«Получен урон -20 НР».

— Тварь! На! Получи! — в порыве отчаяния я начал делать короткие выпады, не проваливаясь, чтобы не дать подобраться ко мне и снова вцепиться.

М-мать, как же больно. Все раны будто пульсировали и отзывались на любое движение резким прострелом, будто там ковырялись скальпелем. Боковым зрением замечаю тёмный росчерк, а затем я, не выдерживая, ору от боли. Эта тварь вцепилась мне в шею и шипя сквозь стиснутые клыки мотнула головой.

«Получен критический урон -210 НР».

Зубы снова вцепляются мне в ногу, а я совершенно ошалевший от боли понимаю, что оно лезет мне за шиворот охотничьей куртки и вонзая когти мне в спину, вцепляется в бок под правой лопаткой. Сука!

«Получен критический урон -218 НР».

«Получен урон -210 НР».

«Получен урон -115 НР».

«Получен…».

«Получена рваная рана…».

Я, бросив копьё, катался по земле сарая и выл, пытаясь придавить ту дрянь, которая сейчас меня жрала. Но та крепко держалась, благодаря глубоко запущенным в меня когтям и неистово продолжала прогрызать ход к моим внутренностям. Дикая вспышка боли и ощущение, что меня кто-то жрёт изнутри, заставляло меня орать, уже охрипшим голосом.

«Получен критический урон -218».

«Получен критический…».

«Получен критический…».

Последнее, что я почувствовал — животное, вцепившееся мне в лицо зубами.

«Чёрная Харза (дикая), 20 уровень, Чёрная Харза (дикая), 20 уровень нанесла вам урон 6100 НР.

Вы убиты.

Вы будете воскрешены через 15 мин по времени кластера.

Выбирайте противника по силам.

Приятной игры!».

Перед затуманенным взглядом забрезжила серебристая крышка капсулы, которая, казалось, рывками, отъезжала вбок. Я, хрипя, перегнулся через борт саркофага, пытаясь унять крупную дрожь, в которой содрогалось моё тело. Перед глазами промелькнули последние мгновения, проведённые в этом кошмаре, я снова зашёлся в глубоком кашле, а потом меня вырвало жёлчью прямо на пол.

Их было три.

Убрав за собой всё непотребство, ещё раз протерев капсулу и прилегающий пол, я сидел и в прострации изучал противоположную стену комнаты, которая была оклеена обоями уже минувшего двадцатилетия. Мыслей не было никаких. Хотелось просто «ничего».

Чёрт бы побрал эту долбанную реалистичность! Меня невольно снова бросило в дрожь. Так же можно и коньки в капсуле отбросить, и кассеты с препаратами не помогут.

Я парень не слабонервный и не трус, но такое, уж простите, это реальный перебор. А если бы в этот долбанный сценарий вляпался инфантильный подросток, которому только-только исполнилось восемнадцать, и любящие родители подарили любимому чаду капсулу на совершеннолетие? Готов поспорить, что через три — четыре дня этому мальчику бы потребовалась помощь психолога, если не психиатра, а его отец уже добивал бы кувалдой осколки этого чуда инженерии.

А если это девочка?

Открытая форточка доносила запах сквера, надвигающейся ночной прохлады и слабый запах готовящегося шашлыка из близлежащих кафешек, коих здесь было несколько. Приняв решение, я взял свой сотовый. Всё равно сегодня я в капсулу не полезу. Абонент взял трубку после третьего гудка:

— Да ладно, Белый, ты?

— А кого ты хотел бы слышать? — я улыбнулся, когда в динамике раздался голос друга.

— Слушай, какие планы на вечер? Может посидим, потрещим где-нить? Триста лет не виделись!

— Да я, собственно, это и хотел предложить! Там, где всегда?

— Окей! Через часик — два, нормально?

— Хорошо, давай!

Подъехав в указанное время к «Пирамиде», я отпустил такси с флегматичным азиатом, который молча выдал сдачу и уже принял следующий заказ. «Пирамида», одно время была нашим любимым заведением, которое ценилось из-за приемлемых цен и хорошего персонала, среди которого были довольно симпатичные девчонки. Но самой важной изюминкой было наличие в ней пяти бильярдных столов, один из которых предназначался для «пула», а остальные двенадцатифутовки с классическим размером луз — уже для души. А «русской» или «американской» — это уже под настроение.

Димон уже был там и нетерпеливо приплясывал недалеко от входа, высматривая меня. Заметив, он подскочил, заключив меня в объятия, от которых мои рёбра жалобно скрипнули:

— Лопни мои глаза, кого я вижу! — он, как всегда, был в своём репертуаре.

Димон был моим лучшим и единственным другом, который может приехать в четыре утра, чтобы просто выслушать, или стать плечом к плечу против любого неприятеля, даже не спросив прав я или нет. Но вот чего у него было не отнять, так это его жаргона.

Искренне не понимаю, где он нахватался этих словечек и теперь с лёгкостью манипулирует такими конструкциями, что можно смело идти и без стажировки устраиваться помощником боцмана на пиратском корабле. Нет, он знал нормальные слова, но пользовался ними только в исключительных случаях.

Если мне раньше это резало слух, то сейчас я просто настолько к этому привык, что воспринимал, как должное.

— Я тоже тебя рад видеть, дружище! — не покривил я душой, — ну что, по пивку?

Димон посмотрел на меня в недоумении:

— А играть, чо не будем?

— С чего ты так решил?

— А как же твоё правило: Алкоголь, бабы и бильярд — понятия абсолютно не смешиваемые.

Я махнул рукой:

— Давай сегодня без философии, а? Просто хочется немного отдохнуть! Эти пару дней просто вынесли меня из колеи.

Мой друг пробормотал что-то похожее на: «Ту-ту-ту», взглянул на меня странно:

— Лады, пойдём, ещё не вечер! Ты сейчас мне всё расскажешь!

Присели мы в самом углу, там, где было достаточно уединённо, но при этом было видно зал и играющих за несколькими столами компаний.

Подскочившая официантка приняла у меня заказ, в то время как Димон продолжал смотреть, пока я заказывал водку, пиво, закуску.

— Белый, мы кого-то поминать собрались?

— Почему поминать? — я поднял бровь.