– Да, – ответила она. – И у Фредди тоже. Ну, разве что пару дней кое-где что-то побаливало.

Он наблюдал, как она выходит из-за прилавка.

– И вам удобно в гостевой квартире? – спросил он. – У вас есть все, что нужно?

– Да. Это больше, чем мы могли мечтать. Большое спасибо вам, что позволили нам остановиться в вашем поместье, и за то, что сделали для нас в тот день.

– Я был рад помочь. С машиной тоже все устроилось?

– Господи, да. Фредди в полном восторге, разъезжает по всей Тоскане и пишет как заведенный.

– Пишет?

Она внезапно пожалела, что сказала об этом. Ей не хотелось утруждать мистера Кларка подробностями их личной жизни.

– Да, потому-то мы сюда и приехали, – объяснила она. – Чтобы он мог закончить роман, над которым работает. Его действие происходит в Тоскане.

– Роман. Как интересно, – сказал мистер Кларк. – Я даже не думал, что он писатель. А издатель у него есть?

– Пока нет, – ответила она. – Но он занимается этим, и уже получил ответ от нескольких агентов, которые потребовали готовую рукопись. Ему только надо ее закончить, и он тут же ее отошлет.

– Ну что ж, удачи ему.

– Спасибо.

Они некоторое время молча постояли на ковре посреди магазина.

– Вы уже должны возвращаться домой? – спросил мистер Кларк. – Он вас ждет?

Слегка взволнованная этим вопросом, Лилиан опустила голову.

– Хм… Нет. Сегодня Фредди уехал на весь день в Сиену. Скорее всего, он не вернется домой до темноты. А что?

Мистер Кларк посмотрел ей в лицо.

– Потому что я хотел показать вам кое-что, что, возможно, стоило бы добавить к экскурсии. Может быть, как-то адаптировав для американцев. Вы же из Флориды, верно?

– Да, – ответила она. – А раньше жила в Чикаго.

– Еще лучше. Ну так как – у вас есть сейчас время, чтобы узнать побольше о нашем вине?

Она прикусила губу.

– А пить его тоже придется? А то я все еще на работе. – Она постучала пальцем по своим часам. – И я не уверена, что мой босс такое одобрит.

В уголках его рта заиграла медленная улыбка.

– Я скажу ему пару слов, если он будет недоволен. Может, даже нажму на кое-какие кнопки.

Лилиан рассмеялась.

– В таком случае я всегда готова к учебе.

– Тогда, – с энтузиазмом подхватил он, хлопая в ладоши, – давайте начнем в виноградниках.

Она вышла вслед за ним на улицу, и он повел ее в южном направлении через благоухающий розовый сад с каменным фонтаном в центре. В дальнем конце сада они поднялись по каменной лестнице на более высокую террасу, где увидели пологий склон, засаженный узкими ровными рядами молодой лозы. Верхний край поля был выше того места, где они стояли, метров на шестьдесят.

– Виноградник, где вы начинаете экскурсию, – сказал мистер Кларк, – был посажен семьей Маурицио. Он дает прекрасный виноград санджовезе. Никаких вопросов. Но вот этот – этот уже мой. Он совсем новый, и это мерло.

Лилиан не очень поняла его.

– Мерло… разве это не французское вино?

– Да. А там, на юго-западном склоне, я велел посадить каберне совиньон. – Он указал в ту сторону. – Но какая разница, если на вкус оно будет не похоже на все, что вы пробовали до этого? И это идеальное для него место, с хорошей, богатой минералами почвой, прохладным ветром в течение дня. Согласен, это был риск, но мне хотелось попробовать что-то новое.

Он опустился на колени, набрал горсть земли, растер ее по ладони, понюхал. Поднялся и протянул ее Лилиан. Она тоже ее понюхала.

– Здесь в земле много глины, – сказал он. – Потому-то семья и не использовала этот участок. Но мы посмотрим, что удастся сделать. В этом году у нас будет интересный урожай. Рабочие уже заключают про него пари.

Лилиан хихикнула.

– И мне тоже можно?

Он улыбнулся в ответ.

– Если хотите.

Солнце вдали коснулось линии горизонта. Из долины начал клубами подниматься вечерний туман.

– Вы все время упоминаете семью Маурицио, – сказала Лилиан. – И я каждый день показываю туристам их коллекцию, но вы сами, очевидно, англичанин. Я знаю, что вы владелец этой винодельни, но, если вы не возражаете против моего вопроса, – какое вы имеете отношение к семье Маурицио?

Они с мистером Кларком направлялись обратно в сторону розового сада.

– Вообще-то никакого, – сказал он. – Кроме того, что я купил винодельню пять лет назад у последнего живущего члена семьи, после того как ее владелец скончался. К сожалению, он пережил всех своих детей, так что ее некому было передать, кроме работников, которые управляли винодельней годами. Они были рады, что появился новый покупатель и что бизнес будет продолжен.

– А вам не хотелось сменить ее название на Винодельня Кларка? – спросила она. – Или как-то еще оставить на ней свой след?

– Это именно то, что я делаю с этим новым виноградником, который только что показал вам. То есть я оставлю свой след, но имя менять не буду. Эта винодельня – важная часть истории Италии.

Они вернулись на большую парковку и пошли вверх по холму в сторону часовни.

– А ваша семья? – спросила она. – У вас есть дети, которые помогали бы вам в делах?

– У меня есть дети, – ответил он, – но они еще слишком малы, чтобы помогать. Им пока только два и четыре.

– О, как чудесно. Им, должно быть, тут очень нравится.

Он пожал плечами.

– Я пока не знаю. Они с моей женой в Калифорнии. Она американка и предпочитает Тоскане Лос-Анджелес. И, похоже, мне не удается убедить ее провести здесь больше чем несколько недель.

Слушая это, Лилиан смотрела на выражение его лица, пока они поднимались вверх по холму.

– Но вы предпочитаете жить здесь? Даже притом что вы сами из Англии?

Он посмотрел на небо.

– Это вообще другая история, и она требует вина. Надо пойти и взять из погреба пару бутылок. Я бы хотел, чтобы вы попробовали кое-что выходящее за пределы обычного ассортимента. Я хочу, чтобы вы лучше поняли.

– Лучше поняла что? – спросила она, думая: неужели он действительно собирается рассказать ей, что привело его в Италию.

– Вино, – ответил он, как будто она чего-то не поняла.

В розоватом свете заходящего солнца она пришла вслед за ним к винным погребам напротив часовни. Они вместе спустились по винтовой лестнице в темную пещеру внизу. Мистер Кларк включил свет. Вокруг пахло вином и дубовой древесиной.

– Ну, что вы думаете? – спросил он. – Мы можем попробовать что-то десятилетней давности, а можем пойти еще дальше, может быть, даже в 1950-е. Хотя это рискованно. Примерно двадцать пять процентов