуже, – пожаловался мне Манну. – Её распугали пароходы. Раньше мы выходили в море часа на два и возвращались с полной лодкой, а теперь, чтобы выручить на базаре немного денег, нужно вставать в полночь… Ага, они уже идут!

На горизонте показалось несколько серых зубчиков.

Их заметил и Бабур. Птица заволновалась, начала нетерпеливо расхаживать взад-вперёд и даже приподниматься на своих коротких перепончатых лапах. Высоко поднимая голову, она что-то высматривала.

Зубчики превратились в паруса.

Лодки приблизились, стали видны усталые лица рыбаков и отливающие серебром и зеленью бока и спины сваленных на дно лодок рыб.

– Надо сфотографировать их приход, – сказал я, повернулся к ящику и ахнул – фотоаппарата на нём не было.

Манну заметил это. Не говоря ни слова, он подошёл к Бабуру, раскрыл у него клюв и, засунув руку по локоть в пасть пеликану, вытащил из подклювного мешка мой «Зенит».

Аппарат был в полном порядке, проверив, я поднял его и сделал первый снимок – «Рыбаки Кочина».

– Жаль, что у тебя нет лодки, – начал было я и замолчал, привлечённый поведением птицы. Бабур спрыгнул с причала и, ковыляя, побежал к одному из подплывших судёнышек. Лодка ткнулась носом в песок и уронила парус. Помогая себе крыльями, птица прыгнула в неё.

Я с интересом смотрел. Рыбак, не обращая внимания на пернатого гостя, перекладывал рыбу в рогожные кули. Рядом топтался пеликан. Стоило человеку отвернуться, как Бабур ловко подцеплял клювом рыбину, закидывал голову и отправлял добычу в свой мешок. Рыбак, шевеля губами, что-то выговаривал ему.

– Он говорит, что воровать плохо, – объяснил мне Манну. – Но он сегодня поймал больше всех – ему не жаль рыбы. И поэтому он не очень сердится. А Бабур всегда знает, какую лодку надо встречать. Он всё видит, никогда не даёт промашки.

Когда я уходил, рыбаки уже несли улов по домам. Около берега лениво плавал Бабур. Пеликан был сыт. Сегодня у него был хороший день, единственное, что ему не удалось, – это стащить у меня фотоаппарат.

Справочное бюро

Почему пеликаны не ныряют за рыбой?

Это не совсем так. В Америке обитает бурый пеликан, который с лёту бросается в воду, заныривает и хватает под водой добычу. Но большинство пеликанов, действительно, никогда не ныряет. Им мешают крупные размеры. Они лишь могут опускать голову под воду и подклювным мешком вычерпывать рыбу.

Зачем пеликан украл кошелёк?

Довольно сложно сказать, почему пеликану понравился кошелёк. Скорее всего, птицу привлёк новый, необычный для неё предмет. Пернатых всегда интересуют непонятные для них вещи. Им вообще свойственно, как и людям, чувство любопытства. Чем крупнее птица, тем сложнее у неё нервная система и сложнее и разнообразнее поведение.

Зачем пеликану подклювный мешок? Какого размера он бывает?

Подклювный, или, правильнее его называть, горловой, мешок образован легко растяжимой, но прочной кожной складкой. У разных видов пеликанов его объём сильно варьирует. Для средних размеров розового пеликана он составляет около 12 л. У самого крупного, кудрявого пеликана он существенно больше. Горловой мешок пеликаны используют как своеобразный сачок, в который они могут за один раз поймать сразу несколько мелких рыбёшек. Затем птица отцеживает воду из мешка, а рыбу проглатывает. Часто пеликаны сгоняют косяки рыб, а затем клювами вычерпывают добычу.

Как пеликан угадывает полную рыбой лодку?

Птицы очень наблюдательны. Они используют большое количество разных признаков, чтобы распознать то или иное явление. Причём в сообразительности они мало чем отличаются от нас с вами. Возможно, что умный пеликан примечал, насколько лодка осела в воду под тяжестью улова, и безошибочно определял, где можно угоститься свежей рыбой.

– Хотите посмотреть, как держат змей, предназначенных для продажи? – спросили меня в маленьком индийском городке Махабалипурам.

– Конечно, хочу!

И меня отвели во двор, где расположился змеиный магазин. Во дворе было врыто в землю большое бетонное кольцо, а в нём, ожидая, когда её купят, сидела крупная блестящая кобра. Ей было непонятно, зачем её поймали, зачем привезли из леса и посадили в эту огороженную белой каменной стенкой тюрьму. Высоко подняв голову, она то устало смотрела на людей, как они подходят к кольцу, как размахивают руками и шевелят губами, то ползала вокруг воткнутого внутри загородки, сухого, с опиленными ветвями дерева.

Хозяин магазина Фахта-сингх, молодой человек, только начинал торговать таким странным товаром – это он приказал поставить дерево.

– Пусть забираются на него, пусть ползают. Им будет веселее. Ловко это я придумал! – говорил он.

В тот день на моих глазах кобру продали. Её поймали петлёй, положили в мешок и унесли, а в загородку пустили десяток только что отловленных зелёных древесных змей.

Мне разрешили спуститься к ним.

– Не бойтесь, они не ядовитые, можете даже брать их в руки…

Посмотрев, как качаются на сучках новые пленники, я покинул сонный двор.

Но когда на следующее утро я снова пришёл в магазин, там царила паника: ни одной зелёной змеи в загородке не было. Все исчезли!

– Как они могли сбежать? Как это получилось? – выкрикивал Фахта-сингх. – Кобра и та не смогла вылезти, а эти… Кто-то ночью их украл. Куда ты смотрел? Ты спал!

При этих словах сторож, который стоял тут же, закатывал глаза, прижимал руки к груди и бормотал:

– Я не спал. Клянусь демонами, никого тут не было. Я и не закрывал глаз!

Такая загадочная история… Она так и осталась бы для меня загадкой, если бы через день я не отправился бродить по лесу, которым был окружён городок.

Иду – лес редкий, на каждом шагу поляна, на деревьях сидят серые с зелёными пятнами и жёлтые с синей полоской на боку ящерицы. Они бегали по стволам, ловко цепляясь коготками за кору и вертя головами, высматривали насекомых. Заметив муху, ящерица замирала. Муха ближе, ближе… Бросок – и мухи нет. И снова вертит головой хвостатая пёстрая добытчица.

Едва я перешёл одну из полян, как моё внимание привлекла зелёная, свешивающаяся с дерева ветка. Ветка шевелилась! Она качалась, вытягивалась, словно пыталась удержаться на дереве. Ба, да это же старая знакомая – древесная змея. Я подошёл поближе. Змея не обратила на меня никакого внимания: она смотрела куда-то в сторону, внимательно за кем-то наблюдая. И вдруг тело её уплощилось, стало как лист, острая голова метнулась вперёд. Как брошенная из лука, зелёная стрела полетела через поляну. Змея летела, поддерживаемая ветром, планируя, словно на крыльях, а перелетев, мягко приземлилась около дерева, на котором низко, у самой земли, сидела большая ящерица. Зелёная охотница тут же снова свернулась для броска, но… то ли добыча показалась ей слишком крупной, то ли змея наконец увидела меня… и испугалась. Опустив голову в траву, она изогнулась, потекла и исчезла. Перепуганная ящерица тоже скатилась по стволу и пропала.