– В общем, поэтому они и решили попросить у тебя прощения, – закончил Никита. – И им очень важно было, чтобы ты пришла.

В первое мгновение Виктория решила, что ослышалась.

– Что они хотели?

– Попросить у тебя прощения, – озадаченно повторил Никита. – А что?

Ее разобрал смех. Вот, оказывается, что значила та сцена на лестнице… И тот заискивающий тон, потные руки. «Ты меня простила, ты не сердишься больше на Веронику…»

Ну, сердилась бы она, ненавидела бы их, как писали в старых романах, всеми фибрами своей души, какая разница? Поезд ушел, Сергей для нее потерян навсегда, и ей самой уже не восемнадцать лет. Да и, судя по тому, в кого Сергей превратился, даже к лучшему, что так получилось. Она представила себя на месте Веры, подумала, как муж изменял бы ей, ставил бы ей на вид, что она живет за его счет, а он трудится не покладая рук, и ей сделалось не по себе.

– Ты все еще его любишь? – неожиданно спросил Никита.

Ну, нате вам. Нашел когда ревновать… и главное, к кому.

В принципе можно было сказать, что человек меняется и что она была совсем не та, что любила совсем не того человека; и это была ее первая большая любовь, а с тех пор у нее была еще сто одна любовь, и все в таком же духе. Но у Виктории не было никакого желания философствовать. Она лишь коротко сказала: «Нет» – и закрыла глаза.

Ее разбудила трель сотового. Было уже утро, хотя она была уверена, что ночью не сможет заснуть. Никита, морщась, говорил по телефону с Вероникой, которая упрекала его в том, что он вчера к ней не приехал. Вспомнив, что именно она хотела сделать сегодня, Виктория вышла в переднюю и со стационарного телефона позвонила в фирму, занимающуюся дверями и замками. Договорились, что в этот же день они к ней приедут.

Никита еще был в комнате, а Виктория все медлила и не могла решиться. Наконец она подошла к полке, на которой спрятала ночью окровавленную улику, и стала перебирать платки и перчатки.

Она перерыла вещи два раза, даже посмотрела на соседних вешалках, но все и так было ясно.

Окровавленный платок исчез – так же непостижимо, как вчера здесь появился. А когда Виктория подошла к двери, верхний замок вновь был закрыт только на один оборот.

Вероника вся истомилась. Наконец, наплевав на все, она договорилась встретиться с Верой в «Айс-крим темпл» и уехала из редакции, хотя ее одобрения дожидались еще несколько статей, а номер надо было сдавать уже в конце недели.

– Он мне изменяет, – сказала она Вере, ложечкой ковыряя горку мороженого у себя в креманке.

– Ну! – Вера подняла свои четко очерченные брови. – С чего это ты взяла?

– Ни с чего, – зло ответила Вероника, отодвигая креманку. – Начинается все то же самое, что и с другими. Отговорки, непонятные исчезновения. Вчера он сказал, что будет на выставке, я позвонила туда, спросила – никто его там не видел.

– Собираешься устроить ему скандал по этому поводу? – поинтересовалась Вера, посасывая мороженое с узкой ложечки. – Не советую. Все мужики – кобели. И вообще, если он по бабам таскается, так в наше время этому только радоваться надо.

– С какой стати? – Вероника чувствовала, что готова заплакать.

– А с такой, что он мог бы таскаться и по мужикам, – недвусмысленно ответила Вера. – Я же говорю – время такое.

– Я не могу так к нему относиться, – подавленно проговорила Вероника. – Все дело в том, что он мне нравится.

Вера загадочно покосилась на нее.

– Тогда дела совсем плохи. Ты ему об этом говорила?

– Нет. Я же знаю, стоит что-то такое сказать, и тобой сразу же начнут манипулировать. Не так, так эдак. А у меня еще брат – видный бизнесмен. – И без перехода: – Как ты думаешь, кто она такая?

– Ну ты даешь, – сказала Вера, поводя своими роскошными плечами. – Откуда мне знать?

– Если меня снова бросят, я не выдержу, – беспомощно произнесла Вероника. – Честно, Вер.

Рыжая Вера вздохнула, подозвала официанта и попросила его принести еще мороженого.

– Знаешь, – начала она, – если не подавать повода, то не бросят. Думаешь, вокруг моего мужа мало всяких увивается? Ну и что, бросил он меня? Ты, главное, поласковей будь, повнимательней. Не ссорься с ним, не перечь, и вообще – веди себя по-умному. Что? – спросила она, заметив выражение лица подруги. – Ты уже с ним поругалась?

– Я с ним не ругалась, – сконфуженно пробормотала Вероника. – Просто… ну… так получилось.

А получилось, собственно говоря, следующее: Веронике стало не хватать встреч с любовником. Она хотела, чтобы Никита перебрался работать куда-нибудь поближе к ней, и предложила устроить им обоим перевод в головную компанию Сергея. Она может заниматься пиаром, Никиту поставят каким-нибудь коммерческим директором, у него будет отличная зарплата, и видеться они будут гораздо чаще. По ее мнению, это был идеальный план, но Никита взбрыкнул и заявил, что ничего не понимает в бизнесе ее брата, единственное, в чем он разбирается, это машины, и ему неохота выставлять себя дураком. Собственно говоря, Вероника уже говорила с Сергеем по этому поводу, и ей стоило большого труда уговорить его на ее авантюру. Теперь Никита, получается, просто наплевал на все ее усилия, и она не на шутку рассердилась.

– Я только и слышу – машины, гонки, машины! Как только по спортивному каналу начинается трансляция, тебя не оторвать… Опомнись, Никита! Все гонки в прошлом, и ты сам это понимаешь! Ты не можешь вечно жить воспоминаниями о том, какой крутой ты был сто лет назад и кого-то там обошел! Это глупо, просто глупо!

Она хотела сказать еще что-то, но тут увидела выражение его лица – и попятилась. На нее никогда еще не поднимали руку, но теперь она была почти уверена, что Никита ее ударит. Правая его рука сжалась в кулак, однако он сдержался. И все же через мгновение его прорвало – он схватил со стола стакан с выпивкой и с размаху выплеснул ее Веронике в лицо, после чего стремительным шагом вышел.

– Да что такого я ему сказала? – недоуменно спросила Вероника сейчас у жены брата.

Выслушав ее, Вера залилась обидным смехом.

– По-моему, ты сказала ему, что он потратил свою жизнь непонятно на что и ничего не добился, – пояснила она, когда перестала смеяться. – Ничего удивительного нет, что он обиделся.

– Я вовсе не это имела в виду! – сердито сказала Вероника. – Нельзя зацикливаться на прошлом! Надо смотреть в будущее!

– Если ты станешь каждый день так топтать его самолюбие, – сказала Вера с усмешкой, – свое будущее он будет строить без тебя. – Она вздохнула. – Черти, какое вкусное у них тут мороженое… Ведь знаю же, что для фигуры вредно, а все равно удержаться не могу.

– С каких это пор ты стала заботиться о фигуре? – буркнула Вероника.

– Я не молодею, Ника, – усмехнулась Вера. – Ника и Никита, Никита и Ника. – Она сощурилась. – Хорошо звучит. Ты слышала что-нибудь новое о Катином деле?