дворе цари любят, чтобы перед ними прогибали спины. Предполагал, что и Глеб из той же породы. Потому Якова распирало оттого, что он сегодня обыграл Корозова, что тот очутился в его власти. Собственная значимость била из всех пор. Заносчиво вскидывал кверху подбородок, будто со стороны красовался собой. Но, вспоминая, зачем он здесь, одергивал себя, хотя и с большим трудом. Резкий выпад Глеба проглотил недовольно. Он умел держать себя в подобных обстоятельствах. И знал, как себя вести в другом положении. Свернул бы Корозова в бараний рог, если бы тот не был значимой фигурой. Поставил бы на колени и заставил харкать кровью. Он умел и это делать. Впрочем, он умел делать и многое другое. Однако теперь не наступил момент для таких действий. У Якова был свой подход к решению вопросов. Сначала всегда надо пытаться мирно, а уже потом, если все застопорится, можно выколачивать дух. Подавив раздражение, он произнес:

— У нас есть тема для разговора. Великие говорили: «Закрой глаза и посмотри в себя, и ты увидишь, насколько ты слаб перед всеми»!

— Твои Великие, Магомет, не знали истины, — снова усмехнулся Глеб. — А истина одна: «Человек слаб, но не духом своим».

— Оставим философию и вернемся на грешную землю, — поморщился Дуковский, — к делам нашим грешным. Я предупреждал тебя, Глеб, что ты вмешался не в свое дело. Я очень доступно объяснил это Аркадию Даршину. Но телефонный разговор не может заменить личного контакта. Ты мотаешься по городу в окружении своих охранников. Мне пришлось пойти на такие меры, чтобы встретиться с тобой наедине. Здесь нам никто не помешает.

— В таком случае назови себя и своего хозяина! — сказал Корозов. — Я не привык разговаривать с темными пятнами! Такой личный контакт равноценен телефонному разговору. И хватит упражняться в словоблудии. Ты хотел встретиться? Встретились! Что дальше?

Решительно сжав пальцами кожу спинки переднего сиденья, Яков четко выложил:

— Кто я, не имеет значения сегодня! Узнаешь, когда нужно будет! А сейчас ты должен знать, что ты обязан сделать дальше! Ты, Глеб, немедленно передашь нам бизнес Даршина. Получишь от нас компенсацию за беспокойство и за некоторые неудобства, которые были вызваны обстоятельствами сегодняшнего дня.

Пошевелившись под скрип кожи сиденья, Глеб напружинился:

— И все? — спросил хмуро.

— И все! — развел руками Яков. — Но и этого много! Согласись, Глеб, что жизнь стоит дороже!

Придвинувшись ближе к Якову, Корозов жестко хлопнул его по колену:

— Плевать мне на твои пугалки! Со мной в такие игры играть не стоит! Ты переоценил себя! Теперь слушай мое условие! Ты немедленно убираешься со своим хозяином восвояси и не высовываешь больше носа. И мне будет все равно, кто ты и что ты!

Крякнув Яков уверенно засмеялся. Потом продолжил:

— Ты не понимаешь, что творишь, Глеб. Стоит мне сейчас выйти из машины, мои парни разорвут тебя! А бизнес Даршина мне подарит Аркадий! К счастью, его убить, как Василия, ты еще не успел.

— Нельзя быть настолько тупым! — отодвинувшись, выдохнул Корозов.

И в эту секунду Дуковский ощутил, как сзади его обхватили, как к горлу прижалось острое лезвие ножа, а в висок уперся ствол пистолета. Неожиданно. Догадался, что за спинкой заднего сиденья в багажнике автомобиля все это время находился охранник Корозова. И еще убила мысль, что сквозь тонированные стекла с улицы не увидят, что происходит здесь, внутри. Он оказался в ловушке, которую сам себе устроил, распорядившись своим людям не высовываться, пока сам при необходимости не позовет их. Сейчас такая необходимость появилась, но пропала возможности позвать. Он захрипел, как раненный зверь. Но стоило пошевелить рукой, как нож врезался в горло, перехватывая дыхание, а висок заломило от боли, вызванной давлением ствола. Шепотом попросил:

— Всё, всё. Не надо. Сижу.

Даже представить себе не мог, что Корозов способен переиграть его. Устраивая слежку за ним и за Аркадием, был уверен в успехе дела. Ему казалось, что достаточно надавить как следует на Глеба с Аркадием и все пройдет как по маслу. И вдруг на самом взлете осечка. Надо было как-то выпутываться из этого положения. Мгновенно Корозов представился ему не покладистым мирным предпринимателем, которого можно подмять под себя, а подобным себе, способным на любое жесткое действие. Это вызвало у Якова сильную тревогу. Похожего чувства он давно не испытывал. Он не был трусом, и его трудно было испугать, но сейчас он ощутил, как холодный пот заструился между лопатками. Глеб молча смотрел на него сбоку, думая, что правильно он поступил, когда уступил настойчивости Исая и разрешил в багажнике машины оборудовать скрытое место для охранника. И еще думал, как быть сейчас с этим вымогателем. Если бы Глеб знал, что после его захвата, возле магазина взорвали авто Аркадия, он бы не раздумывал на эту тему, решение по Якову само собой пришло бы в голову. Но Глеб ничего не знал о случившемся, вдобавок он выронил свой телефон, когда сопротивлялся напавшим на него похитителям и знал, что охранник в багажнике был без телефона. Впрочем, сейчас у него даже не возникло мысли звонить куда-либо, не до того было, появилась возможность разобраться с этим типом. И надо было ее использовать, пока момент подходящий. Глеб не сомневался, что это получится. Не отрывая глаз от Дуковского, спросил:

— Так как же тебя зовут?

— Что тебе даст имя, которое я назову? — прохрипел Яков. — Ведь я могу назваться любым именем. Ты опять делаешь ошибку. Скажи своему человеку, чтобы убрал нож.

— Ты, кажется, не понял, что роли поменялись, — покачал головой Глеб. — Но тема для разговора у нас с тобой осталась.

Палка была о двух концах. С одной стороны, Дуковскому казалось, что тянуть время сейчас в его интересах: вдруг его людей насторожит долгое ожидание, и кто-нибудь из них заглянет в машину Корозова. Тогда опять все станет на свои места. Статус-кво будет восстановлен. Но, с другой стороны, думалось, тянуть время не в его интересах. Наверняка, после похищения Глеба и отвлекающего маневра с взрывом машины Аркадия, зашевелится полиция, и будет объявлен перехват автомобилей. Переулок хоть и глухой, но отсюда надо линять. Он дышал открытым ртом, смотрел в потолок салона и молчал. Его положение было, пожалуй, хуже, чем недавно у Глеба. Тому нож в горло не врезался. Между тем Яков не сомневался, что кровь сейчас никому не нужна. Однако каждой стороне важно иметь свой выигрыш. Корозов, допуская, что нахрапом от этого типа он вряд ли что будет иметь, решил получить результат через уловку:

— Для меня не имеет значения твое