– Ты ее сбила на хрен! – крикнул непонятно откуда взявшийся парень в адидасовской куртке. – Я все видел. Научись сначала водить! Женщина за рулем – это как обезьяна с гранатой…

Двор был пуст. Только Женя, пострадавшая и свидетель. Иначе желающих заклеймить позором горе-водителя было бы больше. Но Женя задержалась на работе. Вычитывала статьи для завтрашних газет – не переврали ли чего. Записывала для отчета местные телевизионные новости. Сама вызвалась остаться и записать. Почему бы не порадовать Эльвиру Павловну, раз все равно дома никто не ждет? А остальных, видимо, ждали…

– Я вызову скорую и ГАИ. – Женя бросилась к машине за сотовым телефоном.

– Чего время терять на хрен? – возмутился парень. – Раненую надо в больницу везти. Вдруг у нее внутреннее кровотечение?

– Я не хотела, правда. Извините! Я даже не видела, откуда она выскочила.

– Да где тебе заметить? Небось в зеркало собой любовалась. Или о мужике своем думала. Все вы одинаковые! – Прохожий даже сплюнул от презрения.

– Мне больно! Очень больно! – проскулила девушка.

– Я же говорю, в больницу. Срочно!

Парень вел себя так, будто кто-то назначил его главнокомандующим. Женя не успела оглянуться, а он уже втащил пострадавшую в салон «жигулей» и показывал дорогу в ближайшую больницу.

Женя крепко вцепилась в руль, но руки все равно тряслись. «Главное жива! – уговаривала она себя. – Господи, пусть не будет никакого кровотечения. Ни внешнего, ни внутреннего. Чуть-чуть зацепила. Скорость ведь небольшая. Просто гололед. Наверное, занесло. Все обойдется. Ну пожалуйста!»

Не обошлось. У девушки диагностировали перелом руки. Женя ждала в приемном покое, а парень пошел разговаривать с доктором.

– И не вздумай сбежать на хрен! Я твой номер запомнил, – погрозил он Жене пальцем.

Женя маялась в тесном коридорчике вместе с женщиной и мужчиной – в подпитии и подбитии.

– Муж и жена – одна сатана, – почему-то доверительно пояснила Жене по их поводу проходившая мимо пожилая санитарка. – Он ей небось опять нос сломал, а она ему ухо порвала. Частенько они здесь бывают. Особенно под праздники. Досрочно начинают отмечать…

И тут вышел сердитый свидетель, показал Жене рентгеновский снимок.

– Перелом, – угрюмо сообщил он. – Доездилась на хрен…

– Я не хотела, правда. Если бы я видела, я бы затормозила. Но так все неожиданно.

– Поздно пить боржоми, когда почки отвалились! – рявкнул парень.

– И что же делать? Мне нужно дать показания? Я оплачу лечение. Все, что нужно…

– Это вы с пострадавшей договаривайтесь, а не со мной. – Свидетель вспомнил, что он всего лишь свидетель. – Я просто мимо шел, не смог остаться равнодушным. Телефон свой и адрес диктуй. Я девчонке передам. Оклемается – позвонит.

– Давайте я ее домой отвезу, – предложила Женя.

– Доездилась на хрен, – грубо повторил молодой человек и чуть ли не вытолкал Женю из больницы.

Илье хотелось, чтобы все эти китайские церемонии поскорее закончились, и можно было сесть в свою машину, уехать. У него имелась неплохая отговорка, чтобы не пить в компании слишком важных мужчин и слишком красивых женщин. Конечно, «я за рулем» звучит как-то не солидно, но Илья любил сам водить свой «мерседес». Хорошая машина, скоростная трасса Москва – Крым. Два часа – и он дома. Хотя, кажется, ему больше нравился процесс, а не результат. Дорога успокаивала, давала время подумать. А дома не ждет ничего хорошего…

Пока Илья не знал, как спросить у Лены про утечку информации. На похоронах, естественно, было не до того. Но они же договорились, что она никому не расскажет про сережку Маши. Ради этого он и вернулся к жене. Получается, она его обманула, и их воссоединение оказалось напрасным. Но Илья тут же оборвал себя. Нельзя думать так. Он вернулся к Лене не из-за шантажа. А потому, что это его долг – быть с ней рядом в трудную минуту. Она ведь его жена.

