Время для тренировок у меня еще есть. Все должно пройти без всяких эксцессов.

Уже отдыхая дома, по окончании всей этой эскапады, я перебирала в памяти факты и картинки, пытаясь представить, как именно выглядело действо с точки зрения солдат и Бомани…

Если опустить мои ежедневные тренировки, если не брать во внимание, сколько раз я моталась туда-сюда с помощью диска, перенося части «Айвенго-3», Сефу и Хасема, то выглядела картина, по меркам любого мира, устрашающе и мистически.

Обычная осенняя ночь, несколько сот солдат стоят лагерем, горят костры и к ним жмутся кучки людей – пустыня рядом и мерное завывание ветра действует на нервы. Отдельно пасутся кони, выпряженные из боевых колесниц. Травы почти нет, но Бомани перевешал кучу крестьян и взял, что хотел. Обоз с зерном и живностью охраняют даже ночью, а для боевых коней отборное зерно насыпано в торбы. Кони не должны голодать!

Сам Бомани развлекается в роскошном шатре с парой крестьянских девчонок. Им за счастье должно быть то, что на них упал взгляд такого человека! Потом он, может быть, подарит им по куску ткани и отправит домой. Или продаст их на невольничьем рынке. Да, пожалуй, рынок – предпочтительнее. И девки будут меньше болтать, да и взять за них можно совсем не плохо. Та, что дочка старосты – умеет и читать, и писать, и, даже, играет на арфе. И крестьяне еще утверждали, что голодают и живут в нищете! Эти низкорожденные шакалы совсем не чувствовали страха и пытались сопротивляться! И кому?! Воинам фараона… Или стоит подарить девок помощникам? Как награду за удачный поход…

Додумать свои мысли уставший и разомлевший Бомани не успел – за натянутой стеной плотной ткани, защищающей от ветра и вездесущего песка, раздались странные звуки, похожие на звук рога и крики воинов. Кричали и стражи, стоявшие у входа в шатер…

Нападение?!

Воин всегда остается воином. Стряхнув с себя старающуюся изо всех сил девицу, не заботясь о том, что к ее синякам добавятся новые, Бомани схватил свой бронзовый хопеш, подарок самого Джибейда и, перевязав чресла, выскочил из шатра. Во второй руке сам собой оказался топорик, взятый в бою под Нубией у местного царевича. Говорят, при ковке топорика использовали небесное железо и владелец его не будет знать поражений в бою. Врут, конечно. Бомани же победил бестолкового мальчишку, чья охрана была перебита и лично раскроил ему голову! Но топорик и впрямь хорош, острее и крепче любой бронзы.

Войско лежало ниц! Всё войско! Никаких нападающих не видно, ни одного человека… Да что происходит-то?! С ума сошли, что ли?! А кони? Почему все они разбежались и никто не ловит?!

Бомани толкнул ногой одного из валявшихся лицом в землю охранников:

– Что?! Что происходит?!

Пришлось пихнуть ногой еще раз – с первого до солдата не дошло…

– Отвечай!

– Птица, господин! Огромная птица!

Все войско полегло при виде большой птицы?! Но возмутится и ударить солдата еще раз Бомани не успел…

Голос с небес, нечеловечески громкий, какой-то гулкий и страшный, возвестил:

– Внемлите голосу Великого Ра, смертные! Гнев мой падет на Джибейда и страну, ему покорную! И гнев мой будет страшен и неизбежен!

На черном фоне неба розовела гигантская восходящая луна, обитель богини Нут. И на фоне этой луны, в ярком свете, прямо в лицо Бомани летела богиня-птица! В руках ее собственным светом горел золотой диск Ра и разум мутился от этой безумной картины. Бомани так и замер, ощутив дуновение ветра и провожая взглядом чудовищную птицу, говорящую голосом богов… Не долетая до его шатра, она взмыла ввысь и растворилась в черной бездне неба. Тишина была такой, что казалось, он слышит шорох песка под своими ступнями. И эта тишина все длилась, и длилась, и длилась… шелестели сухие листья пальм, вплетая этот незатейливый звук в шорохи пустыни, но люди все еще боялись шевелиться… Где-то далеко жалобно заржала лошадь. То ли напал ночной зверь, то ли вывихнула ногу, машинально отметил Бомани. Люди вокруг начали неуверенно отрывать лица от земли.

Он отмер и понял, что первый раз в жизни не понимает, что нужно делать.  Он родился в семье военных и тренировался всю жизнь. Он, по указке отца, подружился с Джибейдом, сыном верховного жреца, получил свой первый десяток вместе с ним и учился командовать людьми. Он умен, силен и находчив. Он справлялся даже с теми заданиями, которые были не по силам его ровесникам. Он воевал и искусство его росло. Он лучший воин, чем даже сам Джибейд! И вот сейчас, первый раз в жизни, он был растерян…

Чудовищная птица снова возникла ниоткуда на фоне луны и из золотого диска рванул огненный луч. Он очертил границу лагеря, не задевая людей, но заставляя гореть и плавится песок! Вдоль все границы протянулся огненный ров, больше всего похожий на текущую реку лавы…

– Именем Великого Ра велю вам отвернуться от Джибейда и служить истинной крови фараонов. Или же в день коронации шакала увидите вы все силу Ра и падете перед ней! И смерть ваша в огне будет ужасна…

Голос чудовищной богини потерялся где-то в небесах и больше не звучал над лагерем, вызывая слабость в душах и телах солдат. Но еще долго-долго боялись шелохнуться люди и единственный, кто остался стоять на ногах был их предводитель – могучий Бомани. Никто не знал, что он просто не сообразил упасть ниц.

– Как я жалею, царевна, что не видел этого сам!

Сефу был расстроен и даже подробный рассказ Хасема его не утешил. После сборки из готовых деталей «Айвенго-3», оба они категорически отказались возвращаться без меня. Более того, Хасем настоял на том, чтобы оставить Сефу ближе к людям, у ворот храма, а сам занял место в опасной близости от границ лагеря.

– Царевна, иногда пущенная вовремя стрела нужнее, чем целый отряд солдат. Я верю в твои силы, царевна и верю, что за тобой сила Великого Ра. Но и боги тьмы не дремлют. Кто знает, не сломают ли они твои крылья или, вдруг, нашлют слишком сильный ветер… Позволь, я прослежу лично. Не сомневайся, если нужно – я отдам за тебя жизнь.

Сложно сказать, почему я позволила Хасему убедить себя. Возможно потому, что никто и никогда не предлагал отдать за меня жизнь? Умом я понимала, что нет особого риска в его присутствии. Ну, разве что при очень-очень неудачном стечении обстоятельств его могут обнаружить солдаты. Но я сверху отлично видела, сколь далеко от лагеря оставила его. На единственном возвышении в окрестностях, на том самом, с которого брала разбег… Риск был минимален. Просто меня грела мысль, что он так волнуется за меня.

Еще несколько «ходок» и я перенесла нас всех в поместье Акила.

До захоронения тела фараона оставалось еще две недели. Потом, когда уже разрешено будет есть виноград и пить вино, что всегда запрещают в знак траура по владыке, должна состоятся коронация Джибейда. Вот и посмотрим, где и как он посмеет надеть на себя двойную корону Египта. Пусть его отец, верховный жрец Анубиса, Серапис, посмеет возложить на него корону. Думаю, сейчас есть достаточное количество свидетелей, которым можно верить. И все они в один голос скажут, что Великий Ра недоволен. Понадобится, я, для предотвращения войны, просто снесу храм Анубиса! Мне кажется, что силы диска на это вполне хватит.