— Извините за вторжение, — смущенно пробормотала она. — Я не знала, что комната занята.

Джеймс откинулся на спинку кресла и ухмыльнулся:

— Ерунда. Вы нисколько не помешали.

— Герцог учит меня латыни, — сообщил Бобби.

Белла не смогла скрыть удивления.

— Латыни? Но зачем в конюшне латынь?

— Я хочу стать барристером, как Блэквуд, — пояснил Бобби. — Герцог учит меня уже больше года, с тех пор как я начал у него работать. Он говорит, что я слишком умен, чтобы навсегда оставаться в конюшне. — Бобби с обожанием взглянул на своего кумира. — А сейчас мы готовимся к учебному процессу.

— К учебному процессу? — удивилась она. — А что это?

— Вы пришли вовремя, Белла. Чтобы первый учебный процесс Бобби прошел успешно, нам необходимо больше людей. А нас только двое.

— Не думаю, что я сумею вам помочь.

— Все очень просто, — сказал Джеймс. — В учебном процессе Бобби будет выступать в роли барристера, а мы — его свидетелей.

Белла в задумчивости уставилась на герцога.

— А разве для процесса не нужен судья?

— Вы очень сообразительны, Белла. А говорили, что ничего не знаете о правосудии.

— Даже полный идиот знает, что в судебном процессе участвует судья, ваша светлость.

— Что ж, тогда нам повезло. Мой коллега Энтони Стивенс еще не вернулся в Лондон и в данный момент находится в бильярдной.

— В Уиндмур-Мэноре нет бильярдной, — заявила Белла.

В глазах Джеймса загорелись смешинки, губы дрогнули.

— Вероятно, я забыл упомянуть, что, пока вы ходили по магазинам, сюда доставили бильярдный стол. Но вы не должны волноваться. Я купил его на собственные деньги.

Белла надменно подняла брови.

— Жаль, что придется его оставить, когда вы уедете в Лондон.

Ей показалось, или смешинок в глазах герцога стало еще больше?

Она знала, что Джеймс наслаждается их пикировками. Проблема заключалась в том, что они и ей начинали нравиться.

— Бобби, сходи за мистером Стивенсом и скажи, что нам необходим судья, — сказал Джеймс.

Не замечая повисшего в комнате напряжения, мальчик убежал.

— Вы мне нравитесь, Белла, — сообщил герцог.

— Рада, что сумела развлечь вас, ваша светлость, — спокойно ответила Белла, хотя от его голоса, низкого, бархатного и очень чувственного, ее бросало в дрожь.

Она пожалела об этих словах сразу же, как только их произнесла, поскольку герцог с ленивой улыбкой окинул ее взглядом с головы до ног, и ей показалось, что она стоит перед ним голая.

Открылась дверь, и появился Бобби. За ним шел Энтони Стивенс.

— Рад новой встрече, миссис Синклер, — сказал он. Его черные глаза внимательно смотрели на Беллу. — Мне сказали, вам необходим судья.

Энтони быстро прошел вперед, и Белла обратила внимание, что, несмотря на свою массивную фигуру, он двигался легко и грациозно, как пантера.

Джеймс встал, и Энтони занял место за столом.

— Энтони сидит на судейском месте. — Джеймс подвинул к столу маленький стул. — А это место для свидетеля, куда вы должны сесть, будучи первым свидетелем.

— Что я должна делать? — спросила она.

— Представьте, что меня судят по обвинению в преступлении, — сказал Джеймс. — Пусть это будет, скажем, кража со взломом, имевшая место два месяца назад.

— Это мне представить не трудно.

— Вот и хорошо. Вы изображаете мою любовницу.

— Ни за что!

— Вы только изображаете ее, Белла, — усмехнулся Джеймс. — Помните, весь спектакль устраивается исключительно в образовательных целях. Неужели вы не хотите помочь Бобби?

Белле нравился мальчик, тот смотрел с такой откровенной мольбой, что она не могла отказаться — не хотела огорчать ребенка.

Судя по хитрому выражению лица Джеймса, он это прекрасно понимал.

Белла вспомнила слова Эвелин: «Вы бросили ему вызов, Белла. Это возбуждает его, отвлекает внимание, беспокоит, делает беспомощным!» Она мысленно усмехнулась. Что ж, она отвлечет его внимание и сделает его беспомощным, причем немедленно.

Она согласно кивнула:

— Хорошо, ваша светлость. Мы будем любовниками. Для Бобби.

Судья Энтони Стивенс хихикнул.

Улыбка Джеймса стала несколько кривоватой.

— Как я уже сказал, меня судят за кражу со взломом. Моя любовница — мое алиби на момент совершения преступления. Бобби — мой защитник.

— Не обвинитель короны?

— Нет. Будучи адвокатом подсудимого, он должен обеспечить наилучшую защиту клиента и справедливый процесс против обвинения. Бобби должен получить свидетельство того, что мы были вместе на момент совершения преступления. Вы миссис Ловлейс, я мистер Смит.

Белла села прямо и положила руки на колени.

— Я готова.

Бобби подошел к свидетельнице и, прочистив горло, вопросил:

— Миссис Ловлейс, это правда, что вы любовница мистера Смита?

Джеймс вскочил.

— Помни, чему я учил тебя, Бобби. Ты не можешь задавать наводящие вопросы при допросе собственного свидетеля. Наводящие вопросы допустимы только при перекрестном допросе. Хороший прокурор будет возражать.

— Извините, — понурился Бобби, — я забыл.

— Все в порядке, малыш, — улыбнулся Джеймс. — Подумай, как можно спросить то же самое по-другому.

Бобби снова прочистил горло и виновато посмотрел на Беллу.

— Миссис Ловлейс, в каких вы отношениях с обвиняемым мистером Смитом?

— Мы любовники, — сказала Белла, — иными словами, находимся в интимных отношениях.

— Понятно, — сказал Бобби. — И сколько времени вы проводите вместе?

Белла похлопала ресницами.

— Ну, раньше мы проводили вместе каждую ночь. Но, боюсь, в последнее время он стал слабоват в постели. Говоря деликатно, его почтенный возраст повлиял на мужскую силу и он больше не может меня удовлетворить. А я женщина с большими запросами, вот и пришлось искать более молодых и сильных мужчин в дополнение к моему старичку.

Энтони Стивенс громко захохотал.

— Вы отклоняетесь от сценария, — недовольно буркнул Джеймс.

Белла невинно взглянула на него и снова захлопала ресницами.

— Но вы не говорили ни о каком сценарии — просто сказали, что мы любовники.

Энтони стукнул кулаком по столу.

— Оставь ее в покое, Джеймс! Ее речь превосходна! Тебе ли не знать, что именно такие неожиданные и пагубные свидетельства мы, барристеры, часто получаем от собственных свидетелей? Это хорошее упражнение для Бобби. Давай посмотрим, как парень выкрутится.