Я представил, как можно залезть на женщину сразу двоим мужикам, и содрогнулся.

Наутро проснулся в подавленном настроении. На трезвую голову вчерашние «праздничные» новости воспринимались отнюдь не возбуждающе.

Лариса чутко уловила мою мрачность.

Она спрыгнула с тахты, как обычно, голая и подскочила к компьютеру. Потом начала что-то нащелкивать.

— Что печатаешь?

— Не мешай, потом покажу!

Я вытащил из тумбочки рядом с постелью бутылку коньяка и приложился.

Лариса включила принтер и отобрала бутылку, потом подала листок.

Это было заявление в прокуратуру об изнасиловании.

«Да, надо посадить этих сволочей!» — согласился я, прочитав заявление, оно описывало события столь страдательно, что я искренне на этот раз пожалел несчастную и сказал:

— Подавай! А прокурору я позвоню, он знает меня.

Я позвонил суровому блюстителю порядка примерно через неделю.

— Засудить их, гандонов! — потребовал я.

— А ты кто Ларисе? — спросил прокурор.

— Друг.

— Так вот, друг, я их допрашивал, они не отрицают, что полезли на девку, но говорят, что она напилась и разгуливала по квартире голая. Что — по суду светиться будем? Я ее сегодня вызову для показаний.

— Ага, — ответил я и повесил трубку.

— Ты что, голая шаталась перед ними? — спросил я.

— Ну и что! Я дома всегда хожу голая!

— И перед мужиками?

— Что мне теперь, молчать в тряпочку? — расплакалась она.

А я не знал, что и сказать.

Прокурор позвонил мне сам.

— Ну что, разобрался со своей подругой?

— Разобрался.

— Так и есть?

— Может быть, — осторожно не возразил я.

— Вот что, Олега разжалуют и выкинут за зону, он там зачинщик, а фельдшера уволят из части. И на этом крышка!

— Крышка так крышка, — согласился я.

Какие только мысли не терзали меня!

Лариса совсем запила, а когда я сказал ей, что так не пойдет, побила все остатки семейного хрусталя и убежала к себе.

Встретившись случайно с Людмилой, я поделился с ней. С кем же еще?

Она запричитала:

— Изведет она тебя! Как ее хамелеоны?

— Опять сверкают всеми цветами!

— Ну точно, вернулась Меллюзина, ты с ней не справишься!

— Но не могу я без Ларисы!

— Давай познакомлю со своей подругой? Соня.

— Кто она?

— Преподаватель в техникуме. Красивая, порядочная, только у нее Танька.

— Дочка?

— Ну да. Тебе и надо с ребенком, чтобы почувствовать ответственность за семью.

— Не знаю.

— Надумаешь, скажешь.

— Здравствуйте, Вадим, это Соня, — раздался в трубке мягкий грудной голос.

«Значит, Людмила все-таки сводит меня с ней, ну что ж, что в мире ни делается, все к лучшему».

— Здравствуйте, Соня. Очень рад, что вы позвонили.

— Знаете, мы живем в современном мире, ничего, что я первая знакомлюсь?

— Нормально, значит, вы продвинутая.

— В парке уже елку поставили. Не хотите вместе посмотреть?

— Хочу. А сколько вам лет, ничего, что у женщины спрашиваю?

— Ничего. Двадцать шесть.

— Соня, а мне сорок два. Стар для вас.

— Я знаю, Люда сказала. А у меня Танька. Три года.

— Отлично! Давно не катал детей на плечах.

Голос женщины потеплел:

— Вот что, как лучше? Может быть, сначала заглянете ко мне?

— Спасибо, прямо сейчас?

— Да.

Соня назвала свой адрес, и я направился к ней, через магазин. Поразмыслив немного, прихватил пару бутылок сухого вина.

«Уж очень легко все получается, — размышлял я по дороге. — Что-то не так, наверно, не такая уж она красавица». И подготовился, на всякий случай к скидке на «товарный вид».

Но Соня в скидке не нуждалась. Дверь открыла высокая черноволосая девушка с выдержанными правильными чертами лица.

«Сказка какая то», — подумал я.

Притягательная сексапильность Сони больше всего заключалась в редком сочетании удлиненной шеи, узких плеч и талии с пышными верхними и нижними формами. Я даже задохнулся от желания, давно не был с женщиной, но надо было пока играть джентльмена.

Большое значение имеет первый взгляд женщины на мужчину — она всегда, не сознавая, примеривается: легла бы с ним в постель?

Взгляд Сони был обнадеживающий. Видимо, она тоже приготовилась к скидке на мой возраст, но лет мне всегда давали меньше на целый десяток.

— За знакомство с милой дамой! — протянул я бутылки «Цинандали».

— Хорошее вино, — оценила Соня. — Пойдемте в кухню, Танька в комнате пока спит, — просто сказала она.

Если женщина нравится — в ней нравится все. Сонин голос звучал как песня.

«Главное — не спугнуть чудо, не ускорять события», — испугался я и решил пока ничего у Сони не спрашивать. Но она сама с естественной простотой рассказала основное: от мужа ушла, вернее, переехала в наш город, сразу после рождения Таньки — в парне проявился алкоголик. Была у нее здесь в городе любовь с ровесником, но бросила его — не созрел для серьезных отношений. Наконец, последний роман у нее был с мужчиной старше меня, женатым, по-видимому, из начальников в техникуме, она вспомнила о нем по-доброму, но сказала ему, что нечего разрушать семью.

Мы незаметно перешли на «ты».

— Ну, значит, я подходящий для тебя, холостой и созревший.

— Дети у тебя есть?

— Дочь от первого брака, учится в институте, в Москве, приедет к Новому году.

Через час мы с Соней и Танькой на моих плечах гуляли в парке, как добрая семейная пара. Я понял, что Соня решительная женщина и ищет подходящего супруга, но с ней, пока даже не целованной, мне было так хорошо, что я, впервые за долгое время, просто наслаждался синим вечером, хрустом снега под ногами, парковой музыкой из динамиков и целиком погрузился в атмосферу близкого праздника. Она тоже улыбалась вовсю, но тут вдруг над озером стали стрелять салют, проверяли ракетницы к Новому году. Танька испугалась, заплакала, и мы поспешили домой.

Соня уложила ее, а мы опять уселись на кухне и за разговорами поглощали мелкими глотками «Цинандали». С Соней можно было нескучно говорить на любую тему.