—  Выступаем.

Отдохнувшие за ночь кони шли ходко, но наверстать утраченную в болотах фору не могли, и к обеду мы добрались к месту, где я надеялся встать лагерем прошлой ночью.

Ринко и Гемос ушли за дровами, Танис потрошила сумки, собирая обед, а мы с Грозой обихаживали лошадей, и я счел момент подходящим:

—  Грельда. Почему ты так странно смотрела на Танис, когда она рассказывала про Корягу?

В этот раз странный взгляд достался мне. Покачав головой, Гроза вдруг призналась:

—  Знаешь, дар у меня не самый сильный, я и сейчас восемь звезд зажигаю, а уж в годы ученичества… —  она помолчала. 

Я всё еще не понимал, что она имеет в виду.

—  Вот и примерялась к сложному отряду: Оку лишняя защита никогда не помешает. В трактатах в библиотеке рылась, трясла наставников, приставал к ветеранам, из тех, что при Логове обитают. Отступилась: семь шансов из десяти угробить коня —  это все-таки слишком много. Но выяснила, что животные, которых меняют по полному орденскому обряду, всегда отличаются  долголетием.

Она усмехнулась, погладила Угля по узкому храпу:

—  Так что врет твоя Коса, конечно, хорошо, но не ради защиты она влезла в этот обряд, ой, не ради! Когда твой Гранит и мой Уголек отправятся катать богов —  рыжий все еще будет носить в седле свою хозяйку.

Ну надо же… А я чуть голову не сломал, гадая, что она имела в виду и что я упускаю.

Так! Стоп! Что она только что сказала?..

—  Какая еще “Коса”, Грельда? И с какой стати она моя!

Танис

—  Вы не слишком-то торопились, господа. Мы ждали вас гораздо раньше, — бургомистр Хорвуса, почтенный господин Атамус, был низкоросл и одутловат, разговаривал отрывисто и резко, смотрел брезгливо.

Илиан Камень чуть склонил голову, словно соглашаясь с этими словами, но даже не подумал добавить что-либо еще.

—  К вашему сведению, два села уничтожены полностью! — раздраженно бросил почтенный господин Атамус. —  Кто за это ответит, ваша милость?

Меня кольнули угрызения совести: если бы отряд не потерял время в болоте, мы могли бы успеть! А Камень поморщился:

—  Здесь и сейчас я —  цербер Ордена. Вы можете обращаться ко мне “почтенный Клык Илиан Камень” или “господин”. —  И  уточнил: —  Когда это произошло? 

—  Шесть дней назад. Господин Клык ордена Цербера.

Совесть заткнулась, не успев как следует вгрызться.

Камень выразительно молчал, умудряясь удерживать одновременно нейтральное и многозначительное выражение лица.

Интересно, если Солнышко вернулся домой, не помня себя, а после возвращения его сразу забрали в орден, выходит, делать такую морду его никто не учил, и это у аристократов врожденный навык, как у рыбок —  плавать, да? 

Жаль, если да —  я бы тоже так хотела.

Вроде как, и не обхамил никого, но и дал понять, что считать умеет и его никак не убедить, что три дня нашего пути стоили кому-то жизни шесть дней назад.

—  Пожалуйста, расскажите нам в подробностях, что именно случилось с вашими сёлами. Почему вы пришли к выводу, что там действовали именно чудовища, а не разбойники или дикие животные? Нам нужны все детали и возможность осмотреть оба места.

—  Почтенный, —  выражение лица бургомистра ясно показывало, что не слишком почтенный, —  Возможно, вы ждете, что я лично вас туда сопровожу? Или что буду отвечать на ваши вопросы? Это я жду от вас ответов! Это я жду, что вы расскажете мне, кто там был —  разбойники, звери или твари, и принесете их головы! И мне всё равно, кто это был. Я достаточно плачу вашему акрополю, и жду, что виновные будут наказаны! 

Почтенный толстяк ухватил стоящий на столе колоколец, тряхнул его —  тот не издал не звука, но дверь за нашей спиной мгновенно отворилась и в кабинете возник секретарь, жилистый и сухопарый, в противоположность своему начальству.

—  Слушаю вас, господин Атамус! —  склонился он в поклоне.

—  Эверик, —  отрывисто скомандовал бургомистр, —  сопроводи гос-спод церберов.

—  Да, господин Атамус!

И, выпрямившись, обратился к нам:

—  Следуйте за мной, господа!

А идея поставить Камня во главе отряда была не так уж плоха. Да что там, хороша даже —  если уж с виконтом Бернийским бургомистр Хорвуса говорил так, то страшно подумать, как он держался бы с цербером из простолюдинов.

Когда мы вышли вслед за проводником, я жгуче тосковала по временам ведьмовского прошлого, когда любую неприятную морду можно было просто и незатейливо проклясть.

Или затейливо. Очень-очень затейливо.

Вьючных лошадей мы успели оставить на постоялом дворе, и седой хозяин из бывших церберов, которому и предназначалась часть груза, обещал позаботиться о животных в лучшем виде, а вот подседельным отдых в теплой конюшне с клевером и овсом не светил.

Больше всех грустил об этом Коряжка, и даже припасенный специально для него сухарик не смог развеять бездны скорби на рыжей морде: так, со скорбью, и цокал копытами по мостовым Хорвуса.

—  Вы ведете нас к отделению стражи, уважаемый? —  спросил Камень, лишь самую малость повертев головой, после того, как мы отъехали из ратуши. —  В таком случае, не трудитесь, мы знаем дорогу.

—  Но, ваша милость…

—  “Почтенный”. Или “господин цербер”.

—  Но, господин цербер, почтенный бургомистра Атамус распорядился сопроводить вас… —  сухопарый Эверик, вынужденный пешком сопровождать пятерых конных, помялся совсем немного, и сдался,  —  Впрочем, если вы действительно знаете дорогу…

—  Вам не о чем беспокоиться, —  заверил его Камень, и направил коня вперед.

—  Что будем делать? —  деловито уточнил у Камня Гемос, стоило нам только остаться без провожатого. 

—  Доберемся до стражи, выясним, что здесь вообще произошло, добудем проводника и поедем смотреть сами.

—  А если там не нечисть? 

—  Гемос, он платит Ордену лишние двести монет каждый год. Ты что, переломишься за двести монет разбойников или волков погонять? Особенно таких, которые две деревни вырезали.

—  Мы церберы, а не егеря и не городская стража, —  проворчал Гемос, но больше для порядка. 

—  Коса. Эй, Коса!

Я завертела головой, пытаясь сообразить, кого это зовет Ринко.

—  Танис! Ты чего такая кислая? Физиономия —  хоть простоквашу сцеживай! —  Ринко потерял терпение, и только тогда я поняла, что зовет он не “кого-то”, а меня. —  Тоже за честь ордена радеешь, и что не к лицу бравым церберам за разбойниками и бродягами по лесам гонять?