– На бюджет не поступил. Летом попробую на платное.

Нет, даже не студент.

– Ты не смотри, что я такой, – пробормотал он, снова закрывая глаза. – С Ландером все по плану. Осталось немного. Нужно кое-что достать. Я уеду ненадолго.

Арсеника мгновенно представила, что останется здесь одна. При свете дня страх перед невидимым гробом несколько померк, но атмосфера застоявшегося в квартире безумия никуда не делась.

– Можно с тобой?

– Как хочешь, – Дев оставался последовательным в своем безразличии. – Через пару часов разбуди. Посплю немного.

И снова она делала вид, что чувствует себя здесь как дома. Сунула свои грязные вещи в стиральную машину. Обнаружила на полочке в ванной черно-белый флакон туалетной воды. Машинально брызнула немного себе на запястье, глубоко вдохнула и задержала дыхание. Словно понюхала лист бумаги, исписанный шариковой ручкой. Было в этом запахе что-то школьное, юное и угловатое, такое же, как сам Дев. Посредственность. Нелепый мальчик, тайком от всех ведущий дневник.

Она вернулась на кухню и тщательно вымыла руки с мылом. Сделала глоток виски с колой. Включила телевизор, радуясь тому, что можно не бояться новостей. На этот раз она узнает обо всем раньше телевизионщиков. Можно сказать, заняла место в первом ряду.

Зря она столько пила… Слабость, голова тяжелая. А ведь еще только середина дня.

Арсеника достала телефон и погуглила «Точку огня». Несколько ссылок имели отношение к пиротехнике. Она быстро пролистала вниз. Международные фестивали. Первые места в Чебоксарах и в Москве. Третье в Каннах – неплохо! На фотографии пятеро мужчин лет сорока в комбинезонах защитного цвета позировали на фоне микроавтобуса с надписью «Разминирование». Что ж, команда с таким названием действительно существует, вот только сомнительно, чтобы Дев имел к ней отношение. Что и требовалось доказать.

На подоконнике растопырил колючие лапы явно не избалованный поливом алоэ. Арсеника плеснула в цветочный горшок воды из остывшего чайника. Поколебавшись, вытащила сигарету из лежавшей тут же пачки. Щелкнула зажигалкой. Курить было противно, но она продолжала понемногу набирать в рот горьковатый дым, который сразу же выдыхала. Держала сигарету не по-женски, а между большим и указательным пальцами. Совсем как Дев.

Дымила до тех пор, пока не затошнило. С непривычки чертов виски в сочетании с табаком вызвал головокружение.

Пошатываясь, она добрела до спальни, легла на матрас рядом со спящим парнем и потянула на себя край его одеяла. Устроилась поудобней и, кажется, задремала, но ненадолго. До тех пор пока его рука не оказалась на ее плече.

Они по-прежнему не открывали глаз, когда искали друг друга в сонном тепле общей постели. Когда встретились губами, свитерами и джинсами. Когда ветер свистнул в щелях оконных рам, взвыла сирена «скорой», на кухне заработал холодильник. Оба плохо понимали, где они и с кем, но главное, этот кто-то был не против. И этот кто-то становился все более настойчивым.

Когда все закончилось, они замерли, одинаково опустошенные, потные, все еще сцепившись и чувствуя друг друга каждым миллиметром тела. Арсеника лежала, уткнувшись носом в ключицу Дева, и понимала – догадалась по его изменившемуся дыханию, по тому, как он отодвинулся, явно собираясь с мыслями, – вот сейчас он скажет. То самое, важное, о чем обычно говорят в таких случаях. Сама она уже готова была наговорить всякого, о чем впоследствии наверняка бы пожалела, но стеснялась признаваться первой.

– Пока тебя не было… – начал он, и Арсеника задержала дыхание. – Я гамал за Сабзиро и прикинь – такой кроссап с разворота зачудил…

Она резко поднялась на локте и уставилась на него с непониманием.

– И жестко вейкнул Соню.

Дев помолчал немного, но оваций так и не дождался. Отбросил одеяло, сполз с импровизированной кровати и поплелся в ванную. Арсеника проводила его взглядом. Оставшись в одиночестве, уткнулась лицом в подушку и закусила губу.

