так ненавидел. Было непросто. Нельзя просто взять и стать Хранителем. Но я построил карьеру в Верховном Совете. Знакомился с нужными людьми, говорил то, что от меня хотели услышать, понравился прошлой Хранительнице. Когда она отошла от дел, я остался единственным кандидатом.

– Они так и не узнали, что твой сын?.. – Саймон запнулся, но Цян понял.

– Нет. Может, так и не удосужились узнать его имя, или попросту не связали. Да и я постарался создать себе прошлое, которое понравилось бы Хранителям, – признал он. – Если постараться, легко стать кем-то другим. Но я не забыл Цзюня и не забыл свою цель.

– Защитить Наследников, – сказал Саймон, и Цян кивнул. На этот раз Саймон ему поверил.

– Я старался, как мог, а теперь учу их постоять за себя. Никогда бы не подумал, что после уничтожения Хищника наша численность возрастёт, но так уж случилось, и теперь война с Верховным Советом – единственное, что отделяет нас от смерти. Думаю, ты сам понимаешь – пока Совет во главе, спокойной жизни можно не ждать.

Саймон не знал, что на это ответить. После всего увиденного кровопролития он не мог ввязаться в очередной бой – в очередную войну, – не попытавшись отыскать другой путь. Но Совет был уже близко, а Вадим не остановится ни перед чем, пока живы Наследники, и Саймон понимал, что никакого «другого пути» не существует. Иногда казалось, что к этому моменту он шёл всю жизнь, и он был неизбежен, как восход солнца.

– Без тебя мы бы не справились, – помолчав, сказал Цян. – Ты это понимаешь? Мне кажется, ты не представляешь, как много жизней ты спас.

Саймон смотрел на дрожащее пламя свечи.

– Если бы знал правду, спас бы ещё больше.

– Возможно, – согласился Цян. – И мне очень жаль, что я так долго скрывал её от тебя. Но мы не знали тебя и не могли доверять, а потому пришлось…

– Нолану ты рассказал, – бросил Саймон слишком уж резко.

– Да, – терпеливо ответил Цян. – Так было нужно. Но я понимал его гнев, понимал, что им движет, и этому пламени нужна была цель, пока оно не поглотило его самого…

– И поэтому ты его использовал, – сказал Саймон. – И меня тоже.

– Не буду отрицать, – сказал он, скользя пальцами по деревянной шкатулке. – Но и нас самих использовали силы за гранью нашего понимания. Эти камни сохранили наш род – прошли века, а они не забыли про нас, потому что верили. Верили, что мы способны искоренить зло, защитить нуждающихся, и они ждали. Все эти годы они ждали тебя.

– Меня? – удивлённо переспросил Саймон.

– Камень Судьбы выбрал тебя, – сказал Цян, глядя на него в мерцающем свете пламени.

– Ну… – Саймон замялся. – Не уверен.

– Ты получил силы Наследника, как только воссоединил Хищника с Камнем Судьбы, – сказал Цян. – Впервые за пятьсот лет камни выбрали преемника, и им стал ты.

Саймон вцепился в стол и покачал головой.

– Они выбрали всех. И тебя, и Бэка, и остальных. Мы все избранные.

Цян пожал плечами, не отрицая, но и не соглашаясь.

– У нас одно предназначение – продолжать королевский род. Даже те, кто получил силы после уничтожения Хищника, были выбраны только потому, что их способности ещё не пробудились. Но у тебя они уже были.

– Камень Судьбы просто обрадовался, вот и всё, – пробормотал Саймон. – Он меня не выбирал. Я не сделал ничего особенного.

– Наследники существуют только благодаря тебе, – сказал Цян. – Как ты не понимаешь, Саймон? Если бы ты не собрал Хищника, если бы не уничтожил его, нас бы сейчас здесь не было…

– Да знаю я, – раздражённо сказал Саймон. – Я во всём виноват. Уж простите! Я же не знал, что…

– Я тебя не ругаю, Саймон, – сказал Цян. – Наоборот. Если бы ты не уничтожил Хищника, мы с Бэком остались бы единственными Наследниками, и через пятнадцать – двадцать лет уже он сделал бы всё возможное для защиты грядущего поколения. Но благодаря тебе все здесь стали Наследниками. Благодаря тебе у нас наконец появилась возможность исправить ошибки прошлого и вновь стать защитниками анимоксов.

Саймон резко выдохнул. Цян искал в войне плюсы, но Саймон видел только смерти и разруху, ждущую за порогом.

– Не надо на меня это взваливать. Я не специально это устроил.

– Умысел редко вершит историю, – заметил Цян. – Именно мелочи меняют мир, Саймон – моменты, которые на первый взгляд кажутся пустяком, но в итоге определяют будущее. Ты положил начало нашему будущему, и теперь нам нужна твоя помощь отвоевать его у Вадима и Верховного Совета.

– Я этим и занимаюсь, – пробормотал он, теребя цепочку карманных часов. – Но только всё порчу. Наследники меня ненавидят, Кай чуть не погиб, Вадим узнал про Убежище…

– Камень Судьбы выбрал тебя, – повторил Цян, будто этого было достаточно, чтобы позабыть все тревоги. – Но ты всё ещё человек, а людям свойственно ошибаться. Но ты создал нас. Объединил нас. Сражался за нас, а вскоре именно ты поведёшь нас в лучшее будущее. Это твоя судьба.

По спине пробежал холодок, и Саймон подавил пробившую его дрожь. «Судьба». Он ненавидел это слово – оно напрочь лишало свободы выбора.

– А если я не хочу?

Цян с любопытством посмотрел на него.

– Ты говоришь так, будто не ведёшь Наследников с первой же встречи. Знаешь, те, кто сражался с тобой бок о бок, очень тебя уважают. Они знают, за что ты борешься и чего стоишь, а все остальные, кто ещё не имел подобной возможности… они всё поймут, когда увидят.

– Как все умирают из-за меня? – пробормотал Саймон.

– Как ты сражаешься за них всем сердцем, – сказал Цян. – И это доброе, сильное сердце. Такие нам и нужны. – Он кивнул в сторону карманных часов на столе. – Что ж, я ответил на твои вопросы. Теперь покажешь мне причину, по которой мы здесь собрались?

Саймон пошевелился не сразу. Несмотря на слова Цяна, он всё равно не доверял ему до конца, пусть и не представлял, на что могут сгодиться утратившие силу Осколки. Поэтому с большой неохотой он повернул колёсико, пока стрелки не показали 6:02, и открыл крышку, под которой лежали разбитые кристаллы.

– Тут не все, – сказал он. – Часть свалилась в воду.

– Какая красота. – Цян наклонился так близко, что Саймон разглядел отдельные седые пряди в чёрных волосах. – Можно?

Саймон хотел отказаться – от одной мысли, что он передаст Хранителю Хищника, пусть даже Осколок, к горлу подступала тошнота. Но это был Цян. Он стал Наследником раньше, чем пошёл работать в Верховный Совет, и хотя Саймон достаточно настрадался и больше не верил Хранителям, он верил Наследникам. Как минимум верил, что все они готовы бороться за свою жизнь.

– Ладно, – сказал он, и Цян с огромной осторожностью выбрал крохотный, размером со щепку Осколок. Он поднёс его к пламени, и внутри замерцала радужная искорка,