был в учениках у святого отца, тот не говорил ни о каких старых друзьях, а всех остальных сам Джек знал лично. Так кто же это может быть такой, от которого письмо пришло так поздно? Придется крепко постараться, чтобы все узнать, особенно, когда помимо этого есть дела по важнее.

* * *

Сложив руки на стол и в одной держа дымящуюся сигарету, он смотрел на стакан с вином. Дома как обычно тихо и спокойно, никто не потревожит, и можно отдохнуть. Допив остатки и по привычке отставив стакан на край стола, Джек сделал глубокую затяжку и выдохнул. Его не оставляла в покое мысль об этой девушке, с которой он неделю назад столкнулся на улице. Тогда она была одета немного иначе, но по описаниям очень хорошо подходила. Ее вид оказался странноватым и скорее всего иностранным, в Америке мало кто ходит с расстегнутой курткой и не подходящей для холодной погоды.

Она лишь на несколько секунд посмотрела на него прямо в глаза и отвернулась, куда-то убегая. Весенняя куртка в феврале, без шапки и в каких-то странных на вид армейских ботинках. Его больше заинтересовал взгляд девушки: любопытный, изучающий, внимательный и осторожный. Она действительно едва ли доставала ему до подбородка, но на студентку похожа не была. В том, что она была женщиной, он и не сомневался: какое-то ощущение на это намекало.

Правда, с тех пор она в церковь так и не заходила, будто бы нашла искомое. Джек тяжело вздохнул и, затушив сигарету в пепельнице, взял со стола старенький серый телефон. Пришло сообщение с адресом от святого отца: он сообщал об одержимости маленькой девочки и попросил поторопиться. Мужчина недовольно выругался и прошептал:

— Как мне надоели эти демоны-стражи, чего им в аду не сидится?

Адрес оказался очень далеко, и без услуг такси обойтись не получилось. Правда, и в пробку попасть тоже успел, потеряв достаточно своего времени. Но в этот раз он столкнулся с людским идиотизмом, ибо мать девочки ни в каких экзорцистов не верила. Как бы ни старался ее муж, женщина бунтовала, как могла, и пыталась подойти к своему ребенку. Маленькая белокурая девочка десяти лет хрипела и не могла ничего сказать. Глаза закатились, и виднелись белки, которые успели посереть и покрыться черными капиллярами. Она озиралась по сторонам и все, что попадалось в руки, было запущенно в дверь.

Это уже третий страж ада за неделю, отчего у Джона закрадывалась плохая мысль. Кто-то пытается протоптать путь в их мир и именно через демонов стражей, они верные и легко управляемые. Он быстро зашел в комнату и, ничего не сказав, подпер дверь стулом, чтобы никто не вошел. Увернувшись от очередного запущенного в него предмета, Джон поймал девочку. Заломив руку за спину и прижав амулет ко лбу, встал вместе с ней перед зеркалом на комоде. Торопливо читая молитву на изгнание духа, ждал момента, когда тварь покажет свой истинный вид. И она показала в зеркале серое худое до костей тело, чем-то напоминавшее гепарда с человеческими кистями рук и ступнями. Обтянутая кожей и без глаз тварь, отчаянно царапавшая зеркало с обратной стороны.

Джек хищно улыбнулся твари и, пожелав приятного путешествия в ад, разбил зеркало детским стулом. Облегченно вздохнув, отпер дверь и впустил родителей, но женщина так и не перестала на него ворчать. Разобравшись с недовольной матерью и отцом, который все же ухитрился поблагодарить за проделанную работу, вышел на улицу. Сумерки вот-вот опустятся, и для демонов будет больше времени на гадости, отчего просто захотелось вернуться домой и выпить чего покрепче. Запахнув плащ поплотнее, Джек случайно толкнул плечом прохожую, даже не успев извиниться. В ответ услышал характерное русское слово «Блядь» с грубой интонацией в голосе. Заинтересованно обернувшись на источник незнакомого слова, замер и постепенно понимал, что встретил ту самую гостью от старого друга святого отца Эндрю, чертовски подходящую по описанию святого отца Энди. Схватив ее за предплечье и оттянув к стене дома, завел ее за угол, тем самым спасаясь от ветра и любопытных ушей.

— Это вы искали в церкви отца Эндрю? — он с любопытством рассматривал распахнутую странную куртку, свитер и отсутствие шарфа и шапки в такую-то погоду.

— Вы, получается, тот самый Джек? Я угадала? — девушка откинула свою растрепанную косу за спину.

— Да, именно. Что вы хотели передать и откуда о нем знаете? Вы ведь иностранка, — Джек не спеша закурил сигарету, всматриваясь в серые глаза этой девушки.

— Как-то не вежливо вышло, ваше имя я знаю, а вы мое нет, — Саша протянула руку для знакомства и скромно улыбнулась: — Я Александра, можете называть Алекс, экзорцист из России, рада знакомству.

— Приятно познакомиться. Ну так ответите на вопросы? — он нехотя пожал ее руку.

— Не здесь, разговор слишком серьезный, и еще сегодняшние два нападения на меня заставляют быть гораздо осторожнее. К вам или ко мне пойдем?

— Давайте тогда к вам, заодно покажете это письмо. — Джек подозрительно нахмурился, у Александры действительно был слишком серьезный взгляд.

— Идите за мной и, желательно, молча, не нужно всяким проходимцам знать то, чего не требуется.

С этими словами она развернулась и торопливыми широкими шагами направилась домой, украдкой поглядывая на Джека. Правда, когда они пришли, ей сначала пришлось позаботиться о голодном Кузьке и только потом заварить ему горячий кофе. Попросив его подождать на кухне, Саша забежала в спальню и из тайника в шкафу достала то самое письмо. Сосредоточившись на внутренних чувствах, прислушивалась к интуиции, но та молчала, значит все делает верно. Она вошла на кухню и с маленькой задержкой все же передала Джеку письмо, присаживаясь, напротив. Тихо наблюдала за тем, как он распечатал письмо и замер, держа в правой руке дымящую сигарету. По мере чтения его лицо менялось: то хмурилось, то становилось задумчивым и любопытным. Саша дождалась, когда он закончит читать, ей самой было интересно — что же там написал ее отец?

— Все понятно, одним я только недоволен, — наконец проговорил он.

— Чем? — Саша перестала гладить запрыгнувшего на колени Кузьку.

— Тем, что ваш отец тут в письме просит взять вас на попечение, нет, скорее о вас позаботиться. — А он как-то не хотел нянчиться с девицей, которая похожа на ребенка и мало чем привлекательна.

— Я могу прочесть письмо?

— Да, а вы разве не читали его? — Джек передал ей