— Вы в безопасности, — наконец шепнул он. — С вами ничего не случится. Я не позволю.

В глазах Беллы стояли слезы. Она бы душу продала за то, чтобы мужчина сказал ей такие слова много месяцев назад, прогнал постоянные страх и тревогу, преследовавшие ее до и после смерти Роджера. Но потом она вспомнила, кто обнимает ее и где она находится.

— Со мной все в порядке, — сказала она, стараясь, чтобы голос звучал спокойно.

Джеймс не отпустил ее, да и она не делала попыток отстраниться. Мягкая ткань его рубашки ласкала щеку, да и покой, который она чувствовала в его сильных объятиях, был удивительно приятным. Пряный мужской запах, в отличие от зловония, царившего в гостинице, возбуждал.

— Мне жаль, что так получилось с Ривзом, — тихо проговорил Джеймс. — Я все же надеялся, что он не успел истратить все деньги.

Подняв голову, Белла заглянула в лицо герцога и неуверенно спросила:

— Вы говорили серьезно, угрожая ему арестом?

Глаза Джеймса упрямо блеснули.

— Конечно. Я обязательно свяжусь с мировым судьей. Если каким-то чудом Ривз не попадет в тюрьму, я этим займусь лично. Он не выйдет сухим из воды.

Несмотря на тепло его объятий, Белле показалось, что в экипаже подул ледяной ветер. Она даже ощутила нечто похожее на симпатию к Ривзу.

Блэквуд не привык проигрывать. К тому же его раньше никогда не обманывали.

Он был уверенным в себе человеком, привыкшим добиваться поставленной цели. Белла не сомневалась, что он успешный барристер, проницательный и упорный. Ведь он сумел избежать зависимости от семьи. Вероятно, если бы Джеймс Девлин так не спешил купить Уиндмур-Мэнор, то заметил бы мошенничество.

— Я бы никогда не простил себе, если бы вы пострадали, — тихо сказал он.

— Разве вы не помните, что я сама настояла на том, что поеду с вами?

— Не важно. Я за вас отвечаю.

— Ни один мужчина не отвечает за меня!

— Ничего подобного, — сказал герцог. — Вы отдали себя под мою защиту в тот момент, когда согласились жить со мной под одной крышей.

Белла смотрела на мужчину из-под ресниц. Свет ламп, установленных на боковых стенках экипажа, освещал его немыслимые синие глаза. Его взгляд был пристальным, словно она была одной из множества красавиц, которые, безусловно, вьются вокруг него в Лондоне.

— Вы всегда получаете то, что хотите, ваша светлость?

— Во-первых, Джеймс, а во-вторых — да.

— Как скучно.

— Не могу с вами не согласиться.

Джеймс медленно поднял руку и легонько коснулся ее щеки, потом провел кончиком пальца по нижней губе.

Рука Беллы лежала на мускулистой груди мужчины, она чувствовала ровное и сильное биение его сердца. Желание скользнуть пальцами под тонкую ткань рубашки и коснуться его обнаженной кожи становилось все сильнее. Затаив дыхание, она следила, как он склоняется к ней и завладевает ее губами…

Его поцелуй был нежным и страстным. Она раскрылась навстречу ему, как цветок, потянувшийся к первым лучам рассвета. Ее губы разжались, и теплый язык скользнул в рот, трогая и пробуя все, что она предлагала. Белла прижалась к благословенному теплу и твердости мужского тела, чувствуя странное томление. Значит, вот она — страсть, о которой глупые молодые девицы шушукаются на вечеринках. Она ни разу не испытала ничего похожего в браке.

Джеймс стал покрывать легкими поцелуями ее шею, потом лизнул маленькое ушко. У Беллы перехватило дыхание, пальцы судорожно сжались.

— Ты пахнешь клубникой и женщиной, — пробормотал он, — а я испытываю непреодолимую страсть к клубнике. Что же мне с тобой делать?

«Ты можешь продолжать целовать меня», — подумала Белла и запустила пальцы в густую шевелюру. Джеймс застонал.

Он положил руку ей на грудь, сразу почувствовал, как затвердел сосок, и принялся ласкать твердую бусинку сквозь ткань платья. Белла почувствовала томление, зарождавшееся где-то в нижней части живота. Как и во время их прогулки у воды, логика и разум покинули ее, уступив место чувствам. В экипаже было темно, она осталась наедине с потрясающим мужчиной. Бессмысленно сопротивляться чарам опытного соблазнителя, да и не было у нее такого желания.

Она выгнулась ему навстречу, и мужская рука скользнула под корсаж платья, чтобы приласкать сосок. Ладонь Джеймса была обжигающе горячей. Его другая рука легла ей на талию. Оторвавшись от ее губ, он проложил поцелуями дорожку вниз и коснулся языком нежной округлости груди над тканью платья. О небеса! Его дыхание было теплым и влажным. Сердце Беллы стучало где-то в ушах, она таяла от незнакомых, но удивительно приятных ощущений.

Экипаж перестал раскачиваться и скрипеть и остановился. Белла не обратила на это никакого внимания. Первым опомнился Джеймс.

— Мы дома, — сказал он.

Как непривычно и приятно услышать это слово — «дома». Придя в замешательство, Белла всмотрелась в лицо мужчины и была потрясена его выражением. В синих глазах горела страсть — в этом она не могла ошибиться, но было в них еще что-то — некое очень сильное чувство, которое она не смогла сразу определить. Воля? Упрямство?

— Мое предложение остается в силе, Белла. — Его голос был хриплым и не слишком приветливым. — Я верну вам ту сумму, которую вы заплатили Ривзу.

У нее было ощущение, словно на нее выплеснули ведро ледяной воды. Она высвободилась, отодвинулась, насколько позволяла скамья, и попыталась собраться с мыслями.

О чем, черт возьми, она думала? Неужели она могла хотя бы на мгновение вообразить, что чувства к ней герцога серьезны? Да, он, вероятнее всего, испытывал похоть, но ничего более. Он ни на минуту не забывал об их имущественном споре и выбрал удачный момент для повторения своего предложения — когда она с трудом соображала. Ведь — стыд и позор! — она действительно было захвачена страстью!

Он успешный барристер, напомнила себе Белла, и опытный соблазнитель. А для достижения цели любые средства хороши.

Она почувствовала, что кипит от ярости. Она злилась на себя и мужчину с холодным сердцем, сидящего рядом.

— Уиндмур-Мэнор не продается, ваша светлость! Я тоже!

Не ожидая помощи, она распахнула дверцу, спрыгнула на дорожку и, царственно выпрямившись, удалилась в дом.

Джеймс проводил ее взглядом.

Белла Синклер был горда. Поэтому она настояла на своей поездке в «Черную собаку», пожелав встретиться с Редмондом Ривзом лицом к лицу. По этой же причине она отклонила предложение герцога возместить расходы и предпочла вступить с ним в борьбу. Поэтому она предпочла купить уединенное поместье в деревне, вместо того чтобы отправиться в Лондон.

Но она не противилась его ласкам. Наоборот, она ответила с неподдельной страстью, немало его удивившей. Он полностью контролировал свои действия — во всяком случае, он так думал, — пока она не прижала к себе его голову, пожелав углубить поцелуй.