– Больше оружия, больше отравы, больше невинных жертв. Если мы встретимся с Вадимом на его условиях, он устроит кровавую бойню.

– Ну, выход очевиден? – сказала она. – Нам нужен план.

Саймон вздохнул.

– С планами – это к Джему, – сказал он, и тут же его пронзила острая тоска по друзьям. – К Ариане, к Шарлотте, даже к Уинтер – без них я не понимаю, что делаю.

– К счастью, у тебя есть мы. Замена плохая, но уж какая есть, – с лёгкой насмешкой сказала Суюки. – Мы что-нибудь придумаем. Мы ведь сражаемся за себя и за своих близких, а Вадим с Верховным Советом сражаются, потому что ненавидят нас и боятся. Ненависть и страх – дорога проигравших, сам знаешь. Рано или поздно на них просто не останется сил.

Хотелось бы верить, но он настолько устал, что мог только уступить – в конце концов, она смотрела на ситуацию в целом, а он видел лишь ужасы у себя перед носом.

– Спасибо, – сказал он. – За… да за всё, если честно. Но особенно за то, что не бросила.

– Не за что, дружище, – сказала Суюки. – В смысле, пожалуйста. Ну, ты понял. – Она помолчала, а потом несильно сжала его запястье. – Мы победим, Саймон. Не потому что мы Наследники, а потому что такие мы люди. Мы знаем, за что сражаемся.

Он неискренне улыбнулся.

– Победим, – сказал он. Но хотя верил в это – верил, что Наследники действительно победят, если объединятся, – он боялся представить цену, которую придётся заплатить.

Глава 13

Собака и кость

Суюки проводила Саймона в спальную пещеру, освещённую лишь слабым светом свечей, хотя на улице стоял полдень. К этому времени все Наследники проснулись и разошлись, так что ему не пришлось волноваться, что и здесь он будет ловить недовольные взгляды. Свернувшись калачиком на циновке, он постарался устроиться так, чтобы не тревожить ноющие мышцы, суставы и чуть ли не каждую клеточку тела.

Когда он всё же уснул, сны дробились осколками, острыми словно нож. Запах крови, вялое сердцебиение Кая, отчаянные мольбы обезьяны, взывающей к Наследникам. А когда он открыл зудящие от недосыпа глаза с чувством, что голова забита ватой, над ним возвышался силуэт, трясущийся, будто от холода.

– Вставай, – сказал Бэк хриплым голосом человека, который всё утро кричал. Впрочем, учитывая репутацию тех муравьёв, это было вполне вероятно.

Тело отказывалось шевелиться, но Саймон всё же присел и провёл ладонью по взъерошенным волосам.

– Что такое? С Каем что-то…

– Он в лазарете. Иди за мной, – приказал Бэк, сжимая трясущиеся руки в кулаки. Саймон не представлял, насколько ему сейчас больно, и только кольнувшая совесть вынудила его встать и пойти за Бэком.

Пока они шли по туннелю, Бэк то и дело ругался себе под нос – передвигался он скованно и неровно.

– Ты выдал наше местоположение, – проворчал он у запретной двери, которую распахнул с надсадным стоном. – Теперь Верховный Совет камня на камне от Убежища не оставит.

– Зато теперь им не придётся вырезать целые семьи, – холодно сказал Саймон.

– А как же Наследники, которых они убьют? – спросил Бэк. – Или они не считаются?

– Мы можем постоять за себя, – возразил Саймон. – Мы же за этим здесь собрались, не забыл? Научиться сражаться?

Бэк ответил не сразу – сначала зажмурился; видимо, пережидал волну боли.

– Утром ты спросил, почему мы тебе не доверяем.

– И ты сказал, что я непредсказуемый, – напомнил Саймон.

– И ты только подтвердил мои слова, – колко ответил Бэк. – Ты – просто обуза, и да, сегодня вам с Каем повезло, но рано или поздно из-за тебя кто-нибудь умрёт.

