мы видели природу, разве запечатлевали, разве фиксировали в своем сознании – в этой красноте, в этих охристых, умбристых красках, в синеющем небе? Краски вспыхивают в разных местах. Возникает парад цвета и таких настроений, которые перемежаются аллюзиями на осеннюю грусть, но замещается и вытесняется радостью при виде буйства разнообразных пятен цвета, что невозможно оторваться! И возникает печаль от того, что завтра уже этой картины жизни не увидишь, потому что вдруг пойдет дождь, который «смоет» все краски? Был волшебный момент в жизни автора, когда перед его взором ветер игриво налетал на кучу опавших листьев и закручивая их по спирали, поднимал вверх разноцветное великолепие. Как будто специально кто-то неведомый устроил фейерверк из листьев. Они, мерцая, кружились в этом хороводе, плавно оседали, потом снова налетал ветер и опять закручивал «листоворот». Такую дивную картину прежде не приходилось видеть, и невольно возникает сожаление – доведется ли когда-нибудь увидеть подобное вновь.

Подобные моменты, когда возникает головокружительное ощущение бесконечности жизни, хочется переживать снова и снова. Представьте только: пьете кофе и наблюдаете, как кружатся листья. И тут вас внезапно переполняет счастье от созерцания фантастического по своей красоте зрелища: вот подарок! Для художника-примитивиста Руссо природа тоже была даром. Когда он ею любовался, то вопрошал: «Это все мне?» Действительно, субъективные переживания вряд ли могут быть доступны в той же мере и во всей полноте кому-либо еще. Чтение этого текста, возможно, в какой-то степени способствует тому, чтобы оказаться в том же поле ощущения, в котором находился автор. Если бы вам довелось увидеть хоровод из листьев, вы, пожалуй, тоже не смогли бы оторваться от завораживающего зрелища. В такой момент непременно захотелось, чтобы хоровод из разноцветных листьев налетал и кружил перед вами не переставая. Именно подобные сиюминутные впечатления разных времен года запечатлевает Писсарро.

Но все проходит, солнце смещается за горизонт, небо тускнеет, краски исчезают. Ушедшего мгновения уже не будет. Вот суть жизни! Не случайно фраза «остановись, мгновение, ты прекрасно…» стала краеугольной в произведении Гёте, потому что мы всегда мечтаем остановить мгновение, быть в нем – и больше никуда не стремиться! Это состояние Писсарро и передает зрителю, любуясь красными крышами домов, которые прорываются сквозь ритм деревьев. А представьте, что в этих домах происходит, что люди переживают, что находится за этим пригорком? И всю эту прекрасную жизнь обволакивает голубейшее небо с удивительным торжеством цвета! Причем дело не в самом цвете, а в его пропорциях и количестве распределенных на поверхности холста.

К. Писсарро. Красные крыши. 1877. Музей Орсе. Париж

И тогда вы понимаете, что воспринимаете искусство: тут дома, тут крыши, тут деревья, тут небо. А это пульсация света. Здесь магия цвета. Тут вселенная оттенков, которая разворачивается перед вами во всей красе. Проигрывая эту картинку, вы снова и снова смакуете ее, снова и снова возвращаетесь к ней, смотрите и наслаждаетесь, слыша даже, как шевелятся ветки. Бывает, когда осенний ветер шумит в ветках, мы отвлекаемся от суеты и слушаем его как завороженные, немного отрешенные и будто сами не свои. С изменившимся сознанием погружаемся в музыку ветра и не понимаем – это реальность или сон? Зачарованное состояние души побуждает творцов создавать картины, подобные «Красным крышам».

А еще на полотне есть движение – извилистая вязь теней деревьев, траектория колышущихся ветвей, пронизывающая все пространство. Это так томительно-прекрасно, что охватывает желание плакать от восторга, как будто в это мгновение стал свидетелем момента истины. Хотя на первый взгляд ничего особенного не происходит. На картине мы видим ветки, солнце, голубое небо. Но, если вдуматься, этого всего нет в реальности, перед нами поверхность холста с набором цветных пятен. Однако, когда эти пятна собираются в узнаваемые образы, впечатление становится предметом нашего воображения! Значит, подлинное богатство мира не вне нас, а в большей степени в нас самих, именно в нашем восприятии оно обретает подлинное звучание. Можно жить хоть в райских местах, на берегу прекрасного голубого озера с прозрачной водой, окруженного живописными склонами, но не ощущать, не видеть красоты мира, не пьянеть, не захлебываться от восторга при созерцании открывающей взору картины. Богатство мироздания обретает подлинный смысл и ценность для каждого тогда, когда оно становится предметом созерцания, осмысления и переживания! Только тот, кто умеет чувствовать, в состоянии это понять…

Так в чем же заключена проникновенность творчества Писсарро? На его картине мы видим не самое лучшее время года. Сразу вспоминается классическая работа Саврасова «Грачи прилетели». Что там изображено? На первый взгляд кажется, что ничего особенного нет в этом сюжете! Но как картина звучно откликается в нас. Настолько точно и прочувствованно художник отражает знакомое состояние весенней промозглости, слякоти, сырости, что это рождает совершенно особую череду ощущений. Поражает, как мастер мог передать это событие через сочетание сюжета, форм, цвета?

В картине «Сад в Сент-Уан-л’Омон зимой» со сдержанным колоритом мы видим еще замерший в ожидании весны сад, бесстыдно оголенные ветви деревьев, которые пока еще не отдекорированы листьями. Но посмотрите на вечно живую форму ветвления или своего рода магистралей, по которым движутся соки дерева. Через это дерево мы воспринимаем отдельные моменты бытия как такового, потому что многое содержится во многом. Приходят в голову неожиданные аналогии (ассоциации), хочется связать с представлением о собственном организме, потому что и наши кровеносная, и нервная системы устроены подобно тому, как устроены ветви и корни растений. Между прочим, оголенные ветви в своей беспорядочной траектории движения красивы сами по себе. Они живут сами по себе. Их прихотливый, затейливый узор становится предметом эстетического осмысления, понимания и переживания, вдруг осознаешь, как они волшебны. Весь первый план занят эстетикой удивительно затейливого движения жизни. Ведь и река полнится из ручейков, которые и дают ей развитие. Так же и в этом полотне происходит проникновение во всё наше естество, и охватывая все через вибрацию, марево, формы, цвета, пятна, траектории ветвей.

Через деревья фрагментами пробиваются красные, голубые крыши, создающие ощущение единства, целостности мира. И эта картина откладывается в нашей памяти основательно и надолго, поскольку, созерцая и переживая запечатленное на полотне, мы находимся в определенном эмоциональном состоянии, активизирующим процесс запоминания. И позже, обладая богатством воображения и цепкой памятью, возвращаемся к тем ощущениям, которые, казалось, давно уже забыты, которых, казалось, и не было у нас. Между тем благодаря искусству выясняется, что в отдельных образцах его содержится то, что уже присутствует в нас! Эти образцы, соприкасаясь с теми элементами матрицы, которые существуют в нас,