между жизнью и смертью Один находится почти бесконечно долго).

Прежде могучий Тор остаётся крестьянским богом, простоватым и мало на что способным, — Один, добивающийся власти своими личными качествами, становится покровителем лучших: храброй воинской аристократии, подобно Индре и Перуну. Марсианский момент активного самообновления жизни отражает дружина Одина: она постоянно сражается, умирает и воскресает для новых битв. Отражая типичные черты богов-воителей, Один ездит на солнечном коне Слейпнире, а перед гибелью мира вступает в битву с волком Ферниром, своим хтоническим двойником. Астероид Один в гороскопе может символизировать активное предводительство, силу личных качеств, превосходство и выход на новый путь. Есть также астероид Водам: названный по германскому имени Одина, он несет в себе более мистический смысл, соответствующий немецкому характеру, и отвечает за избранность в какой-то сфере жизни и самоотверженную тягу к познанию.

Победа силы разума над стихийной одержимостью отразилась в динамике развития образа Геракла. Если в младенческом возрасте неосознанная сила дала возможность Гераклу задушить двух змей, которые приползли к его колыбельке, то в молодости она приводила к припадкам одержимости. Миф утверждает, что их насылала на него богиня безумия Ата: и её именем назван астероид, который может служить показателем приступов ярости. В порыве безумия Геракл случайно убил кифарой своего учителя музыки, не рассчитав мощи удара, — за что отец отослал его из города подальше к пастухам. А потом жертвой ярости стали его дети, что побудило его уйти в изгнание. Но по окончании своих подвигов, Геракл стал совершенен, — и это дало возможность римлянам и этрускам причислить его к числу богов.

Римский Геркулес, как и этрусский Геркле — не только бессмертный герой, но и муж мудрой покровительницы культуры богини Минервы/Менрвы, соответствующей греческой Афине. Это воплощение идеального царя и добродетельного труженика, помощника нуждающимся и праведного мудреца, силой разума и знаний укрощавшего чудовищные порождения дикого естества. Впоследствии монстры, с которыми боролся Геракл, начали трактоваться метафорически, как человеческие пороки. Например, победа над жестокими конями Диомеда, пожиравшими людей, стала интерпретироваться как победа над собственными дикими страстями (и вопрос сдерживания страстей можно рассмотреть в гороскопе, например, через положение астероидов Геркулина и Диомед). В Риме побеждающий свою природу Геркулес предстал не только могучим воином, но и олицетворением нравственности, гарантом честности, именем которого давали клятву. Как человек, личными заслугами добившийся бессмертия, он давал надежду на бессмертие другим.

С образом неустрашимого воина, одерживающего победу, в мифологии соотносится понятие нравственности: не в смысле следования нормам общепринятого закона, а как соблюдение принципа честности перед самим собой и принятия личной ответственности за свои шаги. Эго отражает обожествление идеальных качеств людей. Человеческие черты воплотились в таких божествах, как римский Виртус ("мужество") или авестийский Арштат — олицетворение честности и прямоты в мыслях, словах и делах. Арштат мыслится основной добродетелью сословия свободных людей, и следование его принципу правды обеспечивает славу, счастье и царственное достоинство фарна. Сам фарн персонифицируется в образе бога войны и победы Веретрагны ("сокрушителя вражды"), предстающего в виде ветра, коня, вепря, быка, барана, козла, сокола и прекрасного воина, дарующего Заратуштре крепость рук и остроту зрения. Его имя родственно эпитету Индры Вритрахан ("победитель врага-Вритры"), а также его сопоставляют со славянским богом огня соколом-Рарогом, изображаемым в виде огненного вихря.

Подобно истории Геркулеса, с победой над необузданными силами природы и торжеством нравственности был связан путь индейского героя-вождя Гсшяваты и его учителя и пророка Деганавиды, выступавших против междуусобиц и основавших лигу пятидесяти племён. Воплощением этих диких сил стихии явился чудовищный Атотархо ("тот, чей дом преграждает тропу") с телом, скрученным в семь узлов зла, и змеями в волосах. Гайявата и Деганавида очистили разум Атотархо и направили его на добро, после чего тот стал одним из вождей в совете ирокезских племён. Шумерский герой Гильгамеш также противопоставляется своему не знающему цивилизации двойнику Энкиду с телом, покрытым шерстью, который живёт в степи и защищает диких зверей от охотников. Гильгамеш преображает Энкиду и делает его своим другом. Он отвергает и необузданную страсть Иштар.

В марсианских образах героев, кроме воинских достоинств, подчеркивается их противостояние существующему укладу жизни и выход за его рамки: так, имя монгольского богатыря Джангара, сражающегося с демоническими силами за пределами земли и подчиняющего себе сорок ханов всех четырёх сторон света, значит "сирота, одинокий", Такое происхождение делает героя свободным от всех ограничений, — подобно тому, как само слово "свобода" родственно словам "свой", "особенный", "обособленный" (того же корня "особа"); одиночество и индивидуальная обособленность героя указывает на его независимость. Одиноким зверем-богатырём без отца и матери называют германского героя Сигурда, имя которого происходит от слияния слов "защита" и "победа", понимающего речи птиц и зверей и убившего дракона Фафнира. Отец Гильгамеша в эпосе тоже неизвестен — что с рождения отделяет этих героев от людей и одновременно смыкает с образами первопредков, тоже одиноких на пустой земле.

Неслучайность таких образов подтверждает легенда про известнейшего царя Аккада и Шумера Саргона: она описывает его как незаконного отпрыска безбрачной жрицы и приемного сына водоноса, милостью богини Иштар прямо из садовников попавшего в цари. Эта легенда записана на множестве клинописных таблиц. В официальном образе правителя, носившего титул "царь всех царей", подчеркивается его безродное происхождение (хотя в нем могут быть замешаны и боги) и низкое положение! Саргон — человек без прошлого, однако это лишь заставляет обратить внимание на его достоинства вождя, способного изменить существующий порядок вещей. И действительно, простоту и демократизм его легендарного облика подтверждают реальные факты: в бою он не отличался от своих воинов, но при этом успел совершить много преобразований во всех областях жизни. Он построил новую столицу, упразднил отжившие порядки, дал власть людям, выдвинувшимся "снизу", и объединил отдельные общины ради создания единой системы орошения страны. При его правлении в искусстве и литературе наметился разрыв с религиозными условностями прошлого и интерес к индивидуальной героической личности.

И это очень характерный исторический пример победы Марса над Юпитером, особенно если вспомнить, что царь богов олицетворяет дождь. Магия традиций (например, вызов дождя) оказывается не нужна там, где человек берет дело в свои руки и объединяет других людей с целью общего блага. Исторически, смену консервативного царя новым подтверждает и то, что для народа сильная власть одного военного вождя (Марс) казалась предпочтительней произвола многочисленной знати (солнечный архетип, дополняющий Юпитера-царя и воюющий с ним). И в мифах божественное происхождение героев-воителей начинает мыслиться вторичным украшением их вполне человеческих намерений и способностей. Поэтому и в образах Геракла или Гильгамеша близнечный миф, повествующий об их божественном отце, отходит на второй план.