денежными средствами покупателей; с другой стороны, субъективным фактором – относительной потребностью покупателей в приобретаемых товарах. «Из первых двух факторов (количества предлагаемого товара и расценок покупателей) второй (расценки) сам по себе малоподвижен, так как характер общественного спроса по самой своей природе представляет лишь медленно изменяющееся явление. Напротив, первый фактор – предложение – значительно колеблется, и именно колебания предложения вызывают по преимуществу колебания товарных цен».[1893]

Как видим, автор предпринимал неимоверные усилия для того, чтобы согласовать закон спроса и предложения с законом убывающей полезности. Проводя различие между объективными и субъективными факторами, определяющими рыночные цены, он неправомерно утверждал, что предложение суть активный фактор, а спрос – пассивный. В действительности же спрос непрерывно меняется, оказывая тем самым существенное влияние на колебания рыночных цен и в конечном итоге – на издержки производства, изменение которых отражается на предложении товаров.

Возникает вопрос: можно ли точно определить зависимость между количеством данного товара, поступившего в продажу, и его ценой, колеблющейся в течение известного промежутка времени под влиянием вышеуказанных факторов? Ответ гласит: невозможно. Ибо «экономические соотношения, которые лежат в основе этой зависимости, слишком сложны и различны в каждом отдельном конкретном случае, чтобы допустить общее математическое выражение».[1894]

Указывая на непрерывные колебания рыночных цен, М.И. Туган-Барановский вместе с тем считал, что они постоянно тяготеют к некоторому центру – средней, или обычной, цене товара. Однако эта средняя цена для разных групп товаров крайне различна. Чем же определяются различия средних цен, служащих центрами колебаний рыночных цен?

Согласно М.И. Туган-Барановскому, ответ следует искать в самом механизме капиталистического ценообразования. Опираясь на концептуальные идеи своих предшественников, он утверждал, что поскольку капиталистическое производство регулируется капиталистами, стремящимися к получению наибольшей прибыли, то каждый из них вкладывает свой капитал в ту отрасль промышленности, где норма прибыли выше в сравнении с другими отраслями. Такой перелив капитала будет продолжаться до тех пор, пока не установится единая норма прибыли во всех отраслях промышленности. Подобное положение «предполагает, что средние цены всех производимых товаров будут находиться в одинаковом отношении к издержкам производства. Это и есть закон строения средних цен, заключающийся в том, что существует тенденция к пропорциональности средних цен товаров издержкам производства последних».[1895] Причем этот закон «осуществляется на основе закона спроса и предложения (являющегося всеобщим законом цен) и предполагает для своего осуществления свободу перехода капитала из одной отрасли промышленности в другую».[1896]

Такая трактовка свидетельствует о внутренней противоречивости концептуального подхода автора. С одной стороны, он правильно указывал на тот факт, что средняя норма прибыли образуется в ходе межотраслевого перелива капитала, не раскрывая, однако, конкретного механизма этого процесса. С другой стороны, он фактически отождествлял средние цены товаров с издержками производства этих товаров, полагая, что существует тенденция к пропорциональности первых последним. Данное утверждение не только не выходит за рамки порочного круга, но и сознательно фальсифицирует процесс образования средних цен. Если они пропорциональны, т. е. равны издержкам производства, тогда откуда же появляется прибыль, которую присваивает капиталист? Увы, вразумительного ответа на этот вопрос автор не дал, ограничившись лишь указанием на то, что закон средних цен регулируется законом спроса и предложения, в соответствии с которым осуществляется перелив капитала из одной отрасли промышленности в другую. Но и это утверждение ничего не объясняет по существу. Ибо закон спроса и предложения сам по себе фиксирует лишь колебания рыночных цен, уровень которых зависит, во-первых, от рыночной стоимости, которая формируется в ходе внутриотраслевой конкуренции; во-вторых, от цен производства, которые образуются в ходе межотраслевой конкуренции.

Игнорируя эти особенности рыночного ценообразования, М.И. Туган-Барановский стремился показать, что свобода межотраслевого перелива капитала в значительной степени ограничена. В этой связи он выдвинул ряд положений, которые, с одной стороны, не соответствуют реальной действительности. Так, он заявлял, что даже в условиях свободной конкуренции существуют большие трудности в отдельной отрасли промышленности (например, текстильной), связанные с переходом от производства менее прибыльного товара (шелка) к производству более прибыльного товара (ситца).

По мнению автора, «для осуществления этого процесса потребуется продолжительное время, в течение которого цены шелка и ситца не будут соответствовать относительным издержкам производства этих товаров. Поэтому закон равенства прибылей, или, что то же самое, закон соответствия средних товарных цен издержкам производства, имеет значение лишь как определенная и постоянно действующая тенденция, а не как выражение конкретной действительности».[1897]

Разумеется, такие трудности реально существуют. Но практика капиталистического хозяйствования свидетельствует о том, что с течением времени они успешно преодолеваются посредством межотраслевой конкуренции, в ходе которой образуется цена производства, включающая в себя издержки производства и среднюю прибыль. Поэтому закон равной прибыли на равновеликий капитал, установленный еще представителями классической политэкономии, выступает не как определенная и постоянно действующая тенденция, а как реальный факт конкретной действительности.

С другой стороны, отражают некоторые, весьма важные процессы, связанные с монополизацией капиталистической экономики, начавшейся в конце XIX – начале XX вв. В частности, автор вполне правомерно утверждал, что в этих условиях межотраслевой перелив капитала существенным образом ограничивается в тех отраслях промышленности, где либо производятся редкие (монопольные) товары, либо создаются монополистические объединения (картели, синдикаты, тресты). Последние могут «поднять цены значительно выше нормального уровня, определяемого относительными издержками производства, и, таким образом, увеличить свою прибыль».[1898]

Кроме того, М.И. Туган-Барановский справедливо указывал и на тот факт, что межотраслевой перелив капитала сдерживается также в тех отраслях промышленности, в которых производятся взаимозаменяемые товары, относящиеся к числу продуктов естественной монополии (например, чай и кофе, керосин и электричество, спички и газ). «Поэтому значительное повышение цены одного товара обычно отражается на увеличении потребления других, конкурирующих с ним, товаров, что ставит преграду для дальнейшего повышения цены первого товара в случае монополизирования его предложения. Именно на этом терпели крушение многие попытки монополизировать продажу тех или иных товаров».[1899]

Что же касается средних цен свободно воспроизводимых товаров, то, по мнению автора, эти цены регулируются не индивидуальными затратами, которые были реально сделаны в процессе производства данного товара, а теми затратами, которые необходимы для воспроизводства этого товара в данный момент времени, при данном состоянии техники. Отождествляя издержки производства со стоимостью, автор писал: «Иными словами, средние цены определяются издержками не (прошлого) производства, а воспроизводства товаров. Именно в этом смысле Маркс говорит о затрате общественно-необходимого рабочего времени (т. е. необходимого для воспроизводства), как о решающем моменте ценности (стоимости – Н.С.). Если, напр., подымается уровень техники производства данного товара, то изменяется цена не только вновь произведенных единиц товара, но и тех единиц его, которые были произведены при