Саймон нахмурился.

– Я делаю, что могу…

– Ну так перестань, – сказал Бэк. – Серьёзно. Хватит делать вид, что ты выше Наследников.

– Я не…

– Да, именно так ты себя и ведёшь. – Бэк покосился на Саймона, и на его лицо упала тень. – Ты никого не слушаешь. Не умеешь работать в команде. Только и ищешь, что славы…

– Да не нужна мне…

– …нам не нужны такие солдаты, – перебил его Бэк. – Нам нужны Наследники, которые нам доверяют. Которым доверяем мы. А мы не можем тебе доверять, Саймон Торн, ведь ты считаешь себя самым умным.

Саймон стиснул зубы, не удостоив его ответом, и остаток пути провёл, сверля взглядом затылок Бэка. Он ничего не сказал, даже ощутив влияние Камня Судьбы, – слишком злился, чтобы беспокоиться о последствиях.

Когда они добрались до подземелья, Бэк жестом махнул ему войти, но сам остановился на пороге освещённого свечами кабинета. А когда Цян оторвался от свитка, Бэк закрыл дверь, оставив Саймона наедине с азиатским Хранителем.

– Можешь не начинать, – ядовито сказал Саймон, – я сам всё знаю. Я действовал безрассудно, чуть не погубил Кая, поставил под угрозу жизни друзей и других Наследников…

– И свою, – сказал Цян, аккуратно скручивая свиток. – Об этом ты не подумал, Саймон Торн? Или вспомнил, что тоже смертен, только когда увидел перед собой арбалет?

Саймон стиснул зубы.

– Я не боюсь смерти.

– Не боишься, – согласился Цян. – Я знаю. Иначе не стал бы снова и снова бросаться в омут с головой, не задумываясь о собственной жизни.

Саймон скривился.

– Хочешь сказать, об остальных я тоже не задумываюсь? Потому что это не так.

– Даже не сомневаюсь, – подозрительно спокойно согласился Цян. – Ты поспешил на помощь нуждающимся – поступок весьма благородный. Глупый, – добавил он, – по многим причинам. Но всё равно благородный.

Саймон стоял на месте и не знал, что сказать. Только теребил рукава футболки и изо всех сил боролся с желанием отвести взгляд.

– Я не хочу враждовать, Саймон, – наконец сказал азиатский Хранитель. – Мне кажется, нам обоим ясно, что в Аништадте между нами возникло… недопонимание.

– Ты угрожал моей подруге ножом, – горячо сказал Саймон.

– О чём очень сожалею и чего крайне стыжусь, – ответил Цян, и было бы у Саймона чуть более снисходительное настроение, он бы даже поверил. – Если мне когда-нибудь представится такая возможность, я принесу твоей подруге глубочайшие извинения. Как её звали? Уинтер, да?

Саймон отрывисто кивнул, но как представил встречу Цяна с Уинтер – разозлился только сильнее.

– Ты шантажом заставил брата выполнять за тебя грязную работу.

– Я старался ради Наследников, – ровным тоном ответил Цян. – Бэк не справлялся в одиночку, а твоему брату представилась уникальная возможность сделать то, с чем больше никто бы не справился. Даже ты. Я не стану извиняться за то, что обманул тебя, когда ещё сомневался в твоих намерениях и внутреннем стержне, но сейчас хотел бы загладить вину.

– Потому что вместе мы сила? – спросил Саймон, выплёскивая накопившийся яд, и губ Цяна коснулась слабая улыбка.

– Потому что я боюсь тебя, Саймон Торн. Боюсь того, на что ты способен. Боюсь твоего мужества, твоей непоколебимой решимости, но больше всего – твоего бесстрашия. И я готов пойти на многое, чтобы больше не оказаться твоей целью.

И снова Саймон потерял дар речи, хотя постарался скрыть это. Он был упрямым и