о том, что произошло возле магазина. Еще больше обозлился на себя за то, что упустил Якова. После связался с Акламиным, сообщил, что жив и здоров, что расскажет все при встрече. Потом позвонил Аркадию. Тот обрадовался, услышав голос Глеба, и тотчас, закончив разговор с Корозовым, перезвонил Анастасии, сообщил новость. Ничего еще не выяснив о Дуковском, Глеб уже уверенно мыслил, что Яков был представителем другой компании, которая не имела намерений проникнуть в его бизнес и организовать через его торговую сеть сбыт фальсификата. Яков определенно бился за бизнес Даршина. А Корозов не сомневался, что скоро ему удастся с помощью телефонных связей Якова расшифровать его самого. Разумеется, Акламин сможет сделать это значительно быстрее, поэтому ему будет передана вся информация. Но чтобы повесить на Якова взрыв машины Аркадия, надо найти женщину с девочкой. Тогда можно будет крепко затянуть петлю на его шее. Впрочем, это только предположение. Безусловно, Яков не так прост как хотелось бы. И неизвестно, возможно ли накинуть на него петлю. Не стоит забегать вперед и строить планы. Сначала узнать, кто он. В общем, ребусы для Аристарха. Глеб позвонил секретарю, чтобы никого к нему не пускала и снова задумался.

Положив трубку, секретарь повернула голову на шум открывающейся входной двери в приемную. На пороге с сумочкой в руке стояла Анастасия. Глаза их встретились. Обе знали себе цену. Обе почувствовали, как между ними пробежал молниеносный разряд, точно между двумя полюсами одинаковой полярности. Секретарь с настороженностью ждала вопроса. Анастасия рассматривала ее, не двигаясь с места. Ей было любопытно увидеть, кого вместо нее выбрал на это место Василий. Объективно, но без удовольствия, Анастасия отметила, что выбор был сделан неплохой. Она всегда считала и, очевидно, была в этом права, что секретарь является лицом фирмы. По первому впечатлению о секретаре судят о фирме и о ее руководителе. Секретарь должна обладать безупречным вкусом, должна уметь подать себя любому посетителю фирмы, уметь интуитивно определить желание и амбиции посетителя и удовлетворить их своей улыбкой, своим голосом, своей отшлифованной речью, помочь составить хорошее мнение о своем руководителе. Все это Анастасия уловила сейчас в девушке с приятной внешностью и хорошей улыбкой на лице. И в душе у Анастасии ревностно зашевелился червь разочарования. Она надеялась увидеть простушку. Но, кажется, ошиблась. Впрочем, она была умна и знала, что незаменимых нет. Меж тем тех, в ком она видела своих конкуренток, Анастасия предпочитала просто игнорировать. Разумеется, она сознавала, что это безумие, но такова была особенность ее характера, что, как ни странно, свойственно многим женщинам. Обоюдное молчание затягивалось. Анастасия видела, что должна разорвать его. Неторопливо осмотрелась вокруг, удовлетворенно улыбнулась и негромко сказала:

— Я смотрю, ты поддерживаешь тот же порядок, что был при мне, — этими словами она как будто хотела подчеркнуть, что законодательницей этого порядка являлась все-таки она, а не нынешняя секретарь, что сегодняшнее положение вещей — это обыкновенное продолжение ее дела.

Сразу сообразив, кто перед нею, секретарь продолжала удерживать улыбку на губах. Ей понятен был тайный смысл слов Анастасии, которая явственно старалась принизить ее роль на этом месте. Она подняла голову, показывая свой независимый вид, точно говоря этим, что не следует Анастасии задираться, она этого не потерпит. В глазах метнулись дикие искорки. В свою очередь, не убирая с лица маску доброжелательности, Анастасия продолжила:

— Наверное, нам стоит познакомиться.

Тоже заморозив свою маску, секретарь отозвалась:

— Моя обязанность знать каждого посетителя фирмы! — таким ответом она устанавливала дистанцию между ними. Давала понять, что не имеет значения, кто здесь до нее работал, теперь он просто сторонний посетитель. — Прошу, проходи. Что будешь? Кофе, чай?

Внутренне возмущенно Анастасия отметила, что секретарь оставила ее позади в этом коротком словесном поединке, но не подала виду, красиво шагнула к столу, протянула руку:

— Я — Анастасия.

Без особого желания секретарь через стол ответила на рукопожатие и тоже представилась:

— Меня зовут Маргарита.

Опять стараясь, как бы исподволь незаметно принизить девушку, сидевшую перед нею, Анастасия сказала:

— Значит, Рита.

Но секретарь поняла ее намерение и потому твердо уточнила, уже без улыбки на приятном лице:

— Маргарита!

Понятливо кивнув, Анастасия чуть отступила от стола, сказала:

— Хорошо, хорошо. Маргарита, значит, Маргарита, — и попросила. — Тогда передай, Маргарита, Корозову, что я в приемной.

Снова улыбнувшись, секретарь ответила:

— Придется немного подождать, Анастасия. Он просил его не тревожить.

Однако Анастасия упрямо поедала ее красивыми глазами:

— А ты все-таки доложи, Маргарита. А он пусть решит.

Пока секретарь некоторое время раздумывала, она прошлась вдоль стола, ловя в зеркале отражение своей стройной фигуры. Наконец, Маргарита все-таки подняла трубку:

— В приемной здесь Анастасия. Просит вас принять.

Услышав имя Анастасии, Глеб удивился. Что нужно здесь подруге Аркадия? Да еще сейчас, когда ему никого не хотелось видеть, и ни с кем не было настроения разговаривать. Тем более, с подругой Аркадия. Ну да, она работала здесь при Василии. И что с того? Не вовремя появилась. Впрочем, как знать. Ведь секретарь подчас немало ведает о делах фирмы и о своем руководителе. Вдруг у нее есть, что сказать о Василии и тех, кто досаждал ему? Может быть, будет полезна, что-то приоткроет, чтобы понять, откуда тянутся нити паленого зелья. Впрочем, вряд ли. Василий был закрытым человеком, и откровенничать с секретарем не стал бы. Эти размышления стремглав пролетели в голове Глеба. Не имея представления об отношениях Анастасии и Василия, а также о том, какое влияние она имеет на Аркадия, Глеб воспринимал ее, как просто красивую девушку и не более того. Поморщился, но, переламывая себя, проговорил в трубку:

— Пусть войдет.

Дверь медленно раскрылась, и улыбающаяся Анастасия, неся перед собой сумочку, вошла, постукивая по полу каблуками. Сдержанно показав на стул напротив, Глеб с усилием тоже улыбнулся.

Подойдя к стулу, она не села сразу, сначала проговорила, взявшись за спинку:

— Аркадий мне уже все сказал. Я рада, что вы живы и здоровы.

С усмешкой Глебу подумалось, с чего бы ей радоваться, она же не Аркадий.

— Я полагаю, что это проделали те же люди, что угрожали Аркадию. Что они хотели от вас? — она отодвинула стул и тихо села, положив на колени сумочку.

Странно, какое ей дело до этого, пробежало по извилинам мозга Корозова. Даже Аркадию на подобный вопрос он ответил уклончиво. Зачем дразнить гусей и возбуждать в нем новые страхи? Дотошность Анастасии удивляла. Если это было обычное женское любопытство, чтобы потом взахлеб рассказать Аркадию новости, Глеб мог принять это, но, если, обуреваемая женской болтливостью, хотела по этому