действительно забыла обо всём на свете. Тогда существовали только мы вдвоём и больше никого. Перед тем, как я увидела свой телефон, разрывающийся от маминых звонков, было решено, что нам необходимо с Артёмом уехать, спрятаться хотя бы на один день, где нас никто не сможет найти. Я дала ему время на сборы, а сама побежала навстречу к маме, иначе бы карающий удар судьбы обрушился на нас именно от неё. И вот теперь мне придётся вытерпеть очередной сеанс у шарлатанки.

— Хорошо, прости. Просто я, кажется, встретила важного для меня человека и забыла обо всём, — я вздохнула, буквально ощущая вокруг приближающую потерю.

— Правда? — мама осеклась на мгновение и всмотрелась в моё лицо, затем коснулась ладонью моей щеки, как в детстве, — Я очень рада. И именно поэтому нужно ещё раз сходить к гадалке. Мы должны сделать всё, чтобы неудачи оставили тебя.

Я молча кивнула и пошла вслед за мамой. Уже при входе мне стало ясно, что сейчас я услышу все те же устрашающие фразы, которые мне говорили уже много раз. Женщина в чёрном платье в пол встретила нас на пороге, ничего не говоря, она провела нас в тёмную комнату, наполненную тяжёлым ароматом благовоний. Она велела мне сесть рядом с ней, а маме сказала устроиться на кресле в углу комнаты.

Она ничего не спрашивала, только внимательно на меня смотрела, точнее даже не на меня, а вокруг меня. Периодически она что-то шептала, иногда даже еле слышно напевала какую-то неразборчивую песню, но когда она дошла до области сердца, сразу же громко выдохнула и сплюнула три раза на пол.

— Беда уже очень близко, — наконец, сказала гадалка на удивление приятным и медовым голосом, — Ты и сама это должно быть чувствуешь, всё вокруг тебя будто наэлектризовано.

— Мы все это чувствуем, — вклинилась мама, — Как нам от этого избавиться?

Гадалка покосилась недовольным взглядом, осадив мою мать. Затем снова обратилась ко мне:

— Любая порча или проклятие имеет своё начало и причину. Ты должна найти того, кто это сделал, или причину, почему так с тобой поступили, тогда ты сможешь изменить судьбу.

Я даже открыла рот от удивления. Впервые мне не вешали лапшу на уши про долгие ритуалы очищения, не заламывали огромную сумму оплаты, обещая чудодейственное освобождение.

— Но меня прокляли в день моего рождения, не думаю, что я успела к тому моменту кому-то насолить, — вздохнула я, — Так что это путь тупиковый.

— На всё есть причина, и ты должна её найти, у тебя осталось мало времени, — гадалка вытащила из колоды карту таро и недовольно покачала головой, — Я смогу помочь тебе, если ты размотаешь клубок тайн из своего прошлого. Я тебе сказала, где искать.

— Вообще-то мне есть, что вам показать, — нерешительно сказала я, но все же достала флешку из рюкзака, — Это напрямую со мной не связано, но если вы поможете мне понять смысл этого послания, то определённо спасёте человеческую жизнь.

— Что это? — мама нахмурилась и придвинулась ближе несмотря на недовольство гадали.

— Тут проклятие, — сказала я, стараясь даже не смотреть в сторону матери, — Я, конечно, уверена, что всё это ерунда. Но возможно вы сможете увидеть в символах какое-то тайное послание или намёк на его отправителя. Всё-таки вы определённо лучше меня разбираетесь во всех таких оккультных штуках.

Гадалка достала из ящика письменного стола ноутбук и взяла у меня флешку.

— Откуда это у тебя? — мама совершенно растерялась, а когда гадалка включила запись и вовсе потеряла дар речи.

Мы просмотрели видео не меньше пяти раз, гадалка несколько раз просила остановить на разных моментах, она перерисовала символы, которые то и дело всплывали на переднем плане, что-то бормотала себе под нос, но затем всё перечеркивала и смотрела снова. Я старалась вести себя как можно тише, чтобы не сбивать её концентрацию, но её напряжённое лицо не сулило мне хороших новостей.

— Достаточно, — она резко вытащила флешку из ноутбука и передала её мне обратно, — Не знаю, кто состряпал это видео, но никакой колдовской силы оно точно не имеет. Все символы выбраны совершенно в хаотичном порядке и даже в связке друг с другом не несут никакой энергии.

— Значит, это просто пустышка? — спросила я, ощущая необъяснимое смятение.

— Не совсем. Как проклятие, это видео не работает, но информацию все же несёт. В одном из кадров появляется старый дом, он, конечно, сильно приукрашен на видео, однако я его узнала.

Гадалка встала из-за стола и прошла к небольшому шкафу в противоположной части комнаты, оттуда она достала увесистую папку и принялась что-то в ней искать.

— По роду своей деятельности мне необходимо постоянно искать источники для общения с потусторонними силами. Вот я и изучаю разные места, где может быть такая активность. И этот дом — одно из таких мест.

— Хотите сказать, что там давным-давно умерла какая-то старушка? Это мало чем поможет, и скорее всего процентов девяносто из этих сплетен будет не правдой, — отмахнулась я, больше не желая попусту тратить своё время.

— Убили, но не старушку и не так чтобы очень давно, — как-то неприятно улыбнулась гадалка, — Нашла, вот и он.

Она положила передо мной вырезку из старой газеты.

— Этот дом находится в небольшом городке Подмосковья. Там жил серийный убийца больше двадцати лет тому назад. Виталий Самсонов с виду был обычным, затрапезным мужиком. Но втайне от всех он был помешан на очищении этого мира и убивал людей ради жертвоприношения своим богам, чтобы они смогли спасти честных людей от грязи и пороков. Он убил очень многих, пока его не смогли поймать. В тюрьме его убили. Но люди не поверили в его смерть и часто говорили, что видели в его доме странные тени, крики, дикий смех. Но сколько бы власти не проверяли этот дом, следов живых не находили. Так и повелось, считать того убийцу призраком. Я была там. Место действительно страшное, наполненное неупокоенными душами его жертв, но как ни странно его самого я там не ощутила.

Я слушала гадалку, затаив дыхание. Было очевидно, что этот дом попал на видео не просто так, но если убийца давно погиб, то в дело опять вмешивается что-то паранормальное.

— Это точно не совпадение, — пробормотала я и краем глаза увидела белое, как мел, лицо мамы.

Она смотрела на вырезку из газет словно на столе лежало чьё-то расчленённое тело, в её взгляде был и ужас, и брезгливость, но самое главное страх. Она подняла на меня глаза, которые уже успели наполниться слезами, и тихо спросила: