– Я не знаю, Мэгс. Эту часть истории нам придется выяснить самостоятельно. – Она придвинулась ближе к сестре и вынудила Мерси встретиться с ней взглядом. – Мне нужно, чтобы ты взяла себя руки. Если врата повреждены, нам придется выяснить, как все исправить… и я не смогу сделать это в одиночку.

Мерси постаралась заставить свой разум работать.

– Хорошо. Я помогу. Обещаю.

– Итак, ты согласна отправиться сначала к греческоему дереву?

Собрав все силы, Мерси попыталась приподнять плечо.

– Конечно. Если вы с Зеной думаете, что так будет лучше. Я подожду здесь, пока ты переодеваешься. – Ее ноги подкосились, и она опустилась на диван, уставившись на погасший камин.

Хантер сжала руку на плече сестры.

– Я спущусь через минуту и принесу тебе сменную одежду.

Слова вновь перестали литься, и Мерси утомленно кивнула, безразлично перебирая руками вышивку, украшающую испачканное травой рваное платье, и продолжила смотреть на пепел, который когда-то был теплым, ярко горящим пламенем.

– Думаю, за руль лучше сесть мне, – сказала Хантер, изучая сестру.

Мерси пожала плечами.

– Мне все равно.

– Девочки, запомните, ваша задача на сегодня – собрать информацию. Изучите деревья. Запоминайте любую деталь: как они выглядят, пахнут, какими кажутся, прочувствуйте атмосферу вокруг них. Протяните к ним свой разум и сердце, свои чувства. Нам нужны эти сведения, чтобы в гримуарах найти план дальнейших действий. – Зена переоделась в джинсы с завышенной талией и толстовку, на которой красовалась надпись «КАПУСТА», написанная жирным шрифтом поперек груди. Пока Хантер и Мерси одевались, кошка прихватила одежду из комнаты Эбигейл. От вещи по-прежнему исходил слабый аромат корицы и пряностей. Мерси пришлось остановить себя, чтобы не броситься на Зену и не вдохнуть запах. – Вы поняли?

Хантер кивнула.

– Да, мы все поняли. Верно, Мэгс?

Мерси не отрывала взгляд от камина, жалея, что она не обладала достаточной энергией, чтобы развести огонь. Возможно, он помог бы ей прогнать холод, поселившийся глубоко в душе.

– Мерси, ты меня слышала?

Моргнув, она посмотрела на сестру и Зену.

– Простите. Что?

– Я говорила Зене, что мы поняли, как должны действовать у деревьев.

– А, это. Мы осмотрим их.

– Хорошо, – произнесла Зена и послала Мерси подозрительный прищуренный взгляд. – Будьте осторожны. Не позволяйте людям вас увидеть. Ни у одной из вас пока нет водительской бумажки.

– Ты имеешь в виду удостоверения, – исправила Хантер.

– Да, как и сказала, водительских бумажек. Девочки, будьте разумными. И соблюдайте бдительность. Не задерживайтесь. Вы уверены, что мне не стоит ехать с вами?

– Нет, оставайся здесь, – ответила Хантер. – Люди начнут приносить еду. Они должны видеть тебя, чтобы знать, что мы не одни. Присутствие взрослого человека заставит их держаться в стороне и не беспокоить нас понапрасну.

– Ты, безусловно, права. Я успокою горожан. Также достану гримуары и подготовлю их к вашему возвращению. У вас остались какие-нибудь вопросы? – Облизав пальцы, Зена пригладила прядь волос Хантер, выбившуюся из хвоста.

– Фу, Зена. Прекрати. Мы справимся. Честное слово. Правда, Мерси?

Мерси удалось кивнуть. Несмотря на тяжесть в груди, которая мешала двигаться, она последовала за Хантер в гараж и забралась на пассажирское сиденье серебристой «Камри» матери. Брелок с ключом лежал в подстаканнике, где его всегда оставляла Эбигейл, и целую минуту близнецы просто сидели. Руки Хантер лежали на руле, а руки Мерси безжизненно покоились на коленях.

Хантер наклонилась вперед и прижалась лбом к рулю.

– Здесь пахнет мамой. – Ее голос был едва слышен.

– Как и везде. – Мерси провела рукой по лицу, которое будто снова оцепенело. На самом деле вся ее жизнь казалась онемевшей, пустой, неправильной – настолько искаженной, что ее было не узнать. Склонив голову, она посмотрела на сестру. – Хан, я не думаю, что смогу это сделать.

Хантер подняла голову и почти с яростью вытерла влажные щеки. Затем взяла сестру за руку и крепко сжала ее.

– Я знаю, но ты должна, мы должны.

– Должны ли?

– Ну конечно. Мы должны удостовериться, что деревья не повреждены, а врата заперты. Этого хотела мама. Этого она хотела, если бы все еще была с нами. Это важно, Мэгс. Важнее нашей скорби.

– Хорошо. Знаю, что ты права. Прости меня. Я постараюсь взять себя в руки. – Хантер еще раз сжала руку сестры, прежде чем выпустила ее. Она упала на консоль, разделяюшую два передних кожаных сиденья, а потом Мерси вернула ее себе на колени. Она быстро моргнула. Во-первых, чтобы не позволить слезами пролиться, а во-вторых, потому, что если она хоть на секунду закроет глаза, то больше никогда не сможет их открыть. Правда заключалась в том, что Мерси хотела закрыть глаза и уснуть крепким сном – и спать, спать спать. Надеясь на то, что, когда она проснется – если проснется, – все произошедшее с непонятным существом, вырвавшимся из Скандинавских ворот, окажется ночным кошмаром, от которого она наконец-то пробудилась.

Хантер сдала задним ходом и выехала из гаража, но вместо того, чтобы повернуть налево на Центральную улицу и пересечь через центр Гудвилля, свернула вправо – на однополостную проселочную дорогу, петляющую между полями, окружавшими город: на дорогу, которую близнецы знали так же хорошо, как свои пять пальцев.

Они ехали в тишине. Мерси смотрела в открытое окно. Сегодня был один из тех весенних дней в Иллинойсе, когда солнце, казалось, подсвечивало ярко-изумрудные листья на каждом дереве, словно они были украшены драгоценными камнями. Все выглядело нормальным, как и вчера – до того как их жизнь остановилась, – но сегодня все казалось неправильным. Деревья, ранее взвывавшие к ней, молчали. Она даже не слышала их вздохов, хотя научилась чувствовать их еще в детском саду. Когда Хантер выехала по извилистой асфальтовой дороге из города и помчалась мимо зеленых полей, окружавших Гудвилль, Мерси осознала, что не может расслышать и шепот кукурузных побегов, которые трепетали от дуновения ветра, или стрекотания соевых растений, когда их стручки тяжелели от созревших плодов. Она ничего не слышала. Ничего не ощущала – ничего, кроме усталости и скорби, – даже когда ее сестра замедлила ход, приблизившись к ярко-зеленым полям, обрамляющим могучее оливковое дерево. Поэтому Мерси смотрела вперед, и ее разум был абсолютно опустошенным, как и ее сердце, как невообразимое будущее.

– О, черт. Это машина копов?

Мерси заставила свой взгляд сфокусироваться.

– Похоже на машину шерифа и полицескую машину. И кажется, вижу желтую оградительную ленту.