Неоднозначное чувство. Словно встала на колени посреди самой отвратительной лужи и с головы до ног облила себя грязью. Хотя зря она, наверное, загоняется. С башкой у него финиш, но мальчик ухоженный. Шмотки недешевые. Машина. Деньги. Свобода жить как пожелаешь. Может, после, когда все это закончится, у нее тоже появится шанс перебраться в столицу родины? Жестко вейкнул Соню. Кретин. Интересно, о ней он тоже в таких терминах думает? Да и думает ли вообще? Ладно, черт с ним. Может, хотя бы про фейерверки не соврал. Тогда они могли бы взрывать небо вместе – до тех пор пока она не подыщет себе более подходящую партию. Вот только был бы он хоть немного посимпатичнее…

От наволочки едва ощутимо пахло чернилами. Контрольная работа. Невыученные уроки. Снова двойка.

– Ты едешь или остаешься?

Запах усилился. Наверное, половину флакона на себя вылил.

В этот момент стиральная машина писком оповестила об окончании программы, и только тогда Арсеника вспомнила о затеянной стирке.

– Мне нечего надеть. – Дурацкая фраза из шуток про вечно недовольных жен. – Все мои вещи в стиралке.

Дев растерянно взъерошил волосы и оглядел пустую комнату. Видимо, со столь глобальной проблемой ему сталкиваться не доводилось. Не обнаружив в поле зрения ничего подходящего, он сдвинул брови и уставился на свои пластиковые наручные часы.

– Ну-у… Э-э… – Действительно не на шутку загрузился. – Возьми пока что-нибудь из моего… До магазина доедешь. А там решим.

Решение вылилось в долгие поиски банкомата. Оба одинаково плохо ориентировались в огромном торговом центре, куда Арсеника никогда раньше не ездила – далеко и дорого. Выглядели они как попрошайки, забредшие в мир стекла и неона в поисках тепла, чужих кошельков и, возможно, людской жалости. Все еще простуженный, Дев то и дело кашлял, шмыгал покрасневшим носом и кутался в легкую парку. Брюки от спортивного костюма, в которых он ходил дома и не стал переодевать, перчатки без пальцев, тонкая шапочка, натянутая по самые брови и плавающий взгляд – все это плюс его неуверенная походка вызывали живой интерес местных секьюрити. Пока что, впрочем, наблюдали со стороны. Арсеника старалась держаться уверенно, но собственное отражение, то и дело мелькающее в зеркальных витринах, этому не способствовало. Компания Дева ее, конечно, компрометировала, но все было бы плохо и без него. В свитере она тонула, джинсы пришлось подвернуть, в сочетании со всем этим Никины угги, равно как и пуховик с отчетливыми следами вчерашней засохшей газировки, выглядели будто вынутые из мусорного бака.

Когда Дев снял деньги с банковской карты, протянул ей несколько пятитысячных купюр и заявил, что теперь их пути расходятся, Арсеника почувствовала себя немного свободней.

Договорились встретиться у центрального входа, в «Шоколаднице». Арсеника отправилась в одиночестве бродить по бутикам, делая вид, что не замечает косых взглядов продавцов и редких покупателей. На этот раз она внимательно разглядывала ценники, стараясь уложиться в ту сумму, которая у нее была, и выбирала только действительно необходимое – нижнее белье (то, что теперь его увидит не только она, придавало выбору особую ответственность), две пары брюк, теплый свитер и водолазку. На куртку, конечно, не хватило бы, зато остаток вполне позволял прибавить к этому списку бюджетную тушь, бесцветную помаду и крем для рук, чтобы спасти уже порядком обветренную кожу. Выбирать пришлось под неусыпным надзором охранника, который, казалось, только и ждал, что она сунет в карман какой-нибудь яркий флакончик. Арсеника бросала в его сторону раздраженные взгляды, но тот не реагировал. Так и таскался за ней между стеллажами до тех пор, пока она, психанув, не бросила в корзину пачку прокладок и не направилась к кассе, напоследок показав ему вытянутый средний палец.