Уважаемый Ерофей

Как бы то ни было, но эта ночь кончилась. Прошла, протянулась без атак и контратак. Без стрельбы и гранатных разрывов.

Мама, по-моему, не очень-то и поняла, в чем дело. Митёк туманно объяснил ей, что именно в эту пору в этой местности ожидается групповой массированный налет голодных комаров и спастись от них можно только на втором этаже, в его кабинете. С помощью огнестрельного оружия крупного калибра.

Так или иначе, но ночь была тревожная. Я плохо спал, просыпался при каждом ночном шорохе, объяснить который никогда не удается. Он всегда остается загадочным и неразгаданным. То ли мышка поскреблась, то ли тигр перед голодным прыжком почесался.

Алешка - тот молодец - сунул под подушку рогатку, сложил ладошки под щекой и беззвучно и безмятежно проспал всю ночь.

Утром он вовсю распахнул глаза (красивые мамины глаза, как говорят все наши доброжелательные знакомые) и спокойно спросил меня:

– Дим, враги не нападали?

– Нападали, - сказал я, отбрасывая одеяло и спуская ноги на пол. - Мы всю ночь отстреливались.

– Патронов хватило? - усмехнулся Алешка.

– Еще остались, на завтра, - буркнул я, не догадываясь, что в моей сердитой шутке окажется очень много правды.

Мы босиком спустились во двор, умылись, проверили собачью будку.

Алешка вышел за калитку и тут же позвал меня:

– Едут, Дим! Целая стая. Но это наши, ты не бойся.

На крыльцо вышли взрослые - значит, упорно глядели в окошко. Ждали официальные органы. Мама даже приложила ладонь козырьком ко лбу. Очень похоже на богатыря с известной картины.

Подъехала целая колонна - три машины: джип навороченный, «уазик» попроще, но бронированный и бытовая «шестерка». Из них высыпал всякий народ. Человек пятнадцать, а больше всех из них было бравых омоновцев - в шлемах, жилетах и с автоматами. Они сразу же рассыпались, разбежались и окружили дом мирного писателя Лосева непроницаемым вооруженным кольцом.

– Где они ночью были, да, Дим? - скептически поморщился Алешка. - Мы тут с тобой бессонную охрану несли, а они где-то спали в своих казармах.

Какую он охрану нес, я хорошо знаю. Бессонную, в казарме. При оружии… под подушкой.

Папа вышел к ним навстречу, они обменялись всякими приветствиями и рукопожатиями, похлопали друг друга по плечам, и все на вид были очень довольны.

Мы с Алешкой, конечно, тоже вписались в эту толпу. И, знаете, было в ней очень приятно. Среди этих спокойных, уверенных, мужественных людей. С такими людьми ничего не страшно. Никакая шпана не угроза.

– Ну, - весело сказал маленький дядька в форменной одежде, большой прокурор, как мы потом узнали, - ну, полковник Оболенский, хвалитесь вашими сокровищами.

– Пусть хвалятся те, кто эти сокровища добыл, - сказал папа.

– Дети Шерлока Холмса? - засмеялся прокурор. - Ну-ну, дети, хвалитесь.

Алешка похвалился. Вывалил из мешка перед официальным лицом целую гору старых пивных пробок.

– Не густо! - опять засмеялся прокурор. Он, видно, веселый был человек, несмотря на свою грозную и суровую профессию.

Тогда мы его подвели к собачьей будке. Двое здоровенных омоновцев одним рывком выдернули из нее сундук. Раскрыли.

– М-да, - прокурор даже затылок почесал. - Не слабо.

– Хватит? - спросил Алешка.

– А у вас что, еще есть? - поинтересовался прокурор с надеждой в голосе.

На такие вопросы мы не отвечаем.

Ну, тут начались всякие формальности: подсчет денег, акты, протоколы, записи, подписи. Нам это было не интересно. Интересное началось потом, когда деньги переложили в сейф, упрятали в машину и выставили охрану. А прокурор и папа задержались на крыльце. Мы мигом взлетели в свою комнату и повисли на подоконнике. Начало разговора мы не услышали и поэтому смысл его не очень уловили.

– Может, оставить вам пару моих ребят? - озабоченно спросил прокурор. - Опасность есть. Вы при оружии?

Папа кивнул. И сказал:

– Есть смысл запустить дезу.

Мы уже знали, что «деза» - это дезинформация для врага. Вранье, если говорить попроще.

– Вы поедете через поселок? - спросил папа. - Зайдите в магазин. Водички купите.

– Я понял, - ответил прокурор. - Хорошая мысль. - Потом приблизил к папе свою голову и спросил: - А это ничего, что ваши дети нас подслушивают?

Папа засмеялся и ответил:

– Ничего. Мы уже привыкли. - А потом загадочно добавил: - И даже научились извлекать из этого пользу.

Прокурор тоже засмеялся и сказал:

– И это я понял.

Сообразительный какой.

Они попрощались, задвинули напоследок пустой сундук обратно в будку, и все уехали и увезли наши денежки. А по дороге они остановились у магазина. Двое омоновцев зашли в него купить водички на дорожку. И там они обронили несколько ужасных слов (мы об этом узнали в тот же день из всяких местных источников).

Вот эти ужасные слова.

– Целый день псу под хвост, - сердито сказал один из бойцов. - Из-за каких-то фальшивок.

– Да, - отозвался другой, не менее сердито. - В жизни не видел столько баксов. Если бы они настоящие были!…

– Ладно, наше дело маленькое. Какая нам разница - что охранять. Служба есть служба. - И они, вздыхая, прижимая к груди бутылки с водой, вышли из магазина.

Эти слова слышали покупатели. И, конечно, продавщица Соня. Она, хоть и соответствовала своему имени - была вся такая неторопливая, - но языком поработать не ленилась. Она, наверное, и разнесла по всей округе, что огромные деньги в железном сундуке оказались фальшивыми.

Когда это до нас дошло, мы сильно огорчились. Никакой замок теперь нам не светил, никакая тушь для ресниц и зонтики нам не грозили. Ну а мебель для Алешкиного замка я и так покупать не собирался.

– Зря старались? - спросил Алешка папу.

– Что поделаешь? - Он пожал плечами. - Бывает.

– А зачем Каркадилу эти фальшивки?

– Кто его знает? - Папа пожал плечами. - Может, он расплачивался ими со своими клиентами, а может, коллекционировал.

– Ну да, - кивнул Алешка. - Он же дурак.

– Кто дурак? - спросила мама. - Ты про кого так грубо?

– Про Каркадила.

– А… - Тут у мамы возражений не нашлось. - Правда, говорят, что деньги оказались фальшивыми? Ну и пусть, нам спокойнее будет. А тушь мне папа к Новому году подарит. Да, отец?

– Если зарплату не задержат.

– Это ладно, - сказал Алешка. - Мы свободны? Домашний арест кончился?