Мастер, чьи глаза по-прежнему закрывала повязка, казалось внимательно прислушивался, хотя меня не оставляло странное ощущение, что повязка нисколько не мешала ему видеть. Еще я обнаружил, что древнее проклятие, висевшее раньше над стариком и похожее на черную тень дракона, исчезло.

— Вижу, вас уже ничто не держит в ваших пещерах, — произнес я. — Решили выбраться на прогулку, подышать свежим воздухом?

На морщинистом лице старика отразилось недоумение, а потом он сипло расхохотался.

— Господин Райнер, я честно говоря не ожидал встретить вас так скоро. Но вы сами виноваты — вы разрушили могилу Райнериуса, потревожили его останки. И когда он покинул гору, его проклятие стало разрушаться. Сегодня оно окончательно исчезло.

— Досадно вышло. Жаль обстоятельства вынудили отложить к вам визит, иначе ваше тело сейчас лежало бы раздавленным вместе с вашими последователями в пещере.

Лицо мастера исказилось от злобы.

— Вам придется за это дорого заплатить, господин Райнер, — хрипло сказал старик.

— Нет, это у вас еще куча неоплаченных счетов за всё что вы сделали, — сказал я.

— Я бы на вашем месте был бы осторожнее с угрозами.

— С чего бы? — поинтересовался я.

В устройстве у шеи волшебницы что-то пискнуло и она слабо вскрикнула.

— Госпожа Халевейн, надо же, а я вас не заметил, — произнес я. — Что вы здесь делаете?

Маделиф не ответила. Да и сам вид у нее был отсутствующий, словно ее чем-то опоили.

— Попытаетесь меня убить, она умрет вместе со мной, — сказал мастер.

— С чего вы взяли, что меня это остановит? — поинтересовался я с издевкой. — Вы же уверены, что я абсолютное зло, при этом ваше ожидание, что меня вдруг волнует чья-то жизнь, попахивает абсурдом.

— Не совсем так. Если вы позволите ее убить, вы лишитесь поддержки остальных магов, — произнес старец. — Вам, по вашей драконьей логике, это должно быть крайне невыгодно.

— Однако, вы мне не оставляете иного выбора, да и малозначимыми фигурами приходится иногда жертвовать. Вам ли это не знать, господин некромант, который решил почитать мне мораль и который потерял счет своим мертвым пешкам?

— Я не некромант, — отрывисто сказал мастер и на лице его опять отразился гнев.

— Да? И кто же вы? Особенно после того как вы задурили магам голову сказками о рыцарях, что они были готовы убивать самих себя. И ради чего?

— Это всё добровольная жертва, ради того чтобы дело драконоборчества жило.

Я изучал лицо мастера.

— Хм, кажется вы настолько «больны» своей идеей, что даже сами не осознаете в кого превратились. Как же раскрыть вам глаза?

За спиной послышалось хлопанье крыльев и гневный клекот. Рядом с нами приземлились два грифона, принесшие на себе Карлфрида и Финбарра. Подняв волну снега геральдические монстры скинули седоков и, пару раз попытавшись их клюнуть, отступили. Карлфрид и Финбарр подошли ко мне.

— Маделиф⁈ — поразился Карлфрид.

— Полагаю, записку утром не она вам лично отдавала, — произнес я, не сводя взгляда с мастера.

— Нет, нашел под дверью… Проклятье…

Мастер, чей морщинистый лоб прорезали еще более глубокие складки, когда появились Карлфрид с Финбарром, вдруг усмехнулся.

— Хорошо, что напомнили кое о чем, господин Райнер, — сказал он и, продолжая одной рукой удерживать Маделиф, другой, в которой находился альпеншток, потянул с глаз повязку.

— Живо отвернуться и не смотреть на него, — спешно приказал я, а сам прикрыл ладонями глаза графини.

В глазах мастера плескалась сплошная тьма. Карлфрид и Финбарр отвернулись. Краем глаза я увидел, как оба грифона, не отведшие от мастера взгляда, белеют, сморщиваются, словно за мгновение одряхлев. Шкура обтянула похудевшие львиные тела, обрисовав ребра и позвонки. Следом с грифонов стали падать перья и шерсть, лоскуты начавшей гнить кожи, пока на месте не осталось два скелета, осыпавшиеся костной пылью. А еще я четко видел, как жизненная энергия, тонкими струйками устремляется к мастеру и как он жадно впитывает ее.

— Своими спутниками вы явно не хотите жертвовать, господин Райнер, — произнес мастер. — Так что вам придется меня отпустить и отдать мне вашего грифона. Как я понимаю, она из чистокровных, то есть графиня из рода Грайфен? А госпожу Халевейн верну вам как бонус.

Графиня возмущенно заклекотала, дернулась, но я только крепче прижал ладони к ее глазам.

— Харди, ты еще кое-что должен узнать, — прошептал Финбарр и голос его дрожал от ужаса. — Госпожа Халевейн, она… Ее с нами больше нет.

— Ты о чём, Барри?

— Она как те люди в министерстве — давно мертва…

Карлфрид, расслышав, издал сдавленный стон. А я почувствовал, как внутри поднимается ярость, которую я до этого тщательно сдерживал, как вокруг и без того морозный воздух, становится еще более ледяным. Болезненно вскрикнул грифон, вырвался и, шарахнувшись от меня, тут же свалился в снег, зарывшись в сугроб с головой.

— Так что, господин Райнер? — спросил мастер и в его сиплом голосе послышалась насмешка. — И, может быть, вы-то осмелитесь посмотреть мне в глаза?

— Да я и так давно в них смотрю, господин Кай Кунибертус, — произнес я, сняв солнцезащитные очки и бросив их в карман куртки. — На меня ваш убийственный взгляд не действует.

На лице мастера отразилось неверие.

— Вы узнали мое имя… Значит…

— Вам сильно не повезло.

На моих ладонях разгорелось пламя. Мастер, по-прежнему, прикрываясь Маделиф, попятился от нас прочь.

— Не сожгите госпожу Халевейн! — выкрикнул в отчаянии Карлфрид, увидев огонь.

— Вы же слышали, что сказал Барри, — процедил сквозь зубы я.

— Пожалуйста, мы должны попытаться найти способ, — в голос мага закралась отчаяние.

— Я не собираюсь упускать этого ублюдка.

Однако, опередив меня к мастеру внезапно метнулась графиня, закрыв глаза и полагаясь только на чутье. Лапы отбросили волшебницу в сторону, а орлиный клюв ударил в черные, наполненные тьмой глаза. Старик заорал от боли, с оглушительным грохотом проскользнул мощный электрический разряд и грифона отшвырнуло прочь на несколько метров.

— Барри, проверь, как графиня, — приказал я.

Финбарр метнулся к замершему на снегу грифону.

— Жива, но без сознания, — сообщил он.

Мастер тем временем, пошатнувшись, с пустыми глазницами, из которых, пачкая ему лицо, сочилось что-то черное, направил на меня свой альпеншток. Вместо металлического наконечника я увидел знакомый янтарный клинок. В следующий миг мастер