навеки без слов

Был провидец с ударом героя готов.

«Нет, не месть мною движет, не черная мгла,

Не туманит рассудок дыхание зла,

И не огненный гнев, что сжигает все в прах,

И не ненависть штормом бушует в глазах;

Только мрак, беспросветна сердечная тьма,

Пуст внутри я и вечная в сердце зима.

Мир не важен и жизни наступит предел,

Преступить ту черту я, увы, не сумел.

Ты быстрее преступишь, один лишь удар,

И наступит покой, стихнет боли пожар.

Я, покой свой ища, все разрушу вокруг,

Не важно мне теперь кто здесь враг, а кто друг.

Уничтожив миры и оставив лишь гром,

Обрету свой покой, позабыв о былом.

А затем упокоюсь и кану во тьму,

Разлучить нас с любимой не дам никому.

Встречу там ее вновь, в этот раз навека,

Не разлучит нас там даже Рока рука!»

За погибель винил он провидца небес,

Что из мертвых для дела благого воскрес.

Сын титана Карона, великий пророк,

Время древних существ — его жизни исток.

Повелитель восточных безмолвных пустот,

Наблюдал за пустыней с небесных высот:

Башню к небу с камней для себя он возвел,

В одиночестве гордом столетья провел.

Никогда и никто в этот край не ходил,

Из вошедших Карон никого не щадил.

Топором, что пустыни ветра рассекал,

Он гостям своим быструю смерть даровал.

Но явился однажды на землях пустых,

Среди буйных ветров и песков золотых,

Юный путник Фазей, первый сын короля,

Он не встал на колени, о жизни моля.

Был готов свою смерть он достойно принять,

Но Карон не желал его жизнь отнимать.

Отпустил он Фазея, ведь править страной,

Вскоре должен наследник ее молодой.

За пощаду Фазей несказанно был рад,

Но за жизнь он был должен познать боль утрат.

Стал правителем вскоре, как умер король,

Сердце старое сжала ужасная боль.

Правил верой и правдой, народу служил,

В королевство отца сердце-душу вложил,

Милосердный и добрый правитель Фазей

Жизнь готов был отдать за обычных людей.

Пролетали года, и в великую ночь

Родилась у Фазея прекрасная дочь.

И правителя радости было не счесть,

Но с рождением грянула смутная весть.

Провидение видел правитель Фазей,

Из далеких безлюдных песчаных морей:

Голос бездны и хитрый звериный оскал

Из пустыни Карон ветром бури прислал.

Молвил голос Фазею: «Великий твой трон,

Ты правитель страны, но не ты в ней закон.

Ведь судьбу государства и жизни твоей

Не решаешь ты сам, я владычу над ней.

Неуплаченный долг — жизнь, что я сохранил,

И страна, что отец твой давно сотворил.

Здесь судьбу государства вершит моя длань,

Коль не хочешь погибели — выплатишь дань».

«Чем могу расплатиться за жизни людей, -

Крикнул с башни на ветер правитель Фазей, -

Что спасти нас от гибели может помочь?»

«Принесешь мне ты в жертву рожденную дочь.

Коль не хочешь пожертвовать кровью родной,

За спасенье заплатишь своей ты страной.

Ветер бури песчаной нашлю я туда

И не встретят восхода твои города».

Долго думал Фазей что же делать ему,

А рассудок его все катился во тьму,

Как ему поступить и что выбрать не знал,

Оттого и ночами и днями страдал,

Долг любого владыки — хранить свой народ

И встречать вместе с ним каждый новый восход,

Защищать и хранить на тернистом пути,

И на истинный трон вековечный взойти.

Долго думал Фазей, скован смутной порой,

День и ночь просидел с колыбелью родной.

Он позволить не мог всей стране погибать,

Дочь родную Карону решился отдать.

Мрак ночной увядал и явился рассвет,

Был правитель готов дать титану ответ:

«О, жестокий владыка пустыни, Карон, -

Крикнул добрый Фазей, выходя на балкон -

Я готов своей жизни цену оплатить,

Но народ не готов я за то погубить,

Заплачу малой кровью, пусть даже родной,

Станет дочь за страну непомерной ценой!»

И ответил титан: «Дань возьму не сейчас,

Пусть порадует дочка прекрасная вас».

Он смотрел свысока, как летят времена,

Как чредуется с миром спокойным война,

В никуда как уносит былое вода…

А Фазей счастья лик утерял навсегда,

Был несчастен от мысли, что дочка растет,

И однажды ее злой титан заберет.

Вел правитель советы с подданством своим,

Предложили сменить дочь ребенком другим,

То услышал титан, вихри-бури прислал,

И разруху Фазею за ложь даровал.

Сразу понял король: не поможет обман,

В судный день появился за данью титан:

«За своим я пришел и свое заберу».

«Не отдам тебе дочь, хоть и сам здесь умру!

Как отец, ее должен от зла уберечь!» -

Крикнул гордый король и схватился за меч,

Сотни воинов славных поднялись на бой,

Их правитель великий повел за собой.

Вспыхнул гневом Карон и поднял свой топор,

Прилетел к повелителю ветер из гор,

Он дыханием буйным страну всю пронзил,

Войско славных героев мгновенно сразил.

«Воевать пожелали? Да будет война!» -

Поднялась вместе с криком песка пелена.

И Карон пожелал изничтожить народ,

Его милости мертвый, уведнувший плод.

Но явилась Гилар, дочь Фазея царя,

И утихли песчаного гнева моря.

«Пощади мой народ, я пойду за тобой,

Сохраню эти земли ценою любой» -

Попросила Гилар, поклонилась ему,

Согласилась на вечную в башне тюрьму,

Жизнь титану навеки свою даровать…

Возвратился Карон в свою башню опять.

Заточенная в башне, томилась Гилар,

Душит грусть за родными и тело жжет жар.

А титан любовался ей ночью и днем,

Все на троне сидя, размышлял о своем.

Только грустной он видеть ее не хотел,

Быть счастливой Карон своей госте велел.

«Не понять никогда чувств обычных людских

Тем, кто жизни лишает жестоко других»

— Так сказала Гилар, затаив в том упрек,

Для Карона стал важным простой тот урок.

«Что же сделать, чтоб счастье твое увидать?

Чтоб душе твоей чистой не дать увядать?»

«Не видать в этой клетке отрады вовек,

Здесь погиб бы со скуки любой человек,

Не желаю без дела свой срок коротать,

Ждать спокойно, как час мой придет умирать,

Я хочу быть свободной хоть в клетке своей,

Слышать жизнь, что бушует средь тучи людей,

Дай мне ключ, что откроет иные мира,

Дай мне книг, что рождались с чернил и пера,

Дай мне жизнь, а не вечный бессмысленный сон!»

Содрогнулся, услышав ту просьбу, Карон.