на осиное гнездо. До мирового экономического кризиса, разразившегося в конце 20-х, на здешнем летном поле учились летать энтузиасты планерного спорта. Это было счастливое и беззаботное время романтических грез. Правда, о том благополучном, но коротком периоде жизни техническая обслуга и жившие поблизости граждане быстро позабыли. Гиперинфляция, гибель Веймарской республики, приход к власти нацистов, милитаризация производства, волна законодательных запретов, непрерывный крик пропаганды, факельные шествия… Водоворот этих событий, стремительно засасывавший Германию в фашистскую диктатуру, начисто вычищал человеческую память.

2 ноября 1935 года в местечке Гатов с помпой и парадом был открыт современный военный аэродром с идеально ровной взлетно-посадочной полосой, с рулежными дорожками, стоянками, капонирами, складами и контрольно-диспетчерской вышкой. Красную ленточку под звуки марша торжественно перерезал сам Адольф Гитлер. С тех пор аэродром стал учебно-тренировочной и транспортной базой, обслуживающей 2-ю военную школу, Академию ВВС и бонз Третьего рейха. Частенько появлялся в Гатове и фюрер для перелета в свою альпийскую резиденцию Берхтесгаден.

С началом Второй мировой войны интенсивность полетов на аэродроме утроилась. Помимо учебных вылетов в небо то и дело взмывали тяжелые транспортники, бомбардировщики, связные самолеты. Круглосуточно дежурила эскадрилья истребителей, готовая взлететь по сигналу тревоги и защитить берлинское небо от налета англо-американской авиации…[34]

Молодая фрау Эльза Остхофф отвечала за погрузку медикаментов, которые были упакованы в восемьдесят два массивных деревянных ящика.

Капитан Кунце – высокий красавчик из тылового управления – контролировал погрузку продуктов. Это добро, упакованное как в ящики, так и в картонные коробки различного размера, привезли на аэродром аж на трех грузовиках.

Почты было относительно мало. Восемь опечатанных мешков с письмами, свежими газетами и журналами передал из служебного «Кюбельвагена» шустрый фельдфебель.

Примерно столько же по весу вышло и наград. В десятке небольших и аккуратных ящиков находились кресты, поощрительные награды, нагрудные знаки отличия сухопутных войск, медали, манжетные ленты, нашивки, кольца… Все это привез из рейхсканцелярии генерал Рудольф Шмундт.

И, наконец, тучным майором Ланге со складов интендантской службы на аэродром были доставлены двести пятьдесят ящиков с боеприпасами.

Погрузка закончилась через двадцать пять минут. Бортмеханики обоих самолетов в последний раз прошлись по грузовым отсекам, проверили размещение и крепление грузов. Затем подняли трапоклаппе – опускаемые гидравлические рампы в хвостовой части фюзеляжей, через которые осуществлялась загрузка. И принялись ждать летные экипажи, проходившие инструктаж в штабе транспортной эскадрильи.

Терпеливо ждали их и ответственные за грузы офицеры, включая высокого и статного генерала Шмундта…

Десятого февраля 1943 года под Ленинградом советские войска начали мощную наступательную операцию под кодовым названием «Полярная звезда». Целью операции стали окружение и разгром немецкой группы армий «Север», войска которой накрепко вгрызлись в болотистую землю южнее озера Ильмень.

У населенного пункта Демьянск войска Северо-Западного фронта окружили 2-й армейский корпус вермахта и хотели раздавить его, образовав котел. Однако затея провалилась. Безупречно сработали разведгруппы 12-й и 123-й немецких пехотных дивизий. Они хозяйничали под носом наших войск и вытворяли, казалось бы, немыслимые вещи: устраивали засады, взяли нескольких важных «языков», вывели из строя двух старших офицеров 235-й стрелковой дивизии. И самое главное – вовремя определили назревавшее окружение.

