Первые две канцоны «Пира», несомненно, написаны еще во Флоренции в девяностых годах XIII века. Последняя, как можно предположить, возникла уже в изгнании. Как мы уже сказали, Данте не хотел больше быть поэтом-лириком, он пожелал стать учителем истины, проповедующим новые правила морали. Но поэт оказался в нем сильнее учителя жизни — оба доктринальных произведения, то есть «Пир» и «О народном красноречии», Данте оставил незаконченными. Многими мотивами, образами, а также размышлениями об итальянском стихе из этих сочинений Данте воспользуется в своей гениальной поэме.

Первый трактат «Пира» кончается поэтическим пророчеством о народном языке, которое, как далеко не все пророчества, осуществилось в жизни: «Итак, это будет тот ячменный хлеб, которым насыщаются тысячи, для меня же останутся полные коробы. Он будет новым светом, новым солнцем, которое взойдет там, где зайдет привычное, и дарует свет всем, кто пребывает во мраке, так как привычное солнце им больше не светит». Данте называет итальянский язык «ячменным хлебом», подразумевая под пшеничным хлебом латынь. Ячменным хлебом насыщаются сотни тысяч, а пшеничный доступен лишь немногим. В «Народном красноречии» Данте даст более точное определение народного языка.

Судя по вступительному трактату, написанному как предисловие, можно было бы ждать, что для просвещения не знающих латинского языка людей разных сословий Данте напишет по-итальянски что-либо напоминающее энциклопедию своего учителя Брунетто Латини. Однако Данте пошел иными путями. Он стал комментировать свои далеко не легкие и не общедоступные канцоны. Таким образом, во втором, третьем и четвертом трактатах появились темы: Мадонна Философия, строение космоса, благородство, всемирная монархия и единое государство. Намечена также тема «Поэтика и риторика», столь важная для понимания творческих путей великого поэта.

Мы уже говорили в конце шестой главы о противоречиях в «Новой Жизни» между образом Беатриче и образом «сострадательной дамы». В «Пире» Данте стремится доказать, что именно сострадательная дама и была истинным проявлением Мадонны Философии и «достойнейшей дочерью повелителя вселенной». Это навело многих современных дантологов на мысль о том, что триумф Беатриче в конце «Новой Жизни» был написан и присоединен к основному тексту тогда, когда Данте оставил свои трактаты и вернулся к Беатриче в «Божественной Комедии».

Второй трактат начинается первой канцоной:

Эти строки произносит в восьмой песне «Рая» король Венгрии Карл Мартелл, с которым Данте познакомился во Флоренции. Поскольку неаполитанский принц умер в 1295 году, мы с уверенностью можем сказать, что Данте написал канцону до изгнания. Она, несомненно, посвящена сострадательной даме, ставшей благодаря нежданной для нас метаморфозе Мадонной Философией. Равным образом еще к флорентийскому периоду следует отнести и вторую канцону «Пира». Нам известно (снова из «Божественной Комедии»), что музыкальное сопровождение к ней сочинил друг Данте, композитор и певец Казелла, умерший так же рано, как и Карл Мартелл. Подтверждает нашу датировку и то, что в обеих канцонах, особенно же во второй, чувствуется влияние сладостного нового стиля и выражения удивительно схожи с фразеологией «Новой Жизни».

Торжественно звучит начальная строфа первой канцоны:

В заключительном обращении к самой канцоне, написанном в духе провансальских трубадуров, Данте говорит о сложности своей философской поэтики:

Последний стих призывает читателя, если он не уразумеет глубокого содержания канцоны, воспринять ее интуитивно, оценить ее мастерство и силу ее экспрессии.