Благодаря навыку «Мастер на все руки» я стал истинным владельцем идола Кушу. Мое тело наполнилось огромной магической силой. Эти ощущения и умения значительно отличались от тех, которыми я владел в Асгарде, где впервые активировал этот навык: тогда я был в магии полным нулем.

Но обучение у Фригги дало свои плоды: я научился контролировать внутренний поток маны. И только сейчас осознал, насколько действительно силен данный проклятый артефакт.

К сожалению, никто не отменял временное ограничение навыка. Хоть я и повысил характеристику Мудрости, но ее стало не так уж и много, а потому я должен закончить все прежде, чем действие навыка прекратится.

Я воздвиг вокруг себя энергетический щит, который сразу же поглотил летящую на меня сжатую энергию. Благодаря броне из вибраниума я мог позволить себе и не уклоняться, принять удар в лоб, но это не соответствовало бы образу всемогущего Джека. Он не мог допустить, чтобы какое-то низшее создание не то что нанесло ему удар, а даже дотронулось до него.

Кингпин, увидев, что его атака не возымела никакого эффекта рявкнул на Таскмастера убить меня. Наемник, долго не думая, пустился исполнять приказ.

Вот это преданность! Правда, сдается мне, дело тут больше не в преданности, а в том, что копирующий наемник просто хочет проверить, что из себя представляет Джек из Тени. Похоже, его мой спектакль не впечатлил, раз он посмел напасть на высшее создание.

Таскмастер, держа в руках меч и щит, приблизился ко мне и резко взмахнул острым клинком в попытке рассечь пополам.

Я уже сражался с ним и знал, на что он способен, поэтому никакого беспокойства не испытывал, — спокойно сдвинул немного в сторону посох идола Кушу, остановив тем самым разящий меч противника, и сразу же атаковал в ответ. Это был обычный удар кулаком в область груди. Таскмастер увидел это, но ничего не смог поделать. Его глаза видели удар, но тело не поспело за моей скоростью. Он попытался защитить себя, немного сдвинув щит, но не успел.

Удар пришелся прямо по солнечному сплетению. Я почувствовал, как его грудная клетка сломалась, органы задрожали — наемник отлетел в самую глубь ангара, сбив в полете нагромождение деревянных ящиков. Таскмастер рухнул и больше не вставал. Он не умер, но продолжать сражение уже был не в состоянии.

Вот так за секунду еще одна надежда Кингпина оказалась уничтожена.

В ту ночь, на лужайке Лорины Додсон Таскмастер умело отражал мои удары, но дело в том, что тогда я не выкладывался на полную силу. К тому же, если противник не представляет для меня должной угрозы, я сдерживаю себя, и не столько потому, что заканчивать бои одним ударом — это скучно, сколько ради того, чтобы таким образом получить опыт сражения.

Да, при моих нынешних физических характеристиках и умениях мало кто может стать для меня достойным противником, но это не значит, что я всесилен. В мире полно тех, кто все еще представляет для меня угрозу, и все они куда опытнее и способнее меня.

Я уже не один раз говорил, что опыт играет немаловажную роль и не стоит недооценивать его значение. К тому же мои характеристики «Боевое мастерство» и «Мастерство фехтования» растут быстрее всего во время битвы. И если я буду заканчивать свои бои даже толком не начав, то о каком росте может идти речь?

И конечно, все эти умозаключения разумны для Интеллектуала, но только не для Джека из Тени. Как древняя могущественная сущность он уже обладает огромным опытом и превосходит всех и вся. Потому будет странно, если его бои будут затягиваться. Чтобы поддерживать имидж всесильного существа, он должен заканчивать сражение за секунды.

В этот раз я не сдерживал себя и ударил по Таскмастеру со всей быстротой, которой обладал. И он, даже учитывая его феноменальные рефлексы, не смог защититься от удара.

Настала пора кончать со всем этим спектаклем и исполнить приговор. Я решительно переступил порог и двинулся к лысому амбалу. Фиск немедля принялся отступать, но каждый раз, когда он делал шаг назад, его тело загадочным образом приближалось на шаг ближе ко мне.

Король Нью-Йорка не понял, как это происходит, зато понял, что пятиться бесполезно. Он крепче сжал набалдашник трости и медленно сквозь зубы процедил: «Кто ты, мать твою, такой?!»

Я подошел к нему почти вплотную; мерцая кроваво-красным взглядом, посмотрел в его обреченные глаза и бесстрастно проговорил:

-Я часть той силы, что вечно хочет зла, но вечно совершает благо…

Глава 296. Не пришей кобыле хвост.

-Я часть той силы, что вечно хочет зла, но вечно совершает благо.

-Всё загадками говоришь?- сдавленным голосом проговорил Фиск.- И что же это означает?

Я не ответил — протянул руку и одним движением сжал пальцами его толстую шею. Кингпин дернулся, желая отпрянуть, но я не позволил ему этого сделать. Сила телекинеза, данная идолом Кушу, позволяла мне воздействовать на живые объекты. Кингпин стоял словно парализованный и не мог двинуться.

Применив немного силы, я оторвал его огромную тушу от пола. Подержал так пару секунд в состоянии одеревенения и, будто бы утратив интерес к застывшему пню, дал ему наконец возможность двигаться: просто перестал сдерживать его телекинезом. Фиск тут же схватился обеими руками за сжимающую его горло металлическую клешню и попытался вырваться — не вышло.

Он все продолжал трепыхаться в воздухе, когда я, словно не замечая его тщетных усилий, заговорил ровным тоном:

-Если ты падешь сегодня от моих рук, человечество сочтет мое действие за злодеяние или добродетель? Скажи мне, где эта невидимая грань между злом и благом, между тьмой и светом… Человеческому разуму, ничтожному, не познавшему и сотой доли истины мироздания, не понять и узреть ее, ибо грани нет. Все рождено «одним» и, когда срок придет, в это «одно» неотвратимо канет. Все во Вселенной часть от части. Тьма порожденная родит и свет. Увы, невольно, но таков закон мироздания. Так кто же я? Я часть от части той силы, что некогда была всем. Я тот, кто создал тьму, а вместе с нею свет.

Кингпин больше не дергался. Только вперил в меня наполненный яростью взгляд. Он был зол. Ужасно зол. Но при этом не испытывал страха и, кажется, больше злился на свою беспомощность и унизительное положение, в котором оказался. Ну, трепыхаться в воздухе, пытаясь вырваться из