– Мировая валюта принадлежит империям. Швейцария ничтожно мала, и она уже не та, раз идет на поводу сильных государств, разглашая тайны вкладов. Англия никогда не выдаст секреты. Лондон – финансовая столица мира. Отныне фунт взвешивает королей.

– А доллар и евро ты записал в аутсайдеры? Зачем же ты их от меня принимаешь?

– Я потом обменяю их на фунты.

– Странный ты, фунт – вчерашний день. Реванш невозможен. Был бы я в твоем возрасте – предпочел бы кельтский узор на бицепсе или готический шрифт на спине.

– Все предпочитают разное, а я выбираю лучшее. Это еще и знак власти.

– Над кем у тебя есть власть?

– Над тобой, к примеру.

– Ты себе льстишь, я не думаю, что мое влечение к тебе возобладает над разумом. Твоя власть надо мной ограничена временем моих каникул…

– Не парься, Эрнст, выбирай – ром в кокосе или мохито?

– Давай кокос…

– Держи. Моя власть над тобой вовсе не ограничена твоим временем.

Эрнст отпил несколько глотков.

– У тебя его больше нет…

Есть светские рауты, посетить которые считается хорошим тоном. В каждой столице есть люди, которые цементируют тусу. Они встречаются не только в ночных клубах. Есть галереи, гольф-поля, яхт-клубы, театры, рестораны, казино. Когда не станет казино, появятся катраны. Когда разгонят катраны, снова появятся казино, только государственные. Какая разница, кто владелец. Главное – модно или немодно. А моду создают тусовка, фронтмены и цены. Цены должны быть запредельными.

В Лондоне модно посетить сады Челси. Скорее не для того, чтобы восхититься ноу-хау цветоводов, представивших новые гибриды и новейшие тренды в области садового дизайна. Заказать на свою лужайку забытые цветы – это престижно, но интереснее покрутиться в высшем свете среди пэров и лордов из справочника Debrett’s и корпоративной аристократии из Forbes.

В Москве таких мест тоже полно. Все не упомнишь. «Калина-бар» с шикарным видом на златоголовый город, «Шер хаус» с пляжем, телками и пристанью для яхт, «Zолотой» с недетскими прайсами на Кутузовском, временами полузабытый «Шатуш», чуть реже претенциозный «Горки».

«Горки» – это не только элитные коттеджи на Рублево-Успенском направлении, не только аттракцион в парке Горького, это еще и ресторан на Тверской, где мне довелось еще раз повстречаться с Инессой.

Московский художник Даниил Федоров в очередной раз устраивал вечеринку для избранных. Поводом стали день рождения и персональная выставка. Это произошло 9 марта. Днем раньше плейбои отсиживались по домам вследствие невозможности приобрести нужное количество подарков всем своим дамам. Ну а после праздника всегда можно оправдаться занятостью, вызовом по срочному делу, болезнью, наконец, безусловно в последнюю очередь, кризисом. Ну не ссылаться же на экономность…

Я пошел на вечеринку, потому что дружил с Даней и знал, что он позовет лучших моделей. На фейс-контроле стоял Ваня из «Форбс» – нового клуба на Маросейке, которому пророчили славу сгоревшего «Дягилева», утилизацию «Рая» и секвестирование «Сохо». К слову, «семейные» промоутеры, выбравшиеся из дымовой завесы, Синиша Лазаревич и Миша Козлов не пропускали ни одного мероприятия Дани. Синиша бросался в глаза желтой кожаной курткой, грустными глазами и брекетами, не истребимыми никаким огнем. На сцене пела Юлия Беретта, у пульта диджействовал виджей Арчи, в кругу друзей рассказывал гламурные басни критик моды или от моды месье Васильев. Присутствовал знаменитый тусовщик по прозвищу Исус. Знающие вояжеры говорили о нем «Без Исуса нету тусы». На розовом «Кайене» прибыла Женя Толстикова, супермодель, обладавшая целой коллекцией картин Федорова. И Инесса Заречная. Она тоже приехала из-за картины. Той, где она позировала на фоне Воробьевых гор.

Даниил, потомственный живописец, уловил дух времени и считался докой по части пиара. О его изобретательности по этой части слагали легенды. Его действия всегда были просты и невероятно эффективны. Его оружием были скорость, обаяние и молодость. Он писал только звезд, олигархов и их пассий. Иногда перспективных моделей. Перспективных в том плане, что рядом с ними могли появиться престижные кавалеры, готовые раскошелиться на новый портрет.

Его разведка состояла из друзей на канале МузТВ. Они сообщали Дане о приезде какой-нибудь заграничной знаменитости, он ваял ее портрет, а затем оказывался с помощью бейджика в гримерке поп-дивы вместе с корреспондентом и оператором. Вручение портрета. Автограф-сессия. Поцелуй. Улыбки и щелканья затворов фотокамер. Даня становился известным. Его улыбчивая физиономия мелькала по пять раз на день на канале Fashion, портрет с мольбертом украшал обложку «Миллионера», фото светилось в репортажах с клубных вечеринок на сайте Vklybe.ru. Я грешным делом уже подумывал, кому бы продать две картины его кисти с моим изображением…

На тусовках Дани можно было завязать нужное знакомство с промоутером модного клуба, с чиновником, с высокопоставленным милицейским начальником. Я ходил к нему из-за девушек, да не обидится на меня друг Данька.

Итак, Инесса была здесь. Я не удивился. Акция освещалась. Папарацци шныряли. Тусовщики поглощали устриц и контрабандную черную икру. Ей очень шла белая шелковая чалма с большой бриллиантовой брошью. Размер камня? Я так прикинул, карата два… Надо же, она кивнула. Мне. Кому же еще?! Ах, ну да, мы теперь вроде как в одном эшелоне, летим к светилам первым классом. Наверняка к Лорду ее занесло тем же ветром, что и меня.

«Идет, она идет ко мне», – я чуть не опрокинул фужер с шампанским.

– Насколько я помню, во время последней нашей встречи мы перешли на «ты»… Не сомневалась, что увижу тебя здесь, среди известных тусовщиков, – без лишних приветствий сказала она.

– Да, вот пришел поглазеть на народ и послушать социальные тексты Фронтмена. Тексты для взрослых, – сообщил я.

Инесса пригласила меня на второй этаж. Мы присели за столик. Она заказала мартини.

– А как же твои кавалеры? Лорду не доложат, что ты встречаешься тет-а-тет с разведенным мужчиной? Или твои ухажеры неревнивы? – продолжил я за столом.

– Уверенный в себе мужчина не бывает ревнив, – изрекла она.

– Значит, уверенный в себе мужчина больше не любит… Кстати, во владениях Лорда ты показалась мне менее разговорчивой. Правду говорят, что первое впечатление обманчиво. Чтобы узнать человека ближе, надо приложить некоторые усилия.

– Например, какие?

– Для начала пригласить на танец.

– Это можно, но только без фанатизма, если возможно…

– Почти невозможно, но можно…

Джазовая певица Мария Тарасевич, протеже Игоря Бутмана, исполняла медленную композицию. Я подал Инессе руку. Мы вышли на танцпол. Танцуя, мы не проронили ни слова, а лишь смотрели друг другу в глаза. Прогресс в наших отношениях был налицо. Я не хотел гадать, с чем это связано. Неужели я не могу просто понравиться?! Мы вернулись, я снял пиджак и повесил его на спинку стула. Потом мы танцевали еще. Я прикоснулся щекой к ее волосам. Она пахла ландышем. И хоть я не знал, каков на самом деле аромат ландыша, я был уверен, что он просто обязан пахнуть именно так…