– Стойте! – подпрыгнула Леся и убежала.

– Спорю, что она помчалась накрывать чай для почетных гостей, тебя и меня, – хмыкнул Никита, – делает бутерброды с икрой.

– Вот, смотрите, – закричала Леся, возвращаясь с небольшой книжечкой, – у Ники там родители, бабушка, дед и куча родни. Это может считаться местом для золы?

– Прах кладут в урну, – на всякий случай уточнила я, – ее можно купить в крематории или заказать.

– Агафино, – прочитал вслух Никита, – мемориальное кладбище. И телефон есть.

Я вынула свой мобильный.

– Димон, я пришлю фото. Узнай в конторе на погосте, можно ли захоронить у них урну к родне на участке.

Потом я посмотрела на Олесю.

– Сейчас мой коллега все выяснит. Если препятствий нет, то вам понадобится меньше денег.

– Спасибо, – вдруг поблагодарила девушка, – не думайте, что я бессердечная. Просто неожиданно очень все случилось. И денег нет! Обыскала и квартиру, и лавку. Торговый центр работает круглосуточно, я там почти до утра копалась. Пусто.

– Поняли, как Вероника из-под пола появилась? – поинтересовалась я.

– Нет. Везде доски настелены. Они все целые. Игорь врун, – покраснела от гнева собеседница.

– Вам одной трудно справиться со всеми хлопотами, – сказал Никита, – я могу пообщаться с агентом, сбить цену, договориться с рестораном. Мой приятель владеет кафе, я попрошу его организовать поминальный стол за минимальную плату.

– Не знаю, кого звать, – смутилась Леся, – из подруг у нее одна Зельда.

– Ваша квартира не выглядит нищей, – сказала я, – хороший ремонт. В прихожей дорогая итальянская мебель.

– Да имелись у Ники мани[7], – всхлипнула племянница покойной, – она не скупилась, покупала что хотела. Не знаю, где ее нычка!

Я села на диванчик под вешалкой.

– Люди хранят средства или в банке, или дома, или на даче.

– У нас только эта квартира, – ответила Леся.

– Порой старики отдают накопления детям, внукам, но это бывает редко, – продолжала я, – в случае с Никой надо искать тайник в «Лавке света» или в ее апартаментах.

У Леси глаза налились слезами.

– В магазе я все проверила, дома пока только спальню тети обшарила, свою не трогала.

– Сомнительно, что тайник устроен в вашей комнате, – возразила я, – что же касается помещения в торговом центре… Леся, обыск – это наука. Да, большинство людей засовывают свои драгоценности в коробку, кладут ее в непромокаемый пакет и опускают в бачок унитаза.

– Можно еще заховать брюлики в варенье, – ухмыльнулся Кит, – вот такие, значит, опции. Или в крупу зарыть.

– Классика жанра – полка шкафа, где нижнее белья хранится, – сказала я, – еще рожок люстры, полый карниз. Вот любимые народом места, о которых прекрасно осведомлены домушники. Первым делом воры лезут под матрас и частенько находят нычку. Но некоторые люди прячут свое добро в специально устроенных тайниках. Обнаружить такой может только профессионал по части обыска, со спецаппаратурой.

– Предлагаю сделку, – прервал меня Никита. – Внизу в машине сидят Сергей Капин и Леонид Васкин. Они лучшие из лучших, от них ничего не скроешь. У ребят при себе есть необходимое оборудование. Если вы разрешите, они обследуют всю «Лавку света». И если там что-то замаскировано, они это обнаружат. А вы в благодарность разрешите нам осмотреть кухню. Хочется понять, как это Вероника Матвеевна «поднялась из пола».

– Уверена на все сто, что Игорь наврал, – встрепенулась Олеся, – но раз вы мне предложили помощь, я согласна. С чего начнем?

– Поедем в молл! – не задумался Никита. – В случае, если в лавке нет тайника, ребята поедут к вам на квартиру. Не беспокойтесь, им можно доверять на сто процентов.

Когда мы вошли в «Лавку света», Сергей и Леонид облачились в комбинезоны, натянули перчатки, накинули на головы капюшоны.

– Чего они так оделись? – удивилась Леся.

– Работают по инструкции, – ввел ее в курс дела Никита, – они постоянно обыскивают места преступлений, а там нельзя оставить даже один свой волос.

– Идем по часовой, – сказал Сережа, поднял круглую насадку на шнуре и включил прибор, похожий на пылесос.

Леня держал перед собой ноутбук.

– Вперед и с песней, – скомандовал он.

Парни начали медленно обходить стену. Сергей водил по ней насадкой. На экране лэптопа мелькали какие-то пятна.

У Олеси заблестели глаза.

– Интересно как!

– Да, – согласился Леня, – с нами не скучно.

– Шкаф, – огласил Капин.

– Валяй, – кивнул Васкин.

– Ой, они его не открыли, а на ноуте что-то видно, – зааплодировала Леся.

Искренний восторг девушки понравился парням. Сережа улыбнулся, Леня кивнул.

– Обязательно откроем, но сейчас надо дверцы проверить, иногда… О! Стоп!

– Что-то нашли? – спросила Олеся.

– Если мы аккуратно посмотрим, что внутри створки? – спросил Сергей. – Потом все завинтим, приклеим. Все необходимое у нас при себе.

– Да, да! – закричала Олеся.

Ребята аккуратно сняли одну дверцу.

– На винтах, – усмехнулся Капин.

– Даже скучно, – поморщился Васкин.

– Почему? – спросила Леся.

– Шкаф стандартный, – пустился в объяснения Сережа, – недорогой. У него на дверцах нет винтов. Склейка. Ну, это мы по-простому – винтов. Вообще-то они разные. Шуруп, самосверлящий винт, резьбонарезающий, для листового металла… Если стоят саморезы, то кто-то мебелишку улучшил.

Парни вооружились шуруповертами, за считаные секунды сняли внутреннюю часть дверцы и…

– Доллары! – закричала Леся. – Мама! Сколько их!

– Наверное, во второй двери та же клумба, – предположил Леня.

И как в воду глядел.

– Еще баксы, – чуть не упала в обморок племянница покойной и схватила бутылку со стола.

– Погоди-ка, – велел Сергей, отнял у девушки бутыль, поднял ее к люстре и энергично потряс.

– Ок, но все равно пить не надо. Мало ли что…

– Вы там яд искали? – восхитилась Олеся.

– Глаз у меня не масс-спектрометр, – сказал парень, – жаль, конечно, но отраву я не определю. В емкости с водой часто прячут бриллианты без оправы, они в прозрачной жидкости пропадают. Возьмите минералку у меня в сумке, на месте преступления нельзя ничего пить и есть из обнаруженного. Вы деньги-то посчитайте. Положите их на стол.

Прошел час. Красная потная Олеся постоянно пила воду. В дверях шкафа хранилось двести пятьдесят тысяч американских рублей. Еще сто нашли в крышке письменного стола. И по двадцать пять в днище каждого ящика, а их было шесть штук.