– Ну и хрен с ним! – Не повышая голоса, ответил Макс. – И, по-моему, мы эту тему уже обсуждали в Смоленске. И я тебе тогда всё сказал. Хоть в морг. Лишь бы скорей её отпустили.

– Это говорит твоя эгоистичность! – Безжалостно рубанул Михаил. – Тебе только кажется, что твоя жертвенность кому-то нужна! Подумай сам, какой это стресс будет для девушки! Судя по-твоему рассказу, она винит себя в смерти сестры, хочешь, чтобы она винила себя в том, что ты дохнуть будешь?

– Да не могу я есть, как ты не понимаешь! – Взорвался Алексеев. – Мне кусок в горло не лезет! Поставь себя на моё место! Если бы твоя Рита сидела в тюрьме?

Михаил замолчал и уткнулся носом в чашку. Такую ситуацию было страшно представить. Наверное, действительно, легко давать советы, когда дело касается не тебя лично.

Через час, близоруко щурясь, Михаил читал полученную информацию. Макс, затаив дыхание, слушал его.

– Романова Валентина Сергеевна, тысяча девятьсот пятьдесят второго года рождения. Не привлекалась, не судима. Тридцать лет работала терапевтов в одной из клиник Москвы. Замужем не была, детей не имеет. Ведёт уединённый образ жизни, ни с кем близко не общается. Единственный родственник, двоюродный брат, Романов Сергей Иванович, следователь.

– Кто?! – Вздрогнул Макс, расплескав чай. – Кто?!

– Вот это номер… – Задумчиво почесал макушку Гордеев. – Такого я не ожидал. Интересная картинка вырисовывается.

– Кем ты говоришь она работала? – Переспросил Макс. – Терапевтом?

– Да. А что? – Насторожился Михаил.

– Какой же я болван! Как же я сразу не узнал? – Заметался он по тесной кухне.

– Что не узнал? – Продолжал недоумевать Гордеев.

– Сапоги, которые я видел в прихожей у Валентины, те самые, что были на медсестре, которая поставила смертельную капельницу Полине!

– Ты уверен?

– Более чем!

– Кого же она так защищает?

– Вывод напрашивается сам собой! – Радостно потёр руку об руку Макс. – Брата!

– Ты хочешь сказать, что Романов кого-то убил, а теперь его сестра уничтожает свидетелей? – Засомневался Гордеев. – Что-то мне не верится! Романов конечно гад ещё тот, но чтобы так… Нет, этого не может быть!

– Миш, я тебе поражаюсь! – Насмешливо посмотрел на него Максим. – Несколько дней назад, ты утверждал, что мы не знаем близких людей и на что они способны. Ты говорил о Кире. А сейчас защищаешь следователя, которого все ненавидят! Да откуда ты знаешь, на что способен он?

– Я уже не знаю что думать!

– Надо брать её на понт! – Победно сложил руки на груди Максим. – Но для начала, мы должны узнать имя девушки, которую убил Романов.

– Давай не будем утрировать факты! – Предостерегающе поднял руку Михаил. – Мы ещё не знаем этого наверняка.

– Да всё сходится же!

– Стоп! Не нервничай так! В таком деле спешить нельзя, нужна холодная голова. Сейчас я попрошу своих ребят, найти сводки об убитых или просто пропавших без вести девчонок за последние месяца три. – Гордеев опять взялся за телефон.

– А если это было раньше?

– Я так не думаю. – Отрицательно покачал головой следователь. – Если он убил её ещё летом, то почему вся эта шумиха поднялась только сейчас?

– Может, спросим у Влада? Чтоб наверняка! – Предложил Макс.

– Так он нам и сказал!

– Давай всё же попробуем! – Максим первым шагнул в гостиную и, взяв руки в карманы и прищурившись, посмотрел на скукожившегося в кресле парня, обнимающего свой рюкзак. – Влад, будь человеком, ответь на один единственный вопрос. – Попросил он.

– Какой? – Вздрогнул парень.

– Кто та девушка, которую убил наш главный злодей?

– Не скажу… – Затрясся парень. – Он убьёт меня!

– Да будь же ты мужчиной, в конце концов! – Рявкнул Макс. – Тряпка! Всего-то ты боишься! Бросил мать одну и сбежал, даже не подумав, что ей могут причинить вред! Теперь сидишь здесь и трясёшься, как заячий хвост! Может, хватит? Я ведь не много прошу! Всего лишь имя той девчонки! Если ты так боишься назвать его имя, то скажи хотя бы её!

– Лида Дроздова. – Подняв на него мутные глаза, буркнул Влад. – Она в розыске. Он спрятал её труп. Ещё осенью.

– Откуда вы об этом узнали? – Решив ковать железо пока горячо, быстро спросил Макс.

– Не скажу. – Опять завёл своё парень. – Даже не спрашивайте, ничего больше ни скажу. И про Лиду, я вам ничего не говорил, да?

– Трус! – Презрительно сплюнул на пол Алексеев, скрываясь на кухне.

Ближе к утру план дальнейшего расследования был составлен и друзья, с чувством выполненного долга, разошлись по кроватям.

Рита, возлюбленная Михаила, оказалась красивой женщиной, с мягкими чертами лица и ясными голубыми глазами. Она беспрекословно, не выясняя подробностей, явилась по адресу Макса и сейчас стояла в прихожей, в расстёгнутом пальто, с блестящими на чёлке ещё не растаявшими снежинками.

– Здравствуйте! – Улыбнулся ей Максим, пожимая протянутую руку. – Приятно познакомиться.

– Взаимно! – Сверкнула глазами женщина, метнув быстрый взгляд на появившегося в дверях Михаила. – Привет! – Кивнула она ему.

– Привет! – Хлопнул её по плечу Гордеев. – Ритка, времени у нас мало, давай сразу к делу!

– Что от меня требуется? – Спросила она, отдавая пальто Максу.

Через полчаса, выслушав их быстрый рассказ, женщина, задумчиво покрутив в руках чашку, кивнула:

– Я всё поняла. Мне нужна фотография девушки. Хотя нет, даже две! Одна где лицо крупным планом, а вторая в полный рост.

– Без проблем! – Макс метнулся в гостиную и выудил из альбома несколько фотографий, снятых на корпоративе и одну, из своего органайзера, где Кира улыбалась прямо в камеру.

Взглянув на карточки, Рита удовлетворённо сказала:

– Мы с ней немного похожи, думаю особого труда перевоплотиться в Киру, мне не составит.

– Сколько тебе нужно времени? – Спросил Михаил, всё утро не сводящий глаз с женщины.

– Часы три-четыре, не меньше. Нам же нужно, чтобы старушка была уверена, что видит перед собой соседку.

– Давай Ритка, – Кивнул Миша. – Мы на тебя надеемся!

– Не волнуйтесь, я справлюсь. – Женщина щёлкнула замком сумки, пряча фотографии внутри и поднялась. – Я позвоню, когда буду готова.

Когда за Ритой захлопнулась дверь, Гордеев повернулся к другу и спросил:

– Как она тебе?

– Красивая! – Усмехнулся Макс. – И деловая. Вопросов лишних не задаёт. Мне кажется, она тебе подходит.

– Правда? – По-детски обрадовался Михаил.