– Никогда не видела, чтобы курьеры обедали там, куда доставляют еду.

– А я особенный, – заявил Бад, придвинул стул и уселся напротив, открывая верхнюю коробку как ни в чем не бывало.

Я сделала две чашки кофе из наших запасов, взяла пару салфеток и села на свое рабочее место, убрав в ящик ноутбук. Пицца была еще горячей, сыр растекался, а корочка хрустела. В общем-то, стоило признать, что Бад появился как нельзя кстати. Хоть в легенду о том, что об отсутствии Владана ему не было известно, я не верила ни секунды.

«И почему, стоит Маричу отлучиться по делам, на горизонте тут же возникает то бывший, то еще один воздыхатель?» – подумала я, а вслух произнесла:

– Зачем пожаловал?

– Утолить твой голод и любопытство.

– Вот как…

– Мог бы утолить кое-что еще, но, боюсь, ты меня пошлешь куда подальше.

– Не меня надо бояться, Бад, ох не меня с такими-то идеями.

– И то верно.

– Ладно, голод мы утолили, а вот любопытство ты только подогрел. Что там у тебя?

– У меня жизнь бьет ключом. А вот у Сидоровой, которую сегодня предают земле, похоже, наоборот.

– И что?

– Я же говорил, что в вашем расследовании, где один труп, непременно появится и второй.

– При чем тут Сидорова?

– Ну она давняя подружка Нефедовой, к тому же ближайшая соседка по «Западной долготе». Умирает сразу после начала вашего расследования. Тебе не кажется это странным?

– Ее бизнес тебе тоже покоя не дает? Заинтересовался ювелиркой?

– В принципе, кольцо обручальное я для тебя уже давно выбрал, местным дилетантам такое и не снилось. Так что нет, ювелирный бизнес меня не интересует.

– Что тогда?

– Я был уверен, что кое-какие детали заинтересуют вас с Маричем.

– Бад, не томи, а? У меня работы выше крыши, – легко соврала я.

– А что, если я тебе ее только прибавлю?

Он достал из одного из принесенных пакетов коробку конфет и неторопливо снял с нее целлофановую обертку. Я оглянулась по сторонам, очень уж хотелось в него чем-нибудь запустить, но тут он заговорил. То ли почувствовал нависшую над ним угрозу, то ли просто надоело паясничать.

– Вы же наверняка обсудили с Маричем, что два трупа в благополучном коттеджном поселке за неделю – это перебор.

– Меньше каркать надо было, – огрызнулась я. – И вообще, утопленница была за пределами поселка.

– Я подумал, вам может быть интересно, что люди говорят.

– Допустим. – Я взяла из коробки конфету, откинулась на спинку стула и взглянула на Бада.

– Судачат о всяком. Женщины, конечно же, склоняются к версии о маньяке. В основном те, которые не представляют, как выглядела Сидорова, – хохотнул Бад.

– Знаешь, у маньяков тоже бывают разные вкусовые предпочтения. Я бы не была на твоем месте столь категорична. Доводилось видеть Елену при жизни – очаровательная женщина. А лишний вес… Посмотри хоть на Тамару, – я кивнула на окно, из которого было видно кафе напротив. – Да, женщина с формами. Зато какая!

– Ну ты сравнила, – покачал головой Бад. – Не суть. Есть в городе те, кто считает, что смерть Смирновой могла быть выгодна безутешному вдовцу.

– До безобразия банально.

– Не скажи. Бизнес у них специфический, но вполне доходный. Тебе ли не знать, что убивают и за меньшее.

– Насколько мне известно, оба родителя Елены живы. С ними ведь тоже придется делить наследство.

– В прошлом году их ювелирная студия чуть не закрылась. Знаешь почему? Супруги бизнес делили. Причем делали это глупо. Могли бы договориться тихо, по-семейному, а в итоге об этом узнало слишком много народу. Еще где-то с год назад широкой общественности стало известно, что ювелирка записана на Сидорову единолично. Хотя она куда больше времени уделяла супермаркетам – бизнесу отца, а в золоте-бриллиантах заправлял всем супруг. Той частью, что касалась денег, по крайней мере.

– Ему такое положение дел не нравилось?

– Именно, поэтому он решил бизнес переоформить.

– На себя?

– Ну на это, боюсь, у него кишка тонка. Хотел поделить пополам. В итоге он и этого не добился. Сейчас контора по-прежнему числится за Сидоровой.

– Ну и зачем ему от жены избавляться? Живут себе припеваючи, он занимается любимым делом, деньги идут в семью…

– Чтобы получить ювелирную студию в свое единоличное владение.

– А родители?

– У отца супермаркеты, мать в бизнес не лезла никогда – ее куда больше интересуют театры и музеи.

– Считаешь, что они легко отдадут ему свою долю?

– Не легко, но шанс есть.

– Спешу разочаровать тебя и всех городских сплетников: Елена погибла по собственной неосторожности. К тому же как к этой истории можно притянуть второй труп? Девушку, найденную в пруду за поселком.

– А это уже ваша работа, – развел руками Бад и закинул конфету в рот так резко, что на секунду я испугалась, что он подавится. – Придумайте что-нибудь.

– Мы не сказочники.

– Зато ты, Полина, сказочно хороша, – мурлыкнул Алексей, словно мартовский кот, и расплылся в белоснежной улыбке.

На этих словах дверь в офис открылась, и на пороге возник Владан. Волосы намокли от дождя и теперь, белые, как сосульки, мило обрамляли лицо. Я выдохнула. Разговоры с Бадом непременно уходили в русло его ко мне отношения. В эти моменты я чувствовала себя ужасно неловко. Хотя стыдиться мне было ровным счетом нечего.

– Какие люди, – заговорил Марич, вешая куртку и как будто радуясь увидеть тут Бада. – Развлекаешь Полину своим обществом в мое отсутствие?

– Скорее отвлекаю от работы, – ответил он поднимаясь. – Пойду, пожалуй. Не забудьте тортик в холодильник убрать.

Мы простились, и Басаргин вышел на улицу, где хлестал проливной дождь. Такие чаще случаются жарким летом, чем в середине осени. Я выглянула в окно: машину он припарковал прямо у крыльца. Мог себе позволить. Любой другой побоялся бы оставлять такую тачку в Яме без присмотра. Непременно лишился бы зеркал или колес, а скорее, и того и другого. Но Бад был фактически родом из этого района, оттого пользовался определенными привилегиями, в частности – неприкосновенностью.

Пока Марич тщетно пытался промокнуть волосы салфетками, я заглянула в пакеты. Помимо коньяка, бутылки шампанского и торта, там были фрукты, включая свежую клубнику. На секунду мне стало жаль Бада, надо было предложить ему остаться. Выпили бы втроем, как в старые добрые времена. Жаль, что старые добрые порой уходят бесследно, оставляя только легкую тоску.

– Тарик узнал о моем разговоре с грозными, – не дожидаясь расспросов начал Владан. – Около года назад к нам приезжал очень серьезный авторитет из тех краев. О его визите вчера умолчали. То ли не сочли важным, то ли