ни в одну из школ не взяли. Грай нашёл, предложил работу, вычистил порчу, натаскал и даже скормил семя атрибута, а взамен всего-то и потребовал, что принять на себя чужой долг.

Лицо ещё перекроил, ну а что тут такого? С лица воду не пить.

И пусть я прикончил Огнеслава, дуэль — это святое. Да и он не боярин, всего лишь дворянчик из вассальной семьи. Самое большее — дальний родственник.

Я вновь мысленно покивал самому себе, а потом тяжко вздохнул. Всё хорошо, всё гладенько, но даже если правильно разыграю свои карты, один чёрт, прикончат. Не тронут только если моя смерть обернётся для рода Огненной длани некими осложнениями, а для этого придётся стать достаточно сильным, чтобы постоять за себя, или обзавестись серьёзным покровителем.

Отец Шалый? Идею столковаться со священником я выбросил из головы сразу — в столь дурно пахнущие «семейные» дела этот ушлый тип ни за какие коврижки не полезет. Другое дело — торгаши.

Если адепт — невелика птица, плюнуть и растереть, то аколит — это уже серьёзно. Особенно аколит, способный работать с порчей. За такого могут и вступиться.

Значит, надо в самые кратчайшие сроки прорываться в следующий ранг и попутно становиться лекарем первого класса. С обучением способен помочь магистр Первоцвет, с формированием ядра… Да он же, пожалуй. Как минимум присоветует что-нибудь. Либо он, либо наставник Девясил.

В город! Надо хотя бы на денёк выбраться в город!

А ещё стоит выяснить, действительно ли Огнеслав приплыл в Тегос один-одинёшенек. Неужто по голову беглого боярина прислали столь мелкую сошку? Быть того не может!

Вот с этими мыслями и заснул. Ночью никто не побеспокоил, да и утром с расспросами сослуживцы не приставали, поглядывали с интересом, но и только.

Ломало меня просто нещадно, и если абрис я худо-бедно стабилизировал прямо во время завтрака, то привести в норму потянутые вчера мышцы, натруженные руки и едва ли не сорванную поясницу банальная разминка уже не помогла. Ещё и заступом ладони намозолил.

Одно к одному, черти драные. Одно к одному!

Долго рассиживаться у костра нам не дали: одних отправили менять сослуживцев в секретах, другим приказали пройтись по границе омута, находившегося отсюда всего-то в пяти верстах, ну а новобранцев поручили заботам Хомута. Так до самого обеда и бродили по джунглям в компании младшего урядника и парочки его подчинённых. Бродили, ползали, бегали, таились, искали спрятавшихся, учились ориентироваться на местности и подмечать чужие следы.

После возвращения в лагерь и короткого перерыва на обед вновь начали отрабатывать несение постовой службы. Одни становились в караул, другим требовалось незаметно подобраться к ним и снять. Огничу задурить себе голову мороком я не позволил ни разу, но и самому далеко не всегда удавалось отвести сослуживцам глаза. С одиночкой худо-бедно справляться наловчился, а вот с двумя-тремя часовыми такой номер уже не проходил. Пытался неоднократно, но всякий раз чего-то не хватало.

Впрочем, известно чего. Гармонии! Не хватало мне драной гармонии. А попробуй — ощути единство с небом, когда у самого внутри раздрай!

Вот так примерно дальше и пошло. Две седмицы кряду мы бродили по джунглям — то наматывали бессчётные вёрсты, прорубаясь через чащобу, заросли бамбука и лианы, то ползали по болотам или крались от дерева к дереву. Частенько случались и ночные вылазки, но водой меня больше не обливали. Да и на занятиях по обезвреживанию часовых именовать бездарем перестали уже на второй или третий день. Зато в хвост и в гриву чихвостил Седмень, ставивший рукопашный и ножевой бой. Ну и в джунглях я тоже показывал себя не лучшим образом. Положа руку на сердце, был там одним из худших.

Другое дело — магия. Пусть и не случилось никаких внезапных прорывов, да и создавать сбалансированный огненный шар я так и не наловчился, зато свою изначальную схему взрывного аркана отработал до такой степени, что тот неизменно полыхал именно там и тогда, когда мне это было нужно. Ещё начал не только бросать заклинание по прямой, но и пытаться управлять движением. Что-то даже получалось.

Не забывал я и о проработке абриса: укреплял и стабилизировал четвёртый узел оправы, а помимо этого тянул в себя и удерживал у солнечного сплетения небесную силу. Мало-помалу ежедневные упражнения начали приносить свои плоды, и ещё даже лучше дела обстояли с магическими латами: защитное заклинание теперь не развеивалось около пяти минут, поэтому мне больше не приходилось отвлекаться на его дополнительную стабилизацию, получалось одновременно накладывать и другие чары.

Всякий раз, когда пересекались на площадке с Дарьяном, он во время перерывов на отдых швырял в меня стальным шаром — когда для проверки лат, а когда ради тренировки восприятия. Подружка книжника неизменно презрительно фыркала, но в наши отношения не лезла и молча отходила в сторонку. Тогда Дарьян пользовался моментом и вываливал на меня всё то, с чем сталкивался на своей новой работе. В кои-то веки он был всецело доволен жизнью, полагая возню с кадаврами занятием несравненно более интересным, нежели создание ходячих мертвецов.

Ещё я взялся доводить до ума приказ «замри!». Просто пришёл к выводу, что сглаз магистра Первоцвета, равно как и морок Огнича, если и не были его вариациями, то имели очень много общего.

Увы, тут всё упиралось в невозможность достичь гармонии с небом. Дух простецов казался мне слишком прозрачным и податливым, я едва-едва различал его уже на расстоянии в пяток саженей. Если встречался с кем взглядом, то накладывал паралич без особого труда, а так — будто воздух в жменю сжать пытался!

Тайнознатцев я ощущал несравненно отчётливей, вот только точечно воздействовать на их дух не получалось и приходилось давить изо всех сил, что сразу вызывало отчаянное сопротивление. И даже если кого-то и удавалось перебороть, то и в этом случае речь чаще всего шла лишь о замедлении движений и расфокусировке взгляда, нежели о ступоре и слепоте.

Меня и самого пытались парализовать, с тем же Сквозняком игра в гляделки стала настоящим ежевечерним ритуалом. Именно этим мы и занимались, когда в расположение десятка заявился урядник Седмень.

— Что скажешь? — обратился он к Хомуту. — Можно уже Боярина в омут брать?

— Вы же на первый раз по самому краешку пройдётесь?

— Да, со стороны топи заглянем.

— Нормально, — решил Хомут. — Справится.

Урядник посмотрел на меня, затем перевёл взгляд на Сквозняка.

— Пойдёте оба. Кирасы и карабины не берите.

Ученик школы Карающего смерча округлил глаза.

— В омут⁈