—  Да какая мне разница, кого гонять? —  от растерянности честно брякнула я. —  Лес —  он и есть лес, а разбойники так даже приятнее: ни яда, щупалец, ни брони —  знай, руби куда хочешь!

—  Два сапога пара! —  заржал Ринко. —  Так скисла-то чего тогда?

Поняв, что Батог не отцепится, я призналась:

—  Да бургомистр этот, почтенный господин Атамус, чтоб ему!

—  А что не так? —  удивился Ринко.

Камень, шедший впереди, оглянулся:

—  Он не скупится платить золотом, чтобы иметь возможность призвать Орден на защиту по первому требованию, не плюнул на две погибшие деревни, хотя уж деревни-то к его Хорвусу не относятся никаким боком. В ратушу нас позвали, не успели мы еще обустроиться на постоялом дворе —  значит, нас ждали и отправили гонца, как только мы проехали ворота. Да и приняли нас сразу, как от почтенного господина Атамуса предыдущий посетитель вышел, —  Камень перечислил всё это, и подытожил, —  Хороший бургомистр!

—  Ладно, ладно! —  я подняла руки, уступая напору доводов, и рыжий тут же воспользовался этим, чтобы вильнуть в сторону огрызка на обочине.

Подхватив поводья и обложив ненасытную скотину по скотской матушке, я продолжила:

—  Хороший бургомистр, а что говорил, как в нужник смотрел —  так это просто болеет. Но я не поняла, зачем он вообще нас в ратушу вызвал?

—  Так за этим и вызвал, —  пояснил Камень снисходительно, с видом превосходства, и тут же стал из Камня снова Солнышком. —  Вздрючить, чтобы нам резвее искалось!

—  Сейчас за городскую стену выедем, там у кривой березы развилка будет —  вот если влево взять, так та дорога к Бортникам ведет. А чуть дальше, по мостику через Пьяную, то и к Шелесту!

Выделенный нам как проводник стражник, ровесник мне годами, слава Ведающему Тропы, не стал размазывать сопли по тарелке, а сразу подхватился в седло —  чем и подтвердил правоту Солнышка.

Нас ждали, а бургомистр, надо думать, озаботился придать резвости не только пришлым церберам, но и местной страже.

—  А большие-то села? —  уточнил Камень.

—  Да какие села, господа церберы! Так, выселки, на оба хутора со старыми и малыми дюжина душ наберется!

Ох и жук, господин бургомистр Атамус! Небось, когда с купцами говорит, тоже медяшку за золотой продать умудряется!

Наш отряд наконец миновал городскую стену и теперь мы бодро трусили по дороге.

— Рассказывай, —  велел Илиан, и стражник охотно заговорил.

—  Неладное обнаружили, потому что Шелест, лесник господина нашего графа Ирийского, в положенных день в город не явился. Он так-то бирюк бирюком, но в начале каждой недели в Хорвус наведывался —  за охотничьи дела отчитаться. А то и чаще, ежели браконьера изловит или нужда какая настигнет. И был у него уговор с тратирщией, что на Малой Гончарной заведение держит, что она к его приходу подгадывала и снедь собирала. Вроде как, хлеб свой, и до сдобы дядька Шелест был большой охотник. Когда он в оговоренный день не явился, трактирщица встревожилась, послала мальчишку… Так бы может пацан и не всполошился —  нет лесника дома и нет, эка невидаль! Но к дядьке Шелесту удобнее всего через мост добираться, а там мимо хутора бортников никак не промахнешься. И вот там пацан неладное и почуял: день в зените давно, а скотина в хлеву ревет, не на выпасе и не обихожена. Заглянул через тын —  двери все нараспашку, а людей не видать. 

Я только хмыкнула: картина рисовалась жутковатая.

—  Вот он и задал стрекача домой, от греха подальше, —  согласился со мной стражник.-  Мамке все рассказал, а она уж стражу звать велела. Я там был, господа церберы, меня к вам и приставили потому что моя смена была. И вот что я скажу —  не разбойники это. На бортниковом подворье где-то кое-что поломано, но пожитки в порядке, в сундуках никто не рылся и ухоронок не искал. А зверье, прежде чем на человека напасть, скотину бы порезало, да и кровища повсюду была бы, объедки… А там —  ничего. Собаки, вроде, след какой-то почуяли, но не пошли по нему. На брюхо ложатся, воют —  по следу не идут.

—  Благодарю за помощь, уважаемый, —  кивнул Камень.

А по суровому мужественному лицу сразу было понятно, что вот сейчас он мысленно перебирает всех известных ему тварей, пытаясь понять, которая здесь отметилась.

И я могла уверенно подсказать, что тварь эта будет либо ох и здоровенная, достаточно, чтобы проглотить человека целиком, да не одного, а дюжину. Либо наделенная магией, как тот дух, в Горше, и способная  спрятать останки. И оба варианта не радовали.

—  Доведешь наш отряд до развилки, про которую говорил —  и езжай в Хорвус.

А Камень, видно, и без моих подсказок пришел к тем же выводам, раз отсылает стражника.

Первым подвох почуял Коряжка. Оживился, встрепенулся —  и уже от этого напряглась я. 

Завертела головой, пытаясь понять, что так могло обрадовать рыжего, потянула носом… Та-а-ак!

—  Уважаемый! —  окликнула я стражника, успевшего развернуть коня к городу.

—  Да, госпожа цербер? 

—  Скажи, а хутора эти, пострадавшие,  часом не на болоте стоят?

—  Что вы, госпожа! —  улыбнулся мне парень. —  Кому придет в голову избу на болоте рубить?

У меня отлегло от сердца.

—  Там суша матерая, а до болота еще с полдюжины стрелищ!

Да чтоб вам всем!

Ведающий Тропы, за что?!

—  Что будем делать? —  поинтересовался Гемос у Камня, как у старшего, пока остальные  молча наблюдали, как удаляется по направлению к городу спина стражника.

—  Что и всегда, —  мрачно отрезал Солнышко. —  Разбираться. А Танис… Танис Око. Оку не обязательно лезть в болото. Может, мы чудовище с берега найдем. Может, оно вообще не с болота пришло.

Ну-ну. Конечно. А может, чудовище обожралось человечины и само издохло от несварения, и нам останется только отчекрыжить ему голову —  дабы предъявить почтенному господину Атамусу…

Словом, в такое везение я не верила ни на медную монетку.

На Бортники я смотрела сквозь прозелень дара. 

В хлеву больше не голосила голодная скотина —  нашлось, кому ее забрать —  хотя нас мало это интересовало. Мы искали совсем другую живность.

И слабо мерцающие искры едва ощутимо очертили ее след, оставленный неделю назад. 

Волнистый, извивающийся след.

Не зря я не верила в везение.

—  Ринко, Грельда —  пройдите по вокруг хутора. —  Камень смотрел ровно туда, где мерцание таяло среди деревьев по направлении к болоту, заставляя вспомнить, что он полгода почти ездил в дозоры один, сам себе Клык, сам себе Око. —   Гемос —  с ними. Танис, со мной во двор, попробуем разобраться, что и как здесь произошло.

Хотя в целом и так уже было всё ясно.