— А как спустятся с судов или подойдут сухопутно, после сразу же пойдут по переволоке к месту работ или задержатся? — поинтересовался сотник.

— Те, что прибыли во время разведки, ушли сразу. Видать, мурза Шалар, первый из крымчаков, имеет наказ быстрее рыть ров. Значит, держать рабочую силу и охрану в селении ему не с руки.

— Что делать будем?

— Днем выходить к селениям и к переволоке не след, можем обнаружить себя. Мурза быстро выставит против нас свои сотни со всех мест, и мы вынуждены будем уйти, не выполнив наказ государя. Ночью атаковать переволоку никакого смысла нету. Работы в темноте не ведутся, невольников и рабочих угоняют с охранным сопровождением в Карандар и Самак, причем сотни уходят в южное селение, невольников гонят в северное. Место их содержания определено. Штурмовать селения тоже не можно, там будут собраны почти все силы турок и крымчаков. А побить два десятка охраны у Черного холма вообще полная глупость. Это все равно, что показать себя и тут же бежать.

— И чего ж это, князь, получается? Без толку мы тут объявились? Днем атаковать не можно, ночью тако же. Может, мыслишь напасть на них утром, когда крымчаков и рабочих погонят к местам работы?

— И то ничего не даст, — ответил Савельев.

— Ну, тогда я вообще не понимаю ни тебя, ни атамана, ни князя из Астрахани, что послал дружину и сотню сюда. Толку глядеть на то, как роют канал басурмане?

— А никто и не собирается только смотреть, — улыбнулся Дмитрий.

— Объясни, что-то я плохо стал понимать.

Савельев расстелил карту:

— Гляди, Антип Иванович. Если мы сделаем вот что…

Говорил воевода недолго, стал чертить стрелки, с юга на север, с запада на восток, вдоль и поперек карты. — Если так, то что получится?

— Дело получится, князь, и как ты до этого додумался?

— Дружина просто уже использовала этот прием в землях малых ногаев.

— Да? То-то смотрю, все у тебя по карте ладно выходит.

— Главное, чтобы ладно вышло на деле. Но поначалу проведем отвлекающие удары. Завтра, перед тем как басурмане погонят невольников и рабочих в селения, нанесем первый отвлекающий удар, на рассвете послезавтра — второй. Потом отойдем в поле, отсидимся где-нибудь в овраге или балке недолго, а после сделаем главное, что спутает все планы басурман и заставит их больше заботиться о собственной безопасности, чем о канале. Уразумел меня?

— Уразумел, князь, ты настоящий военный начальник.

— Не надо этого.

— Тогда, может, винца?

— Нет, Антип, с винцом погодим до завтрашнего дела. И это касается всех.

— Понял.

После полуденной трапезы Савельев собрал у себя сотника Малюгу и Гордея Бессонова. Расстелил на столе карту. Довел до Гордея то, о чем порешили с сотником.

— Дело задумали, — с довольным видом кивнул Бессонов.

— Как и договорились, вечером нанесем удар по басурманам охраны второго и третьего участков. Их там по два десятка, итого четыре, возможно, будет и пятый, но это не столь важно. Нам не след показывать все свои силы, а посему дружина выходит в полном составе, естественно, без возчиков и Лидухи, ты, Антип, — взглянул на сотника князь, — приводишь сюда два десятка, один — лучников. Налет мы должны провести быстро, не дав туркам и крымчакам оклематься и подвести подмогу, что будет менее чем в версте от нас. Для того треба скрытно подойти к позициям атаки. — Он указал на карту: — Я тут начертил пути и дружины, и десятков сотни. Укрытие за земляными валами, что делают невольники и рабочие, и тогда, когда на ближней стороне не будет десятка. Они соберутся на другой стороне, перед тем как гнать рабочую силу в Самак. Значится, на конях доходим до низины поля, заросшего травой, это в версте от переволоки, далее идем пешком. На месте более точно определимся, как будем действовать. Вернее, определятся воеводы дружины и десятков. Кто от тебя, Антип, пойдет во главе войска малого?

— Ну, если ты, князь, идешь, то и мне оставаться не можно. Я поведу десятки.

— Добро! Твои отряды должны быть в Галурмаке сразу после вечерней молитвы и трапезы. Басурмане начинают уводить рабочую силу после захода солнца. К тому времени нам треба уже быть на переволоке.

— То понятно, — ответил сотник. — Я отправлю своих гонцов в Карачук, дабы вызвать сюда десятки. Хотя нет, сам проедусь, а то засиделся тут у тебя в гостях.

— Это же разве в «гостях»? — улыбнулся Савельев. — Вот закончим дело, будешь на Москве, приедешь ко мне на подворье, вот тогда будешь в гостях, как близкий человек. И ты, и все, кто с тобой будут.

— Благодарствую, князь, дожить бы до того времени.

— Доживем, Антип.

— Ну, тогда поехал я? Ты дозорного предупреди!

— Предупреди, Гордей, — кивнул Бессонову князь.

Бессонов послал сына Власа сопроводить казацкого сотника, вернулся обратно, и Дмитрий предложил ему присесть рядом.

— Слушаю, Дмитрий Владимирович, — взглянул на воеводу Гордей.

— Смотри, Гордей, вот участок переволоки, по охране которой мы должны нанести удар.

— Это от третьей плотины до Большого холма?

— Да. Вот обозначение земляного вала, к которому мы должны скрытно выйти и за которым укрыться, а уже оттуда атаковать охранные десятки басурман. На месте, конечно, все обсудим еще раз, но покуда план такой. Поначалу в дело вступят лучники, они должны создать нам численный перевес, остальных бьем в сечи.

— Да это не сеча выйдет, князь, а мелкая сшибка, — усмехнулся Бессонов.

— Кто знает, Гордей, хотя ты прав. Если атакуем неожиданно и быстро, подмога к холму не подойдет. Да еще ее не пустят и десятки казаков. Но и они, мыслю, сумеют отойти задолго до того, как в Самаке прознают про нападение. Разбив десятки крымчаков, рабочими не занимаемся, пусть делают, что хотят, так же быстро уходим оттуда, дабы на рассвете нанести по басурманам третий, более мощный удар.

— Уразумел, — кивнул Бессонов и спросил: — Чего делать сейчас мне?

— Проверь охрану и готовь дружину к выходу на переволоку. Здесь остаются возчик Суля и Лидуха.

— Ты уже считаешь ее членом дружины?

— А пошто нет, Гордей? Баба она прилежная, нужная нам. Как стряпуха проявила себя очень даже хорошо, поглядим, какая она знахарка, лекарь, не дай бог, конечно, чтобы кого-то ранило. Треба без того обойтись.

— Вечером обойдемся, а потом? Потом не ведаю, так как неизвестен план.

— Все доведу. Если дружина готова, то проследи за сменой постов охранения и накажи ратникам отдыхать, но в готовности к выходу.

— Понял, сделаю.

— Ступай, Гордей!

Савельев склонился над картой и начал продумывать план третьего удара. Где-то поменял направление стрелок, где-то добавил их. Вскоре отодвинул свиток. Сколь ни работай здесь, а все окончательно прояснится только на месте. Незаметно он задремал за столом.