Вспомните увлекательную и полную опасностей экспедицию Тура Хейердала на «Кон-Тики». Или книгу Славы Курилова «Один в океане», прыгнувшего с палубы советского теплохода и трое суток вплавь добиравшегося до Филиппин. Или «Шантарам» Грегори Дэвида Робертса, в которой рассказчик знакомится с жизнью в индийских трущобах, пытается выжить в индийской тюрьме, везёт оружие афганским моджахедам.

Этот эффект работает не только в литературе, но и в жизни. Зачем вообще путешествовать? Мёрзнуть, сидеть за колючей проволокой, умирать от малярии или горной болезни! Не лучше ли сидеть дома в тепле? Ведь все чудеса мира можно увидеть по телевизору в разрешении НО!

Объясняю: не лучше. Чтобы испытать счастье, нужно познать несчастье. Страдаешь от жажды, но тебя напоили. Счастье! Замерзаешь в снегу, но сумел развести костёр и согрелся. Счастье!

Хищная акула щёлкает челюстями за твоей спиной, но ты успел забраться в лодку и врезать ей по морде веслом. Счастье! А сидя дома, вы испытаете такие эмоции? То-то же!

Чем плохи «глянцевые» тексты о, например, курортах Средиземноморья? В них нет драмы. Если всё хорошо и ровно, где взять почву для эмоций? Читаешь такой текст как инструкцию к микроволновке: удобство, безопасность, температура нагревания. Другое дело – показать проблему.

Социальные драмы большинство глянцевых журналов не любит – эти темы не находят понимания у рекламодателей. Никто не хочет, чтобы рядом с элитной маркой часов или духов было фото беженцев, руины заводов или дохлый тюлень. Что ж, в таком случае ищите компромисс. Опишите проблемы рыбака, борющегося со 150-килограммовым марлином, или проблемы ресторатора, отказывающегося обслуживать клиентов в купальных костюмах.

Собирая материал на тему «один день из жизни сборщика кокосов», проведите с героем достаточно времени. Чем лучше вы узнаете персонажа, тем лучше будет ваш текст. Потратьте неделю на этот «один день» и вы узнаете больше, чем если попытаетесь собрать информацию наскоком.

Передавая эмоции, воздержитесь от громких слов: «какие чудесные люди здесь живут!», «уморительное зрелище!», «это был невероятный опыт!», «такого ужаса мы не испытывали никогда!». Расскажите хладнокровно о том, что увидели. Пусть эмоции возникнут у читателя, когда он представит себе то, что вы описываете. Не забивайте его восприятие своими восторгами и причитаниями.

Если герой повествования – вы, не стоит рисовать себя героем. Лучше поделитесь с читателем своими страхами, расскажите о своих слабостях и сомнениях – это будет более ценно и интересно.

Прочитать длинный текст, так же как съесть слона, в один присест трудновато, а по кусочкам – запросто. Главки и абзацы разбивают рассказ на части, придают ему ритм.

Можно выстроить текст по принципу песни. В качестве припева используется сквозная идея, определённый тезис, повторяемый рефреном. Например, «Калькутта – бегущий город», «Гонконг никогда не спит» или «Египет – полицейское государство». А в «куплетах» вы эту мысль подтверждаете примерами.

Ритм могут задавать и просто декоративные «отбивки». Как в телевизионных или радионовостях. Некоторые события или звуки, не имеющие видимой привязки к основному действию, но позволяющие разделить текст на куски. Они также могут символизировать что-то, создавать атмосферу или нести дополнительную мысль.

Например, можно ввести персонажа, который будет появляться и исчезать. Помните фильм «Добро пожаловать, или Посторонним вход воспрещён»? Там был персонаж-«отбивка», нескладный худой мальчик с сачком, который всё время спрашивал:

«А что это вы здесь делаете?»

У Михалкова в фильме «12» в промежутках между сценами бежала собака с человеческой кистью в руках. В фильмах Марка Захарова в кадре появлялся шутовской оркестр. А в индийском кино сцены фильма отделены одна от другой всеобщими песнями и плясками.

В качестве подобного «припева» в литературе и кино используются характерные фразы. Их повторяют главные герои. Письмо красноармейца Сухова: «Любезная моя, Катерина Матвеевна…». Или тянущаяся из фильма в фильм: «Бонд! Джеймс Бонд!»

Для рассказа «Жизнь во вьетнамском стиле» (GEO, 2013) я использовал в качестве отбивок случайные звуки.

…Главная торговая улица Фантьета будто разбита на сектора. В одной части продают подержанные мотороллеры, в другой – котлы и кастрюли, а в той, где оказались мы с женой, прямо на тротуар выставлены плетёные кресла, коренастые тумбочки и изящные книжные стеллажи. Всё, что необходимо, чтобы обставить жильё во вьетнамском стиле.

Пока жена разговаривает с продавцами, я захожу внутрь магазина. Здесь темновато: нет окон, а свет проникает в помещение из ведущей на улицу двери. Это и не дверь даже, а скорее ворота, как в гараже. На ночь товар вносится внутрь, ворота запираются, и магазин становится обычным частным домом. То, что это жилой дом, заметно и днём. Телевизор на столе показывает сериал, на спинках стульев висят детские распашонки, а на кафельном полу у стены спит дедушка, его плетёная остроконечная шляпа и бамбуковая трость покоятся рядом.