На доктора Кларка было больно смотреть, и Анне стало его жаль.

— Не смейте! — затрясся он. — Не имеете права! Я отвечаю за свои слова! Я — честен! У Ариадны не может быть рака! Я — хороший врач! У меня стаж двадцать лет, и ни одной претензии!

— Успокойтесь, — взяла его за руку Анна, у которой тоже не было к нему ни одной претензии за качество лечения и человеческое участие к ее персоне в этой не самой богатой клинике.

Анна обратилась к Эрвину:

— А твоя бабушка не могла нафантазировать себе… рак?

— Зачем? Боже, как это глупо! — раскачивался из стороны в сторону Эрвин, все еще не отнимая рук от лица. — Неужели она таким иезуитским способом решила заставить меня жениться? Мол, последняя воля умирающей…

— Интересно, — усмехнулся Симон, — вас, господин Ламар, можно женить только иезуитским способом, как вы выражаетесь?

— Выходит, что так… Почему она вообще обследовалась у вас в больнице, когда я приобрел бабушке страховой медицинский полис в одном из лучших медицинских госпиталей Австрии? — спросил Эрвин.

— Столько вопросов, а ответы может дать только ваша бабушка, Эрвин, надеюсь, что не смертельно больная, — снова усмехнулся полицейский.

«Сколько все-таки народных талантов совершенно бездарно пропадает в бизнесе», — подумала про себя Анна, вот уже полчаса наблюдая за великой актерской игрой Ариадны при допросе, совмещенном с очной ставкой со всеми действующими лицами пьесы «Не хочешь по-хорошему привести в дом невесту, напугаем тебя могильной плитой».

Ариадна напоминала обиженную актрису немого кино. Выражение ее подвижного, живого лица ежесекундно менялось, на нем отражались все чувства — от разочарования, злости, обиды до раскаяния, озорства, высокомерия и трогательной невинности. Надо отметить, что морщины ей в этом только помогали.

— А что, собственно говоря, криминального произошло? — недоумевала она. — Да, я была вынуждена прибегнуть к маленькой женской хитрости. Я немного пофантазировала на тему своего здоровья, и что? Теоретически я уже в таком возрасте, что у меня может быть любое заболевание, и рак тоже… Не надо смотреть на меня с осуждением. Я действовала во благо! Мой внук наконец-то привел в дом достойную девушку, что в этом плохого? Моя уловка сработала!

— Бабушка, ты не права, так нельзя… Как ты могла так со мной поступить? Я же люблю тебя! — сказал Эрвин, шокированный словами Ариадны.

— В любом случае это наше семейное дело! Что вы хотите от меня, господин полицейский? Я сама разберусь со своим внуком.

— Я не сомневаюсь, — ответил Симон. Чувствовалось, что ситуация в этой богатой семье его забавляет. — Вы обманываете друг друга, дорогие мои, а это к добру никогда не приводит, и не важно, какие цели при этом преследуются, — пояснил полицейский.

Ариадна знала, что имеет в виду Симон, и тут же состроила очаровательную гримасу.

— Да, мы с Эрвином хотели перехитрить друг друга, и оба получили… Очень жаль, что он нашел такой выход из создавшейся ситуации, мне Анечка очень понравилась!

— Ага, ваша женская хитрость наткнулась на его мужскую находчивость, — снова «подколол» их полицейский.

— Это и правда их личное дело, — подала голос Анна, — только пострадавшей стороной стали я и моя бывшая свекровь, а вы уходите от расследования в сторону, повесив попытку убийства на меня. Так, конечно, значительно проще.

— Я бы попросил вас не покидать пока нашу страну и надеяться на лучшее.

— Я и не уеду отсюда без Клавдии Ивановны, кстати, я сейчас вспомнила одну интересную вещь…

— Весь внимание, — ответил полицейский.

— Клавдия Ивановна успела сказать мне в больнице, что она кого-то здесь узнала…

— Здесь? — переспросил Симон.

— Да, на празднике у Ламаров, — ответила Анна, понимая, что ей вряд ли поверят.

— Прямо вот так, первый раз в Австрии, в этой семье и сразу кого-то узнала? — усмехнулся полицейский. — Может, она сказала: «Ой, какая богатая семья, здесь все как родные, хорошо ты пристроилась»?

— Нет, господин полицейский, это прозвучало не так. Она сказала, что сама очень удивлена, но один человек ей показался знакомым, вернее, она высказалась, что где-то с ним уже встречалась.

— Клавдия Ивановна пила вино?

— Она вообще не пьет, — сухо ответила Анна, понимая, что ее первоначальная догадка, что ей не поверят, оказалась верна.

— А кого она узнала? Мужчину? Женщину? — спросил Эрвин.

— Она не сказала, а я на ответе не настаивала, ей действительно могло показаться…

— Или вы сейчас придумали себе алиби, свалив вину на несуществующего незнакомца, — «порадовал» Анну Симон.

— Эта девочка, к сожалению, не невеста моего внука, но я не позволю ее обижать, — гордо вскинула голову Ариадна. — У нас есть семейный адвокат и штат юристов, и…

— Что вы, госпожа Ламар, я и не думаю задерживать госпожу Юмашеву. Я просто попросил ее не покидать страну.

— Я все понял, мы можем идти? — спросил Эрвин и получил утвердительный ответ.

«Даже сейчас, когда случилось такое горе с близким мне человеком, я не перестаю отмечать, насколько красив Эрвин», — с некоторым раздражением подумала Аня, стоя на улице перед Ариадной и ее внуком.

— Ладно, — на нее напало косноязычие, — хотя я ни в чем не виновата, все равно чувствую неловкость. Простите, если что… Давайте расстанемся друзьями. А вы, Ариадна, цените, что ваш внук идет на такие жертвы, на обман ради вас. Он вас действительно очень любит и переживает…

Ариадна расплылась в самой дружелюбной улыбке.

— Вы как дети, честное слово! Ты заступаешься за Эрвина, он в полиции за тебя. Так вы далеко зайдете…

— Но точно не под венец, — уточнила Анюта, встряхивая головой и осматриваясь. — Не посоветуете мне хорошую, но не очень дорогую гостиницу?

— Зачем? К тебе едут друзья? — спросил Эрвин. — Думаю, я смогу разместить их у себя в доме.

— Эрвин, какие друзья? Опомнись! В гостиницу я переезжаю на время, пока Клавдия Ивановна не очнется и нам не разрешат уехать.

— Аня, я тебя не отпущу! Какая гостиница? О чем ты? Ты останешься у нас в доме! — вполне искренне проговорил Эрвин.

— На каком основании? Все открылось.

— На основании того, что именно я впутал тебя в это дело и считаю своим долгом помочь тебе, — сказал Эрвин.

— А он, между прочим, прав, — задумалась Ариадна Львовна. — Слушай его, дочка. Да и мне надо как-то реабилитироваться перед тобой. А то еще подумаешь, что столкнулась с семьей лгунов. Короче, не возражай, едем к нам! — звякнула дорогими бусами Ариадна Львовна и лихо махнула рукой в ажурной перчатке, словно вызывая карету с возницей. Аня невольно вздрогнула, от этой дамочки можно ждать чего угодно, в этом они уже убедились.