он заслужил свою нашивку. — я смотрю на Нико и объясняю — Это как стать членом семьи.

Я продолжаю, когда Нико кивает, показывая, что он понял.

— Теперь Фанга повысили до должности дорожного капитана — того, кто организует поездки и прогулки.

Нико снова кивает.

— А милая леди?

Я смеюсь над его сарказмом, потому что женщина, о которой идет речь, в настоящее время обнажена, стоит на коленях и залита слюной, делая, кажется, впечатляющий минет, судя по ее энергичным движениям головой и навыкам глубокого заглатывания.

— Она сладкая попка.

— Что?

— Кандидатка. Я не уверена, что у вас есть эквивалентный термин в Наряде. Клубные девчонки, может быть? В любом случае, думаю, что, как и другие, она, возможно, приехала из другого города с целью оставить любимому байкеру что-нибудь на память. И учитывая ее… старания, я бы сказала, что она питает к Фангу огромную слабость. Благослови ее.

— Да, я бы сказал, что это определенно то, чего нет у нас в Чикаго.

Я смеюсь.

— Нико, ты, кажется, очень расстроен тем, что у тебя нет «Грязных ночей» в Наряде.

— Это чертовски досадно, правда, — шутит он в ответ.

— Я имею в виду, ты Дон? Твои Капо могут быть благодарны тебе за это. И, говоря о том, что ты Дон…

Я чувствую, как он напрягается подо мной.

— Что насчет этого?

— Есть ли черта, которую ты не переступишь?

— Что ты имеешь в виду?

— Знаешь, у Друидов — Жнецов есть устав клуба. Есть вещи… преступления, которые байкерам нельзя совершать. — я сглатываю комок в горле. — Например, наркотики.

— Не поэтому ли клуб не защитил Рэйфа от тюрьмы?

Я киваю.

Нико отпускает мои пальцы и кладет руку на мое бедро. Он не сжимает и не поднимает ее выше — он просто… держит ее там, как раньше у меня на шее.

— Fiammetta26, если ты пытаешься узнать, прощаю ли я предателей, ответ — нет.

Почему этот человек хочет, чтобы я поверила в худшее о нем, хотя это явно неправда? Однако я решаю отпустить это.

— Хорошо, — я кладу руку на руку Нико, кончики пальцев едва достигают его костяшек.

— Руки и рот прочь от клиента, тупица, — моя рациональная сторона пытается меня вразумить.

Но я устала слушать голос разума. Я прислоняюсь к нему, и мы оба погружаемся в приятную тишину, наблюдая за Фангом, сладкой попкой и еще несколькими людьми у костра.

Никогда в своих самых смелых мечтах я не могла себе представить, что буду наблюдать за оргией в своем доме, да еще и с таким человеком, как Нико Вителли. Это как обнажение моей души. Та часть меня, которая, как я всегда боялась, будет отталкивать тех, кто не понимает, как здесь все устроено.

— Тебе ведь не нужна терапия, не так ли? — вдруг спрашиваю я.

Нико качает головой.

— Я так и предполагала. Итак, ты уже решил, чем будешь заниматься после того, как все это закончится?

Я вскидываю руки в жесте.

Что ты будешь делать со мной.

— Нет, — просто говорит он, понимая невысказанный вопрос.

Жестоко, но правдиво. Я киваю, ценя его честность. Приятно осознавать, что эта ночь ненастоящая. Он по-прежнему Дон мафии, который считает, что Наряду лучше без определенного терапевта. И я идиотка, которая использует все свои физические и интеллектуальные способности, чтобы остаться в живых.

Тот факт, что нам нравится быть друг с другом, является всего лишь неприятным осложнением. Легко поправимо, правда?

И если говорить о сложностях… Краем глаза я замечаю Кейда, направляющегося прямо к нам, и на его лице определенно не такое счастливое выражение.

Я сажусь прямо, но пальцы Нико сжимаются вокруг моих, удерживая их вместе на моем бедре, когда моим первым порывом становится отдернуть руку.

Взгляд Кейда блуждает между Нико и мной, и он останавливается прямо перед нами.

— Ты заставляешь многих людей чувствовать себя некомфортно, Соф. Ты знаешь, что думает Феникс о том, чтобы тебе было комфортно с кем угодно здесь, не говоря уже о посторонних. И Гриз… ты можешь хотя бы проявить к этому человеку уважение?

— Кто, блять, этот парень? — бормочет Нико. Он осторожно поднимает меня, усаживая на скамейку рядом с собой, затем встает в полный рост, нос к носу с Кейдом. Они оба одинакового роста и телосложения.

Ужасно. Только драки на детской площадке мне не хватало.

— Послушай, приятель, то, что Софи делает со мной, не твое дело, поэтому я предлагаю тебе пойти на хер. Сейчас же. — Нико произносит это тоном, который явно привык к тому, что люди слушают его и делают, что им сказано.

Кейд усмехается.

— Тебе нужно бежать, Вителли. Как насчет того, чтобы дать тебе двадцатичетырехчасовую фору? Один день. Начинай ползти обратно в дыру, из которой ты вылез, или я приду за тобой…

— Черт возьми!

Страх за Кейда охватывает меня, заставляя вставать между мужчинами. Я прижимаюсь спиной к Нико, сердито глядя на Кейда. Он что, хочет умереть или его мозг затуманен горем?

— Отойди, Кейд. Я не раздеваюсь и не трясу сиськами перед каждым проходящим мимо братом по клубу. Я полностью одета, если ты не заметил.

— Софи, ты не можешь…

— Могу! — я снова его перебиваю.

Я хватаю руку Нико, притягивая ее к себе и располагая низко на животе.

Рот Кейда искривляется от отвращения, когда Нико тут же притягивает меня к себе. Затем его другая рука обнимает меня, касаясь моей груди, но на этом дело не заканчивается. Она продолжает двигаться вверх, пока Нико не обвивает мою шею легким удушающим захватом.

В глазах Кейда вспыхивает ярость. Могу поспорить, если бы я обернулась, Нико ухмылялся бы.

Ох, блять.

Я не пыталась рассердить Кейда, я просто хотела отвлечь Нико, от того что ему бы наговорил Кейд в роли брата-защитника.

— Ты не хочешь, чтобы я трахалась посреди двора? — я широко раскидываю руки, охватывая все вокруг. — Без проблем. Я рада найди уединенное место, чтобы потрахаться. Обнаженная задница Фанга не возбуждает.

Я собираюсь уйти, зная, что Нико последует за мной, но Кейд хватает меня за руку. Не больно, я могу вырваться на свободу. Или, по крайней мере, могла бы, но у меня нет такой возможности.

— Убери руку, или я ее сломаю, — говорит Нико ледяным, стальным тоном.

Нико не двигается ни на дюйм, и это в тысячу раз страшнее, чем если бы он впал в ярость. Температура воздуха вокруг нас, кажется, резко падает, а угроза, исходящая из каждой клеточки его тела, достаточно устрашающа, чтобы заставить большинство мужчин обделаться.