Пока не знаю. Посмотрим, куда пойдет.

— И то верно, — он задумчиво почесал затылок, проговорил, — морды бы нам как-нибудь спрятать, чтобы не запалил.

Из меня само вырвалось.

— Балаклавы нужны.

Вера удивилась:

— Что нужно? Какие Клавы?

Я провел руками, словно закрывал лицо, пояснил:

— Шапка такая до подбородка, с прорезями для глаз.

Все задумались.

— Вязанная пойдет? — Спросила Вика.

— Пойдет, — согласился я. — А у тебя есть?

— Есть. И ножницы, чтобы дырки вырезать тоже есть.

Я глубоко вдохнул, решил: «Черт с ней, с осторожностью. Помирать, так с музыкой!» Подгреб друзей к себе и принялся раздавать указания, начав с любимого «Значит, так!»

— Значит, так. Пока он лопает, мы должны успеть. Влад, бери Вику, садитесь в машину и дуйте у ней домой за шапками. Тут близко, минут за десять туда-сюда обернетесь.

И я, не дожидаясь ответа подтолкнул их к машине. Удивительно, но ребята, как по команде, кивнули и подчинились. Молча, без возражений.

* * *

Едва они уехали, наступил черед Веры.

— Пойдем, — сказал я, — будем караулить возле пельменной.

Она согласилась:

— Идем.

Зацепила меня под руку и словно преобразилась — расцвела, поплыла. Я шел рядом и диву давался, откуда только в ней это взялось? Полгода назад Вера была совсем другой. Тихой, несчастной, израненной. Сейчас девушка несказанно преобразилась.

— Ты чего, — зашипела она мне на ухо, — улыбайся! Мы же влюбленную пару изображаем.

— Зачем? — Не понял я.

Вера поспешила пояснить:

— Чтобы никто ничего не заподозрил. Так надо, я в кино видела.

Ох уж мне это кино! Я усмехнулся и спросил язвительно:

— А просто знакомыми мы быть не можем? Соседями или коллегами по работе? Нет?

— Соседями? — Вера призадумалась и согласилась: — Можем. Мне это в голову не пришло. В фильмах обычно показывают…

Пришлось прервать.

— Меньше верь фильмам. Там какую только ерунду не покажут.

— Думаешь? — Она наморщила лоб. — Тогда не знаю.

Руку, впрочем, не убрала. Мы так и добрались до парка — под ручку. Там уселись на лавку. Вера кивнула в нужную сторону, нацепила на лицо обворожительную улыбку и проворковала совсем как в голливудской галиматье:

— Объект там.

Могла бы и не стараться. Пельменную я заметил и сам. Как не заметить огромные буквы на крыше строения, стоящего напротив входа в парк. Я же не слепой! Хотя я и раньше знал о ней. Просто, забыл за тридцать лет.

Вера не унималась. Слава книжных сыщиков не давала ей покоя.

— Будем сидеть? — Спросила она, нетерпеливо ерзая. — Или нужно сходить глянуть?

Флюиды, излучаемые ее энтузиазмом, оказались заразными. Мне вдруг и самому захотелось узнать, на месте ли наш «объект». Короче, я не сдержался. Уверил сам себя, что разведка лишней не будет. Велел напарнице:

— Сиди, я сам схожу.

— Ты там осторожнее! — Серьезно напутствовала она.

Я только кивнул. На полпути запал основательно подугас. Но решения моего это не изменило. Пусть, переться в пельменную и пялиться на нашу будущую жертву было глупо, только возвращаться назад еще глупее. Чувствовал я себя как в трехгрошовом детективе — полным идиотом. И все равно шел вперед.

Пронесло. Светить мордой и заходить внутрь пельменной не пришлось. «Объект», черт бы побрал это паршивое слово, сидел у самого окна, читал газету, пил кофе и ковырял вилкой пельмени. Я принял вид бравый и придурковатый, резко свернул в сторону, прошествовал вдоль пельменной, мысленно себя обругал, метров через двадцать перешел шоссе и другой стороной вернулся обратно к Вере.

Она вскочила мне навстречу:

— На месте?

— Куда он денется-то?

— Ну, не знаю… Вдруг ушел?

Стало видно, что девушка всерьез волнуется. Мне захотелось ее приободрить:

— Не переживай, если денется, найдем. Он же тут каждый день работает.

— Ага, — сказала она, — и снова колоть придется. Второй раз Викин фокус не пройдет.

Тут она была права. Тогда нам останется метод Влада и его многообещающее «трахнем». А не хотелось бы. Я посмотрел вдоль улицы, куда укатила Вика, подумал, что быстрей бы уже ребята вернулись. И не зря — врач вышел из кафе. Газету, свернутую в трубочку, он нес в руке.

Вера как-то странно пискнула, подскочила, плюхнулась мне на колени прильнула с поцелуем. Я так ошалел, что невольно облапил ее за спину и замер. В голове пронеслось: «Только бы Влад не увидел!»

* * *

Влад не увидел. Тут мне повезло. Вера отлипла сама, слезла с колен, принялась тянуть за руку.

— Пойдем, Олег, пойдем же. Он сейчас уйдет.

Хотелось сказать, что никуда он от нас не денется. Вон, даже не спешит. Шагает себе лениво, гуляет, дышит воздухом. Вместо этого я зашипел на глупую девчонку:

— Ты вообще соображаешь, что делаешь? Ты зачем ко мне целоваться полезла? Ты представляешь, что подумает Влад, если вдруг увидит?

Вера слегка растерялась, но быстро пришла в себя и кинулась в наступление.

— А что тут такого? Мы ему все объясним. Он поймет!

Мне с трудом удавалось удержать себя в руках. Хотелось наорать. Хотелось послать к чертям собачьим весь этот детский сад с его идиотскими затеями. При этом я точно знал, что никогда не смогу этого сделать. Во мне чувство долга, чтоб его, было куда сильнее здравого смысла. Поэтому пришлось объяснять спокойно.

— Я тебе скажу, что он поймет. Он поймет, что ты ему изменяешь. Он поймет, что я его предал. Он тебя слушать не захочет. Ты этого добиваешься?

— Я?

На Веру было жалко смотреть.

— Я только хотела, чтобы все, как положено… Совсем как…

Я показательно приподнял одну бровь. Она сама догадалась и прокисла. Я же закончил ее мысль:

— Как в кино?

Вера кивнула. Мне стало смешно.

— Запретить что ли Владу водить тебя туда? Хватит уже тебе смотреть эту ересь. Скоро вместо мозгов детективная каша будет.

— Я еще и книги читаю, — призналась она отчего-то с гордостью. — Чейза…

Вся моя злость растаяла без следа. Сердиться на это было просто невозможно.

— Горе ты мое, — усмехнулся я, — вроде взрослая уже, а веришь фильмам. Тебе сколько лет?

— Двадцать шесть, — ответила она совсем убито. — Ой!

— Что еще?

Девушка вцепилась пальцами мне в плечо, остановилась.

— Ребята едут. Вон,