Она его обидела, она… Почему, почему в такие моменты мы всегда вспоминаем какие-то несуразные детали?

А журналист меж тем безжалостно продолжал:

– Его сбила машина. В точности как в твоем романе.

– Ты его прочитал? – пробормотала Виктория.

– Да. – И он добавил: – Хоть я и не твоя целевая аудитория. И вообще, нормальный человек не стал бы терпеть обиду столько лет, сколько твой герой.

– Он не терпел обиду, – возразила Виктория, по неистребимой писательской привычке пытаясь защитить своих персонажей. – Он думал, что время ее вылечит и он сможет простить этих людей. Но с каждым днем ему становилось только хуже, и в конце концов он решил мстить.

– Может быть, я не буду спорить. В данный момент меня интересует только одно: кто убил Катю и Гену?

– Я не знаю, – ответила Виктория. И хотя это было правдой, она и сама отлично понимала, насколько неубедительно прозвучали ее слова.

– Вот как? – Коля промолчал, и Виктория, которая отлично знала журналистскую среду, поняла, что сейчас ее бывший одноклассник не преминет выложить на стол один из своих козырей. – Тебе известно, что в прокуратуре подозревают именно тебя?

– Я никого не убивала, – раздраженно сказала она.

– Но тебя подозревают, – напирал Коля. – Ты что-то должна сказать по этому поводу! Может, это дело рук какого-то сумасшедшего? Тебе хоть что-нибудь известно?

– Нет. Ничего.

Конечно, она проверила свою почту, съездила в издательство и поговорила с теми, кто обрабатывает поступающие письма. Но в ее адрес не было никаких угроз, ничего, что можно было счесть плодом больного воображения. Лишь обычные письма от читателей и пара – от мошенников, которые довольно нехитрым способом пытались разжалобить писательницу, чтобы получить от нее деньги.

Если бы только не эти звонки непонятно от кого…

И если бы не…

Случайно она бросила взгляд в окно – и застыла на месте.

Напротив ее дома была припаркована машина. Одна из тех, что в последние месяцы следили за ней. Внутри кто-то сидел.

Неужели…

– Извини, – сказала она в трубку. – У меня дела.

И, бросив сотовый, метнулась к выходу.

Лифт, как всегда, застрял на верхнем этаже, но Виктория не стала его ждать. Прыгая через две ступеньки, она слетела по лестнице и выскочила из подъезда.

Она была уже в нескольких десятках шагов от своего врага, однако ее появление не осталось незамеченным. Взвизгнув колесами, машина сорвалась с места, шваркнула шиной по луже и умчалась.

– Стой! Стой, кому говорят!

Все это было бесполезно, потому что машина скрылась из глаз. Однако куда более полезным оказалось то, что Виктория запомнила часть номера.

– 465… или 466? Нет, вроде пять… И буква «к» там точно была.

А потом, шепнул ей внутренний голос, окажется, что номера липовые, либо машина и вовсе краденая. Как это всегда бывает в романах.

Ведь если человек очень захочет не оставлять следов, он их не оставит.

«Надо будет позвонить Антону… Тому следователю».

Она вернулась в квартиру и тщательно заперла двери, снабженные новыми замками, однако тут снова позвонил Коля.

– Ты так резко отключилась… С тобой все в порядке?

Она бросила на себя взгляд в зеркало. Какой уж там порядок…

– Скажи, Коля, ты что, собираешься писать обо мне статью? Я для тебя сенсационный материал, да?

Он на долю мгновения замялся с ответом, и Виктория поняла, что она права.

– Какая ты подозрительная, Виктория… – Он рассмеялся фальшиво-сердечным смехом. – Скажи, это правда, что ты посещаешь психиатра?

Она резко распрямилась. Так-так, вот к чему все, оказывается, клонится. И внутренним взором, который, как известно, сродни ясновидению, она тотчас же увидела жирный заголовок на первой странице: «Безумная детективщица убивает одноклассников! Сенсационные подробности! Только у нас!»

– Да, – сказала она равнодушно, – посещаю. Я собираю материал для романа. А что?

Впрочем, ей и так было понятно, что этот предлог ее не спасет. Потому что, если журналистам известно, что она ходила к врачу, они в два счета вычислят фамилию этого врача, найдут его и выпытают, чего ради на самом деле дражайшая В.А. Палей то и дело наведывалась к нему на прием.

Врачебная тайна? Умоляю вас! В нашей стране, где все продается и покупается, причем задешево?

– А о чем будет роман? – невинным тоном поинтересовался Коля.

– О том, как муж решил отделаться от своей жены. Старая, как мир, история.

– Очень избитый сюжет, – заметил Коля. – Советую придумать что-нибудь поновее.

– Боюсь, это не получится. – В Виктории взыграл привычный азарт. – Все причины убийств известны еще с тех времен, как некий Каин поссорился с неким Авелем. Кстати, об этом тоже было написано в книге.

Коля задал еще несколько вопросов, изображая заинтересованность. Виктория отвечала почти машинально, в который раз обводя на листке бумаги число «465 к», так что к концу разговора каждая из черточек, составлявших эти знаки, была уже в полсантиметра толщиной.

– Ну ладно, – сказал наконец бывший одноклассник. – Если что, ты это… звони.

Она пообещала позвонить, выслушала на прощание еще пару сплетен о тех, кто был на вечере встречи, и нажала на кнопку отбоя.

На самом деле ей предстоял сейчас совершенно другой разговор. Она достала листок с номером Антона и стала его набирать.

– Алло!

Он зевнул и протер рукой глаза.

– Антон, это Игнатов. Срочно ко мне!

– Но я…

– Живо, я сказал!

– Но сегодня… – Антон хотел было напомнить, что у него выходной, однако прокурор не дал ему договорить.

– Не на работу, а прямо ко мне домой. Там и поговорим. Ты же недалеко от меня живешь, в паре кварталов, верно? Ну и отлично.

– Что-то случилось? – безнадежно спросил Антон, отлично понимая, что в выходной день Игнатов ни за что не стал бы выдергивать его из постели по пустякам.

– Случилось, – свирепо пропыхтел прокурор. – Третий труп.

– Кто на этот раз?

– Угадай с трех раз! Это не телефонный разговор, Антон. Поговорим у меня.

Холодная вода из крана, от которой сводит зубы, дождь над городом, дождь над ним, Антоном.

И, как назло, он забыл дома зонтик.

– Входи.

Уют, полностью прирученное пространство, огромная теплая квартира. Под ногами лениво крутится большая рыжеватая собака, то и дело норовит подсунуть морду под руку гостя, чтобы он ее погладил. На кухне что-то соблазнительно шкворчит, и, обернувшись в ту сторону, следователь успевает заметить, как за витражными стеклами ходит, то и дело пробуя еду, крупная тень – жена Игнатова.