Похоже, гренадер втюрился в Ларису сразу, впрочем, как и все мужчины, но я понимал, что в данном случае так просто все не обойдется.

Так и вышло.

Они вдвоем незаметно исчезли из комнаты.

Но это засек Фаукат:

— Посмотри, чем занимается твоя подруга в туалете! — сообщил мне друг.

Дверь в туалетную комнату была не закрыта. Лариса, ввиду сильного опьянения, даже не задвинула штырек, а блистательному ловеласу к наглости было не привыкать.

Он не просто целовал девушку, а, облапив обольстительную задницу под приспущенными трусами, нагло залез ей в потайное место указательным пальцем. Рефлексивно затрепетали чувственные ягодицы.

Я отшвырнул воздыхателя за шкирку в коридор, в котором через момент развернулся махач.

Больше всех махался Фаукат. Менты вообще ненавидят военных, особенно когда они нахальней их.

Федя в конце концов оседлал лейтенанта на полу в узком коридоре и методично долбил его морду кулаком.

Фельдшер-капитана надежно удерживали Сашка с Игорем, а Женька стал могучей преградой между воинами.

Воспользовавшись суматохой, оторва выскочила из квартиры и убежала.

— Так, все! — сказал я себе на следующее утро. — Хватит с меня.

Три дня Лариса не подавала голоса.

А я находился все это время в состоянии полумертвой прострации, как, вероятно, чувствует себя человек в последние дни жизни. Не хотелось ни есть, ни пить. На работе на обращения ко мне отвечал односложно, без всяких эмоций. И выходить из депрессии совсем не хотелось.

Седьмого ноября, вечером, сосед Женька все-таки заманил меня к себе. Перед этим звонила Лариса, но я послал ее к черту.

У Женьки, кроме Ольги, сидела Елена, та самая, выдающийся акт с которой довелось наблюдать мне, когда я зашел к Виктору за «Блэк Саббат».

Девушка работала в одной лаборатории с Женькой.

Привлекательное лицо Елены, как бы постоянно измученное сексом, всегда манило мужчин: ленивый обволакивающий взгляд из-под пушистых ресниц, чувственно расширенные ноздри, вспухшие губы.

— Круг замкнулся, — подумал я.

Елена чуть улыбнулась мне, как старому знакомому.

Женька вовсю трепался про охоту, он подстрелил еще в октябре уток, которых сохранил до праздника, и теперь Ольга доставала из духовки обалденно пахнущие зарумянившиеся тушки.

Выпили коньяку за поруганный Октябрь, в мать бы его.

— Где Лариска? — спросила хозяйка.

— Да пошла она! — не сдержался я, а у самого на сердце скребли кошки.

— Все бабло есть блядво! — поддержал Женька.

— И я тоже?! — ощетинилась Ольга.

— Ты тем более. От Мишки вчера еле увел. Связалась, у него и хрен не стоит!

— На меня встал!

— Попробовала, что ли?

— Договоришься!

— Ладно вам, — застенчиво зарделась Елена, — неудобно слушать!

— Не вгоняйте скромную девушку в краску, — поддержал я ее.

Лена настороженно зыркнула на меня, а пара заулыбалась.

Выпили еще, пошли танцевать.

Я прижимал ленивое податливое тело «скромницы», положив левую руку на талию, а правую на подрагивающую ягодицу.

Тут в памяти вспыхнуло, как «драл» Виктор голозадую смоковницу в оба отверстия, и одна волнующая деталь, на которую раньше, казалось, не обратил я внимания, впечатленный общей поразительной картиной акта.

— Че я вспомнил, — зашептал я жарко партнерше в ухо.

— Что? — опять зарделась Лена, интуитивно догадываясь, что речь пойдет об интимном.

— Какой внизу чудный коврик черных волос у одной блондинки! — пошел я нахрапом на сексуальное сближение.

— Не надо! — испуганно оглянулась она на соседнюю танцующую пару.

— Всю жизнь мечтал о тебе! — зашептал я. — Ты удивительное создание.

— Все вы так говорите!

— Но не всем.

Лена замолчала, только покраснела еще больше. Она искренне стыдилась того, что привлекает всех мужчин, но это только распаляло желание.

— Пошли ко мне! У меня тоже есть коньяк.

— Нет, ты уйди один, я попозже.

Сбывались мои воспаленные мечты об обладании податливой мраморной задницей, волновавшие в то еще время, когда я не был знаком с Ларисой.

Знаете ли вы, как лечит депрессию возвращение в мыслях к волнующим моментам прошлой жизни?

Сколько раз замечал я за собой непреходящее тяготение к предмету вспыхнувшей неутоленной страсти!

Сославшись, что завтра рано вставать — ехать на рынок в соседний город, я покинул праздничную компанию.

Входную дверь своей квартиры я оставил открытой. Разделся, выключил свет и шмыгнул под одеяло в возбужденном ожидании женского тела.

Прошло, наверно, с полчаса, мой восставший орган безнадежно вибрировал вздутыми кольцами.

Наконец хлопнула дверь. Слышно было, как Елена в коридоре снимала и вешала шубу, потом шлепнулись о пол сапоги и зашуршала снимаемая одежда.

«О, умница! Сейчас она голенькая впрыгнет ко мне в постель», — сладко заныло тело.

В следующий момент девушка, и в самом деле обнаженная, уже сидела на мне.

Но это была… Лариса!

Метаморфоза превращения Елены в мою «невесту» поразила меня до паралича сознания, но только не моего взнузданного рысака, который восторженно наслаждался долгожданным массажем.

— Ты откуда? — наконец отодвинул я ее за плечи.

Она опять прижалась к моей груди, обхватила меня за шею и разрыдалась.

— Что, что ты? Что случилось?

— Они меня изнасиловали! — зашлась наездница рыданиями еще больше.

— Кто?!

— Олег с Владимиром.

— Господа офицеры?

— Какие они офицеры? Сволочи!

Я включил светильник и посмотрел на Ларису. На лице никаких следов, только тушь размазана, на бедрах сбоку два больших синяка.

— Ты же не пошел ко мне, а они пришли раньше всех и споили меня.

— Ты приглашала их?

— Я всем сказала к семи, а они в пять нагрянули. Я их на себя не приглашала, должны были девки прийти!

— Олега ты тоже не приглашала в туалет, — усмехнулся я.

— Я пошла! Ты не любишь меня, некому пожалеть меня!

— Как все вышло?

— Я ж говорю, споили, потом залезли …оба.