Получив важные сведения, немцы молниеносно перегруппировали силы и провели на опережение операцию «Цитен». Сделано это было с точки зрения стратегии элегантно и безупречно: удерживая оборону рамушевского коридора, они вывели из окружения войска 2-го армейского корпуса.

А несколькими днями позже начались затяжные и кровопролитные бои под городом Старая Русса. «Качели», как называли подобное противостояние опытные вояки. Ежесуточно до шести тысяч убитыми, огромное количество раненых, а продвижение вперед всего на несколько сотен метров. Потери с обеих сторон в живой силе и технике были ужасающими, а помощь и свежее пополнение запаздывали.

Фюрер остался доволен смекалкой, упорством и героизмом своих солдат, офицеров, генералов. По его личному распоряжению на военном аэродроме под Берлином готовились к вылету два тяжелых транспортных самолета, на борту которых имелось все необходимое для того, чтобы порадовать воинов и взбодрить их дух в холодных зимних окопах. Шнапс, кофе, шоколад, консервы, галеты. Награды. Письма из дома. Боеприпасы. А также полный набор медикаментов, среди которых было новейшее обезболивающее средство немецкой фармацевтической компании Pharma Fausto-Rindon.

…Наконец, в свете одного из прожекторов появились фигуры в меховых куртках и с планшетами в руках. Летные экипажи неторопливо шли к своим самолетам.

Метрах в пятнадцати от стоянки их встретил инженер эскадрильи и доложил об окончании погрузки, о заправке и полной готовности самолетов к вылету. Выслушав его, один из летчиков направился к генералу Шмундту как к старшему по званию и должности.

Вскинув ладонь к фуражке, он доложил:

– Господин генерал, экипажи и техника к вылету готовы. Командир авиагруппы майор Даммер.

Генерал пожал летчику руку.

– Мне кажется, вы чем-то озабочены? – спросил он.

– Наша метеослужба предполагает неважную погоду в районе аэродрома посадки, – пояснил Даммер. – Но мы справимся с поставленной задачей, господин генерал.

– Похвально. Я передам о вашем решительном настрое фюреру. Что ж, желаю удачи, майор. Через пятнадцать минут вы должны быть в воздухе…

Сопровождать груз до места назначения должна была только Эльза Остхофф. Остальные офицеры, удостоверившись в том, что их имущество загружено в чрево воздушных судов, возвращались в расположение своих частей или служб. С продуктами, боеприпасами, почтой и наградами разберутся командиры частей и соединений 16-й армии. А вот с новыми медицинскими препаратами, впервые отправляемыми в действующие войска наряду с уже известными, самостоятельно никто из эскулапов не справится. Нужен хороший специалист, прошедший соответствующую подготовку. Именно таким специалистом и была штабс-арцт Эльза Остхофф.

В грузовом отсеке самолета горело несколько тусклых дежурных ламп. К тому же было ужасно шумно и жарко. Привыкшая к тишине медицинских лабораторий, Эльза ощущала неудобство и смешанное со страхом беспокойство. Весь груз размещался посередине довольно широкого фюзеляжа, оставляя по бокам узкие проходы. Десятки ящиков и коробок, сложенных штабелями, крепились к полу толстыми стропами. По левому и правому борту имелись несколько откидных кресел с мягкими спинками. Выбрав одно из них – поблизости от вверенного ей груза, – Эльза расправила шинель и присела.

Однажды ей доводилось летать на легком связном «Шторхе». Тогда, в 1939 году, ее отправили из Берлина в Польшу. Она везла чемоданчик дефицитных медикаментов, необходимых для срочной операции офицеру разведки.

Припомнив тот полет, Эльза улыбнулась и посмотрела на красивое золотое колечко, всего месяц украшавшее безымянный пальчик правой руки[35]. В далеком тридцать девятом она была совсем молоденькой выпускницей медицинского факультета Университета имени Гумбольдта, только что примерившей мундир с погонами ассистент-арцта[36]. Она была свободной, ничего не