радостью высочайшей, радостью неизреченной! Радостью за то, что здесь, в этой Вселенной есть некто, являющийся Богом. И в каждый момент, даже через что-то незначительное, вы можете соединиться с этой величественной реальностью Божественного Существования. И сердце наполняется таким сильным, таким чудесным блаженством, благодарностью столь несказанной, что несравнимо ни с каким другим ощущением.

И нет ничего, что могло бы дать вам радость, равную этому блаженству. Вы слышите пение птиц, видите прекрасный цветок, вы смотрите на маленького ребенка, находите в ком-то великодушие и благородство, вы прочитали в книге нечто достойное и высокое, вы смотрите на заходящее солнце и вдруг, не известно как… к вам приходит эта изумительная волна благодарности, эта волшебная эмоция, глубокая и напряженная! Чувство того, что мир этот проявляет Бога, чувство того, что за его пределами, по ту сторону нашего мира есть нечто Божественное…

Мать «Солнечная тропа»

Блаженство — вот Всевышнего примета,

Последняя для смертных высота…

Игорь Морозов

…Вселенная без труда помещается в душе, а души оказывается достаточно, чтобы заполнить собой всё, что существует. Душа расширяется стремительно, безудержно, осваивая всё новые пространства, разрастаясь до бесконечности.

Как передать всё возрастающее чувство новизны? Как будто выходишь внезапно из трюма на палубу и не можешь привыкнуть к безграничности океана, продлённой безграничностью небес. В этом открывающемся новом мире недействительны законы, прежде казавшиеся фундаментальными, незыблемыми, вечными. Здесь нет медлительности и скорости, дали и близи, поверхности и глубины, темноты и света. Здесь нет живого и мёртвого, всё — в сердце. Здесь находишь в тот миг, когда кажется, что теряешь навсегда. Здесь натянутые до предела струны вместо того, чтобы оборваться, начинают петь, руины вдруг расцветают садами, а исступлённое отчаянье приводит к радости открытий. Здесь человек с надломленной судьбой, может ходить и улыбаться, подставляя лицо солнцу и ощущая, быть может, впервые так глубоко ликование и безмерность жизни. Здесь видишь всё с такой пронзительной ясностью, будто до сих пор на глазах была пелена.

Вера Синельникова

* * *

Нас накрывает океаническое, безбрежное ощущение нежности ко всему — шуршащему по листве дождю, воркованию голубя под крышей, зарождающемуся дню, сварливому голосу соседки, озорству и шалостям малышни, простодушию одних и плутовству других; к наполненным такими разными событиями и расцвеченным такими разными красками безвозвратно ушедшим годам.

Кто окунулся хоть однажды в этот океан, тому не надо втолковывать, что Бог существует, что Он и есть этот Мир, а Мир — сама Любовь.

И оказалось, Боже, оказалось,

Что свет не гаснет, а рождает свет,

И что вся жизнь есть только лишь начало

Той нежности, которой края нет…

Зинаида Миркина

Океан по имени Любовь —

Тёплого мерцания безбрежность,

Нет в нём звуков, запахов, нет слов —

Есть лишь всеобъемлющая нежность.

Неисповедима глубина,

Заплывай, не ведая сомнений —

Не утонешь, не достигнешь дна,

Не обманешься игрою теней.

Не заметишь, как летят года,

Пребывая в неге этой сладкой…

Просто растворишься навсегда

В бездне лучезарной без остатка.

Синельникова Вера

* * *

Нет, мы не становимся слепыми или глухими к безжалостно захватывающим нас ненастьям, к тому, что сковывает нас, то и дело заводит в тупики, но даже не «за» и не «над», а как бы сквозь всё это видим, как много на земле прекрасного, интересного, увлекательного, дивной красоты, природной и сотворённой человеческим духом, человеческими руками, разных трогательных мелочей, которые придают нашему земному бытию невероятное очарование и которые, наверное, немыслимы в иных мирах, на иных планах. Мы открываем, что на самом деле того, что принято называть серыми буднями, не существует, что это вовсе не тягостные, наводящие тоску мелочи бытия, а сплошной поток радости. Одно дело, к примеру, просто варить супчик, топить печку, наводить порядок в доме, и совсем иное — делать это для тех, кто тебе дорог и вообще оттого, что тебе дорог каждый миг пребывания на земле. Одно дело пребывать постоянно в ощущении одиночества, когда и небо кажется постоянно пасмурным, и никогда не прекращающиеся заботы — невыносимыми. И совсем другое не просто знать и верить, а чувствовать в свой глубине, в области духовного сердца никогда не иссякающие Тепло и Свет. До нас доходит, наконец, что рай — не вымысел, не пустая грёза, что он находится как раз в том месте, где мы живём, если наше сознание озарено и переполнено Любовью.

Там на небе скукотища полная.

Когда у меня настроение отстой, я представляю, что моя душа ждала в очереди миллиарды лет, чтобы стать человеком.

Ну и не только моя. Там, на небе, так себе веселье — в основном скукотища полная. И вот наши души, чтобы как-то развеяться, подглядывают за людьми на земле. А на земле столько всего! На земле мама и мороженое пломбир, вишневый компот, косточками которого можно плеваться. На земле можно найти себе друга и обнимать его, когда взгрустнется. Можно купаться голышом в море, можно бегать, высоко поднимая коленки, можно есть макароны с тушенкой у костра и выдумывать истории. На земле можно влюбиться. Можно держаться за руки, а можно лежать, прижавшись друг к другу и рассказывать секреты.

И все хотят попасть на землю поскорее. И говорят друг другу: «Ну вот я! Я-то время на земле тратить зря не буду! Буду путешествовать и строить красивые дома, или изобретать новые технологии, или писать рассказы, или учить детей! В общем, я очень там, на земле, нужен!»

Но на небе, знаете ли, не все так просто. Там бюрократия полная. Просто так на землю не попадешь. Бывало, соберешься уже стать человеком и приходишь в специальный кабинет бумаги заполнить. А там очередь просто жуть! И душа так робко спрашивает: «А это все на землю?» И другие души хором: «Все!»

«А я вот только анкетку зайду взять…»

«Да тут всем только анкетку!»

И ждешь миллиарды лет. Заходишь наконец, а там помощник Бога сидит. С белой длинной бородой, из которой рождаются облака, читает твою анкету и вопросы каверзные задает:

— Какова цель визита на землю?

— Ну я, это… музыкантом хочу стать… людей радовать своей музыкой…

— Точно? — и