— Значится, так, — начала графиня Корсакова вводный инструктаж. — Где и когда — ты понял. Метку я тебе сбросила. Народ подтягивается?

— Да уж можешь не сомневаться, — проворчал Дан.

— В ВИП-зоне ресторана «Край неба» в «Пасифик Националь» отдельные кабинеты. Через три часа, по идее, станет не слишком людно, но было бы неплохо, если бы твои ребята скупили все на подступах к двенадцатой ложе.

— Не учи ученого! — взвился было Терехов, но тут же замолчал под ехидным взглядом.

Да уж, выступил. Кто тут ученый, спрашивается? Командир лейб-конвоя, чьи подчиненные оказались до такой степени неспособны проследить за подопечным, что пришлось прибегать к посторонней помощи? Да уж…

— Разбросайтесь по времени, чтобы всем сразу не заваливаться. И барышень с собой возьмите, а то там все в обморок попадают от такого количества мордоворотов. Есть у вас такие девчонки, чтобы и выглядели прилично, и полную проверку прошли, и хоть как-то уже сработались с твоими орлами?

Капитан неуверенно кивнул. Принципы построения личной охраны сильно варьировались в зависимости от охраняемой персоны. В частности, у императора Лин Цзе традиционно были телохранители обоих полов. В Российской же Империи идея, что мужчину может и должна охранять женщина, выглядела кощунственной. Речь, разумеется, не шла о промышленниках и деятелях шоу-бизнеса. Первые исходили исключительно из соображений целесообразности, вторые не стеснялись — и даже рвались — выглядеть экстравагантными. Что происходило в криминальной среде, вообще никого, кроме полиции не волновало. Но более чем консервативный лейб-конвой всегда был монастырем исключительно мужским.

После недавнего визита в Бэйцзин произошли определенные перемены, однако времени прошло не слишком много. Толком притереться смешанная группа не успела. Толпа профессионалов и профессиональная команда — понятия разные.

Мэри, пожалуй, немного жалела о том, что за суетой последних месяцев так и не нашла времени познакомиться с женской частью лейб-конвоя. Так, видела мельком пару раз, и оценивала уж конечно не с точки зрения внешних данных и пригодности для вечеринки в одном из самых дорогих ресторанов. Надо, надо было поинтересоваться… досье почитать… собеседование провести… но времени и на сон хватало с трудом. Где вы, благие намерения совместно тренироваться! Тут выдохнуть некогда. Ладно, осталось всего ничего. Двое суток, даже меньше.

Десять месяцев назад.

В кабинет сползались тени. Медленно сползались, осторожно, выверяя каждое движение призрачных сизых лап. Время для них было не вполне подходящим, до заката оставалось несколько часов, но низкие тяжелые тучи затянули все небо, и тени пользовались случаем. Прогнать их было легче легкого, достаточно включить свет, но три человека в кабинете не спешили. Тени им не мешали. Тем более что вокруг трудного, неприятного разговора теням было самое место.

— …полагают, что гибель адмирала Корсакова — дело рук СБ. Мнения разделились лишь по поводу того, зачем это было сделано.

Василий Андреевич Зарецкий замолчал и начал обстоятельно раскуривать сигару. Сегодня генерал был в штатском, но выправка оставалась при нем, как и отточенные движения сухих длиннопалых ладоней.

— Да, Капитон мне сказал, — кивнула Мэри, с завистью наблюдая за свояком.

Сама она к идее закурить испытывала сейчас двойственное отношение. Хотелось, конечно, еще и как. Но за вчерашний вечер и последовавшие за ним ночь и утро она уже выкурила столько, что горло саднило, язык щипало, а в голове поселился зануда-сверчок, сводивший Мэри с ума своим стрекотанием.

— Либо имела место прямая или косвенная просьба Константина Георгиевича — чтобы я стала свободной без связанного с разводом скандала. И просьбу удовлетворили, потому что СБ заинтересована в расположении и благополучии будущего императора. Либо имела место МОЯ прямая или косвенная просьба, и ее удовлетворили, потому что ты — муж моей родной тетки и решил сделать мне приятное. Непонятно только одно: с какого перепугу кому-то вообще пришло в голову, что моя свобода хоть зачем-либо нужна его высочеству? Если моя НЕсвобода не смущала его все те годы, что я якобы была его любовницей?

Она пыталась не допустить в голос и тени эмоций, но едкий сарказм прорывался через деланую невозмутимость.

— И вообще… нашли, видите ли, Елену Клеопатровну… войну из-за меня еще объявлять не собираются? Лет так на десять?

Поднявшись с кресла, в котором сидела, поджав по обыкновению ноги, Мэри подошла к выходу на балкон. По внешним стеклам медленно ползли дождевые капли. Сначала — медленно. Потом они сливались и начинали двигаться все быстрее, а ближе к полу уже неслись во весь опор, спеша присоединиться к своим товаркам, образовавшим мелкие лужицы на узорчатых плитках.

Черт, ну не может же быть, чтобы все вокруг рассуждали так же, как Демидов? Хорошо дождю: все, происходящее с ним, подчиняется исключительно законам природы. И нет ему дела до человеков с их глупыми выдумками.

— Ты ведь помнишь похороны Никиты? — негромко спросил за спиной Зарецкий.

Она кивнула, все так же разглядывая причудливые узоры, вычерчиваемые дождем на стекле.

— Что происходит, поняла? Я про дипкорпус.

— Разумеется. Знаешь, я страшно разозлилась тогда. Как минимум нечестно стрелять по даже не сидящей — подбитой птице. А с другой-то стороны: работа у дипломатов такая. Интересно, кто первым додумался, что если соболезнования личному помощнику великого князя передаст кто-то хорошо ей известный, то из этого в будущем может выйти толк? Кризисная ситуация, старые… ну, если не друзья, то добрые знакомые…

Мэри действительно размышляла над этим, и не только предыдущей ночью. И вывод, к которому она приходила раз за разом, особой чести графине Корсаковой не делал. В сходных обстоятельствах она сама поступила бы точно так же. Не слишком порядочно? Это еще мягко сказано. Эффективно? С большой долей вероятности — да. А потому вполне применимо, и к черту сантименты.

— Те, кто решил прислать людей, которых ты помнишь и к которым хорошо относишься… непонятно только, как Паркер-то в компанию затесался? Логичнее было бы, если бы прилетел Джеймс Уортон…

— Паркер старше по званию и всегда был затычкой каждой бочке, — перебила Мэри свояка. — Придурок редкий, но поговорить любит и умеет. А служба в посольстве — недурной венец карьеры. Вроде и при деле, и большого вреда не причинит, и под ногами путаться не будет. Джимми нужен действующей армии, Паркер — нет.

— Спасибо. Я, в общем, так и предполагал. Так вот, вольно или невольно тебе подложили свинью. Многие решили тогда, что все эти пляски вокруг графини Корсаковой имеют отношение не к служебному ее положению, а к личному.

— Дураков не сеют, не пашут — сами рождаются, — потирая ноющие виски, Мэри развернулась лицом к присутствующим. — А вот интересно, почему никто не додумался до того, что Никиту убила я? Ну или заказала. Напрямую, минуя СБ.