Когда-то у них случился страстный роман. Правда, теперь ему странно вспоминать об этом. Видимо, среди жертв Бориса оказалась и их любовь. Илья так и не смог забыть, что брат его жены виноват в гибели его сестры. Однако Лена-то не виновата. Брат – и ее беда тоже.

Черт, как же все запуталось! Хотя разве Илья заслуживает того легкого, простого, светлого, что люди называют счастьем?

– Милый, давай останемся в Москве. Хоть до Нового года поживем здесь. – Лена прервала невеселые размышления супруга.

Поминальный обед подходил к концу, гости расходились. Возвращаться в провинцию Лене не хотелось. Ее манила столица, где жизнь, вечеринки, тусовка. С головой окунуться во все это и забыть, что она натворила. Забыть, как страшный сон…

Ну зачем Илья проводит столько времени на работе? Разве нельзя нанять толкового управляющего, а самим жить в Москве и получать дивиденды?

– Леночка, извини, что вмешиваюсь, но лучше вам поехать домой. – Людмила Ивановна решила дать совет невестке. – От тебя же не отстанут журналисты, да и просто любопытные. Я думаю, на сорок дней ты должна исчезнуть из светского расписания. У тебя сейчас траур.

Свекровь напомнила Лене классную руководительницу с указкой. Хотя, конечно, она права. Но пять недель взаперти Лена вряд ли выдержит. Нужно уехать куда-нибудь. На обратной дороге, сидя в машине мужа, Лена размышляла, куда они с Ильей отправятся отдыхать. Уязвленное самолюбие требовало чего-то романтического. Чтобы все, включая эту девицу, сразу поняли – у них второй медовый месяц, а у девицы нет шансов.

Лене крупно не повезло с родственниками. И мать, и брат, и отец ее здорово подвели. Ничего, теперь Болотовы – ее семья. Может быть, ей родить ребенка, чтобы сделать узы брака нерасторжимыми? А то найдутся другие желающие. Надо об этом хорошенько подумать…

Илья решил, что не будет спрашивать у жены про улику. Не к месту это, да и не нужно. Главное, что Лена не рассказала про находку следователю, официально к делу сережка не приобщена. У Маши с этой стороны не должно быть никаких неприятностей. И родители не в курсе, значит, не волнуются. А Сережка – он все поймет. И про сережку, и вообще…

Да и не получилось бы у них в дороге поговорить. Илья иногда чувствовал себя шофером супруги, потому что она никогда не садилась впереди. Лена привыкла к лимузинам.

Не то что та, другая, которая всегда сидела рядом. И смотрела на него влюбленными глазами. И сдерживалась, чтобы не погладить его по щеке или по руке. Ей хотелось все время к нему прикасаться, словно проверяя, не сон ли он. Да уж, сон. Скорее кошмар. В любом случае он не должен думать о ней…

Семейная жизнь входила в привычное русло. Лена устала за этот день, посмотрела на себя в вечерних новостях и отправилась спать. А Илья еще долго не ложился. Листал книги. Остановился на Фаулзе. «Подруга французского лейтенанта»:

«Жизнь – все же не символ, не одна-единственная загадка, не одна-единственная попытка ее разгадать, она не должна воплощаться в одном человеческом лице, нельзя, один раз неудачно метнув кости, выбывать из игры; жизнь нужно по мере сил, с пустой душой, входя без надежды в железное сердце города, претерпевать. И снова входить – в слепой, соленый, темный океан».