– еще и монополист по производству товаров военной экипировки и нескольких крупнейших охранных агентств. И ты только посмотри, что он нам предлагает… На прошлой неделе речь шла лишь о том, чтобы разработать баннеры и рекламные ролики для охранного агентства, а теперь…- ее голос даже стал ниже на октаву,- теперь он предлагает нам долгосрочное сотрудничество по рекламе всей его империи! То есть это рекламные ролики по рекрутингу, баннеры по всей России, буклеты, брошюры, календари, кружки… Господи, это же десятки миллионов! Ты мне скажи, как нам могло так повезти…

-Мы не будем брать этот проект,- сухо отвечаю я.

Катя пораженно смотрит на меня. Думаю, мысль о том, что я все-таки не в адеквате уже не первый раз за сегодня преследует помощницу.

-Дан, почему? Ты чего боишься? Что не справимся?- жжет меня глазами Катя, искренне не понимая логики и мотивации.

Я отрицательно качаю головой.

-Дело даже не в этом, Кать. Дело в его репутации. Если мы возьмем такую работу, на нас будет определенное клеймо. Ты сама только что рассказывала, что у него, мягко говоря, сомнительная репутация. Что дальше? Будет делать рекламные ролики бандитам на сходки?

Катя молчала, переваривая то, что я ей только что резонно предъявила.

-Ты понимаешь, что нам крышка, если мы не согласимся… Или может быть, реноме рекламщиков шаурмятен лучше?

Я понимала, пусть и молчала сейчас. Конечно, она была права. А я просто искала отговорки.

Не знаю, услышь помощница правду, почему я бежала от этого сотрудничества, как от огня, может она бы меня поддержала.

И все же, какую- то правду я ей открываю. Просто потому, что все зашло слишком далеко.

-Если честно, Кать, то Каренин- брат моего жениха. По отцу. Я сама об этом узнала только вчера, поэтому сегодня в таком шоке была. И фамилии у них разные, и отчества, оказывается… Там очень сложная история. Семейный конфликт. Вчера на дне рождения Игоря он тоже был, не знаю, почему не стал палить контору при вас сегодня. Мы уже знакомы. И моя свекровь чуть под землю не провалилась, когда увидела его. Мне кажется, его появление здесь неслучайно… Кто знает, что он задумал, может это месть…

Катя пристально смотрит на меня и тяжело вздыхает.

- Ты начальница, Дан. Тебе решать. Это ваша семья и твой бизнес, как-никак. Вот только до конца недели нужно оплатить работу дизайнеров за два последних месяца. Изволь, пожалуйста, перевести деньги. И еще… Если ты уверенно держишь курс на потопление этого корабля, сообщи мне заранее, мне кажется, я заслужила знать правду. Я вообще-то ипотеку взяла в прошлом году и у меня нет богатенького Игоря с широкоплечими братьями- олигархами…

Катя права. Мы в заднице. Я, конечно, могу попросить денег у Игоря, но не хочу. Это унизительно. Я не начинающий игрок на рынке, не дилетант. То, что мы оказались в такой ситуации, комплекс моих ошибок и идиотских обстоятельств. Да и апатичности с шоком в последний месяц. Стоило ли говорить, что вместо того, чтобы выводить бизнес из кризиса, я зависла в анабиозе от своих гребаных похождений… Я хотела заниматься рекламой. Это была моя профессия, у меня это неплохо получалось. Если бы не летний клиент, на которого мы убили львиную кучу времени и который просто взял и слился, такой сложной ситуации у нас бы не было. Получилось так, как получилось. И только я могла спасти ситуацию, а главное, не подвести людей, которые на меня завязаны. У них и правда свои семьи, дела и обязательства. Работодатель- это ответственность. Не хочешь ответственности- садись дома, пеки пышки и ходи по салонам красоты, если есть тот, кто готов это тебе оплачивать.

Наш напряженный брейншторм с множественными попытками Кати убедить меня взяться за проект в итоге растянулся до самого вечера. Вернее, от прострации и шока я, наверное, попросту потеряла счет времени.

Вышла к шести совершенно убитая из офиса и тут же чертыхнулась, вспомнив, что бросила машину где попало и теперь еще придется заниматься вызволением её со штраф-стоянки. Игорю тоже не буду сообщать- он и так все время ворчит, что я паркуюсь там, где не следует и систематически нарушаю правила. А если услышит, что меня эвакуировали с инвалидного места, просто застигматизирует.

Опасения оправдываются, когда я не нахожу машины на месте, а в личном кабинете всплывает сообщение об эвакуации.

Матерюсь. Завтра ехать к деду за город, он всё еще на даче. Машина нужна. Значит, придется переться по пробкам, спасать тачку со штраф-парковки…

Может на метро? Снова матерюсь, когда открываю её адрес и вижу, что она у черта на куличках, куда даже еще не успели проложить подземку. Значит, такси.

Воюю с капитально барахлящей геолокацией, когда краем глаза цепляю, что возле меня останавливается черный тонированный гелик.

Привычная картина для Москвы. Девочка на улице в телефоне, бравый джигит готов подвезти… Неинтересно. Проходили. Даже раздражает.

Не поворачиваю в его сторону головы, но когда слышу, что этот танк собрал на нашей улице уже солидную пробку из бибикающих авто, то не выдерживаю и поднимаю-таки глаза на этого отчаянного.

Застываю…

Стекло медленно опускается. Выражение сидящего за рулем Александра совершенно непроницаемо. Кажется, ему плевать, что он стал причиной затора в центре Москвы.

-Садись,- лаконично командует он.

Его голос не грубый, но какой-то металлический, гвоздящий. Имеющий странное свойство действия на слушателя. Я это ощутила еще тогда, в особняке…

Я кривлю рот, отрицательно качая головой.

-Садись уже, а?! Мне сына из сада забирать!-нетерпеливо кричит женщина в соседней машине.

Все-таки бабы за рулем самые раздражающие и грубые.

-Дана, садись. Я не уеду, пока не сядешь,- почему-то я верю ему.

Тяжело вздыхаю и запрыгиваю на заднее сидение. Главное, чтоб тронулся уже с места и прекратилось это коллективное проклятие водителей в мой адрес. И ведь я уверена- они клянут именно меня, а не его- виновника затора. У нас так всегда. Женщины виноваты во всём.

Машина начинает движение. Скорость минимальная, но я буквально под пятой точкой