Сайтё провел в Китае около года, изучая разнообразные буддийские учения и течения школы Тяньтай (яп. Тэндай) в монастыре на одноименной горе. Буддийская школа Тэндай, которую он основал в Японии, проповедовала смесь монашеского послушания, медитации и традиционного учения, основанного преимущественно на «Лотосовой сутре», признавала первичность учения Будды, не отрицая при этом остальные школы и сплавляя их во всеохватывающий синтез, и предоставляла последователям все необходимое для спасения. Тэндай подчеркивает, что интеллектуальный и созерцательный подходы к религии равно необходимы человеку, как два крыла птице: для достижения просветления нужны и обучение, и медитация. В целом же Тэндай был сосредоточен на экзотерических учениях и практиках, то есть открытых, общедоступных и приписываемых историческому Будде, а не на эзотерических, то есть тайных учениях и ритуалах, связанных с Буддой Дайнити, которые пропагандировала Сингон — буддийская школа, основанная в Японии Кукаем, соперником Сайтё.

Вернувшись в 805 году в Японию, Сайтё основал монастырь с храмовым комплексом под названием Энрякудзи на горе Хиэй. Он располагался к северо-востоку от столицы, то есть в самом неблагоприятном направлении. Храм должен был защищать столицу от злых сил, идущих с этой стороны. Буддизм Сайтё был явственно ориентирован на охрану государства и верность государю. Школе Тэндай благоволили император и двор, что позволило комплексу со временем вырасти до более чем 300 зданий. Чтобы отделиться от старых школ Нары, Сайтё настоял, чтобы монахов Тэндай посвящали в духовный сан на горе Хиэй, причем заповеди, правила и наставления Тэндай были куда более просты, чем для монахов, принявших постриг в Тодайдзи в Наре, и, кроме того, отражали китайские нормы. Сайтё разработал схему тщательного 12-летнего обучения монахов. Лучшие ученики оставались на горе Хиэй в качестве религиозных лидеров; остальных же отправляли в провинции в качестве наставников и для содействия управителям провинций в таких делах, как освоение новых земельных участков или строительство мостов.

Как и великие храмы Нары, Энрякудзи получал от двора угодья, освобожденные от уплаты налогов. К XII веку у Энрякудзи были сотни поместий сёэн, разбросанных по разным провинциям, которые поддерживали широкую сеть провинциальных храмов. Все влиятельные монастыри этого периода устраивали собственные армии из монахов-воинов (сёхэй) для защиты своих интересов, а также земель. Когда храмам Тэндай казалось, что их интересы ущемляются, сонмища боевых монахов спускались с горы и угрожали столице. Соперничество между монашескими армиями монастырей Нары и Энрякудзи, а также между Энрякудзи и частными отрядами, охраняющими поместья вельмож, умножало жестокость и хаос в поздний период Хэйан. Говорили, один император XI века заметил, что есть три вещи, которые не подчиняются его власти: наводнения в реке Камо, азартные игры и монахи горы Хиэй.

Другим монахом дипломатической миссии 804 года был блистательный молодой человек Кукай, один из самых почитаемых деятелей японской религиозной истории. Легенды приписывают Кукаю создание японской письменности кана и способность находить горячие ключи и другие водные источники при помощи прорицания. Самый известный в Японии паломнический маршрут связывает 88 храмов на острове Сикоку, в которых, по легендам, побывал Кукай. Этот маршрут длиной в 1200 километров и в наши дни ежегодно проходят до 100 000 пилигримов. Пешком он занимает 30–60 дней, но большинство современных паломников проезжают этот путь на автобусе.

Как и Сайтё, Кукай предпочитал для Японии универсальную и общую буддийскую традицию абстрактным доктринам учений Нары. Кукай учился в Чанъане, столице империи Тан, где китайский учитель буддизма Хуэйго посвятил его в эзотерическое учение и ритуалы, которые позднее станут известны в Японии под названием Сингон («Школа истинных слов»). Сингон строится вокруг идеи трансцендентного всеобъемлющего Космического будды Дайнити, полагая других будд и бодхисаттв его воплощениями.

Для полного понимания эзотерического учения Сингон недостаточно было просто изучать тексты; последователи воплощали слова, действия и мысли Дайнити через мантры, мудры и мандалы. Мантры — это тайные заклинания, составленные из священных слогов, которые необходимо было распевать и повторять; само название «сингон» появилось от этих практик. Мудры символизируют действия Дайнити при помощи последовательности особых жестов рук, каждый из которых имел собственное значение, как и в буддийской скульптуре. Мандала же — это картина для медитации, символизирующая центральное место Дайнити в мироздании и его превращение в мириады форм и сущностей. Кукай привез из Китая две мандалы: мандалу «Мира-ваджры», символизирующую неизменность принципов Будды, и мандалу «Мира-чрева», изображающую активную манифестацию Будды. Помимо медитаций, мандалы также использовались для выбора буддийского божества-хранителя, вроде святого покровителя для новопосвященных, которые с завязанными глазами бросали цветок на одну из мандал. Место, куда упал цветок, помогало выбрать, какое божество будет сопровождать новообращенного в его обучении.

Тайны учения Сингон, значения мантр, мудр и ритуалов можно было передавать только устно, напрямую от учителя к ученику. В этом смысле Сингон был, вероятно, первой в Японии традицией, подчеркивавшей важность прямой передачи знаний. Позднее эта практика распространится в Японии с религии на искусство и даже на хозяйственную деятельность, когда разные школы и гильдии будут ревностно охранять тайны своего мастерства.

Ритуалы и практики Сингон, будучи сложными, многоцветными и изысканными, весьма привлекали аристократов эпохи Хэйан, так ценивших красоту и искусность. Кукай снискал большую славу при дворе, и император назначил его главой двух крупнейших храмов — Тодайдзи в Наре и Тодзи в Хэйан-кё (совр. Киото). Обзаведясь такими прочными связями, Кукай основал собственный монастырь к югу от Хэйан-кё на горе Коя. Этот храм соперничал с Энрякудзи за религиозное, политическое и экономическое влияние.

В середине периода Хэйан в рамках школы Тэндай начала развиваться новая молитвенная практика, которая предлагала надежду на спасение, не требуя усердного обучения и медитации. Новое движение восхваляло будду Амиду и предлагало спасение в Чистой земле Западного рая. Перерождение в Чистой земле было уготовано последователям, которые уверуют в будду Амиду, выразив свою веру в «памятовании о будде», нэмбуцу, в котором просто говорилось: «Слава будде Амида!» («Наму Амида-буцу!»). Таким образом, подобная практика предлагала простым людям немонашеского звания довольно простой доступ в Чистую землю. Эти практики постепенно развились в буддизм Чистой земли, чьим ответвлением является Истинная школа Чистой земли — крупнейшая буддийская школа в современной Японии (см. главу 4).

Амида стал популярным персонажем в произведениях искусства, заказываемых вельможами. Райго — изображения Амиды, сходящего на землю в пурпурном облаке в сопровождении бодхисаттв и иных божественных сущностей, — были частью похоронной обрядности эпохи Хэйан. Райго приносили в дом, где находился умирающий, чтобы Амида забрал его с собой в Чистую землю.