У Кэм при виде столь наглядной демонстрации в животе похолодело, словно там неожиданно свернулся в тугой клубок полоз.

— Бежим! — Рой, опомнившийся первым, схватил девушку за руку и толкнул напарника в плечо. — Надо убираться с открытого места.

Подгоняемые не столько криком Алекса, сколько страхом, безотчетным, животным, выжигающим разум, они бежали. Бежали туда, где есть хотя бы эфемерная защита. Если не от плазменных пушек, так от визоров. Пещера. Ее они заметили у подножия скалы, на которую до этого взбирались.

Рваные вдохи, выдохи, с которыми легкие грозят покинуть горло, нестерпимая боль в мышцах и адреналин, что пульсом стучит в ушах… Наконец склон закончился. Нутро скорее не пещеры — лаза, в который можно было попасть лишь на четвереньках, как кротовина, уходил под углом вниз, в вглубь скалы. Вовремя. Выжигающий луч прошелся ещё там, где недавно мелькали пятки Мэда.

— Что за… — Кэм не успела оформить емкую и далекую от цензуры мысль, когда наручные браслеты троицы разом мигнули.

Пришедшее сообщение оказалось кратким, но полностью объяснявшим случившееся.

«Планета захвачена. При любой попытке взлететь и покинуть орбиту будет открыт огонь на поражение. Вам дается час, что бы выйти на открытое место и сдаться. По истечении срока начнется зачистка планеты».

Трое затравленно переглянулись.

В это же время Эйджей смотрел не на вирт-окно, вчитываясь в строки, в отличие от Кэм, Роя и Мэда. Он изображал труп. Впрочем, это было не столь сложно, с учетом того, что прикладом плазмовинтовки ему едва не проломили череп. А все началось с того, что с внешней орбиты на их передвижную студию спикировали два штурмовых катера. Не космодесант, но те, кто с оружием знаком не понаслышке. Бывшие наемники, а ныне пустившиеся в свободное плавание галактические волки. Это не простые пираты, что на отшибе галактик тихо нападают на терраформиаты, грабят, захватывают рабов и сматываются быстрее, чем успевают прилететь законники. Нет, съемочной группе «повезло по — крупному». Террористы.

Эти прилетели за большим кушем. Такие будут шантажировать. Оттого и выбрали съемочную группу, чтобы заявить о себе всем галактикам сразу.

Громила приставил дуло винтовки к виску Никки. Размазавшаяся тушь, порванная на плече майка, что держалась сейчас на одной лямке, след от пощечины на лице, всклокоченные волосы, что ещё недавно один из захватчиков наматывал на кулак…

— П-п-пожалуйста… — Губы девушки с растертой помадой дрожали, в глазах застыли слезы.

— То, что надо, — хмыкнул главарь, оглядывая ее фигуру. — Кто тут у вас оператор?

Когда несколько дрожащих пальцев указали на парня со щетиной в помятой футболке, бандиты тут же вздернули за шкирку несчастного. Оператор дрожащими руками настроил свет и звук и дал отмашку, мол, все готово.

Запись обращения к дорогим зрителям шоу была короткой: мы, де, террористы группы «Черная дыра», захватили планету, где идет шоу. Если хотите увидеть участников живыми и целыми, переводите деньги на такой-то счет.

Сумма, которая должна была появиться на банковском счете, впечатляла. Десять миллионов единиц. Причем обратились бандиты сразу к народу, а не к властям, которые, как известно, тяжело идут на переговоры. Простой обыватель в этом плане более сговорчив.

Телемост, который должен был состояться буквально через десяток минут, — так славилось шоу «Лучшие пары Галактики», в этот раз сыграл злую шутку. Съемочная группа уже дала подтверждение, что все готово, и их выпускали в галовидение напрямик. Эйджей попробовал сделать то единственное, что было возможно: просто отключить технику, что бы послание с шантажом не достигло адресатов — простых зрителей, нo не смог. Он не достал до пульта каких-то пару сантиметров, когда его вырубили. Правда, пришел он в себя быстро и сейчас старался не показать виду, что в сознаңии.

Сквозь полуприкрытые веки он видел наемниқов, расположившихся по периметру передвижной телестудии. В основном берцы с изрядными шматами местной, отдающей в голубизну, глины. Увы, обзор из положения распластавшегося на полу полутрупа проигрывал панораме с десятиметровой высоты.

Пираты были профессиональными наемниками. Это чувствовалось во всем. В том, как они рассредоточились пo помещению, как держали плазмометы, — не перекинув на манер поленьев через согнутую руку, а держа в ладонях, что бы в любой момент вдавленная гашетка не сбила прицел отдачей, а выстрелы легли точно и кучно. В том, как они обменивались жестами, как вели себя: свободно, но не развязно.

Взгляд выцеплял все новые и новые детали, а мозг лихорадочно просчитывал варианты развития событий. При любом раскладе выходило, что эти ребята будут играть по своим, а не по озвученным для наивных телезрителей правилам. Да, в эфир ушло сообщение о том, что срок сбора средств — трое суток. Как раз столько нужно, чтобы к планетке на отшибе Галактики подтянулись военные штурмовики. Но сдается, что пираты не будут дожидаться почетного эскорта, а удерут отсюда, едва куш на счету окажется приличным. А что до заложников — тут два варианта: убить, что бы не мешали, или взять в качестве рабов. Терраформиаты, где выращивают наркотики и астероиды, на которых добывают ферролин, который так любят оружейники всех галактик, всегда нуждаются в дармовых руках.

Единственное, что абсолютно точно, — в живых не оставят. Добыча пирата — это деньги. Оружие пирата — это не бластеры и пушки линкора. Оружие пирата — это страх. Именно он заставляет подчиниться требованиям. Α как заставить бояться, если оставлять заложников живыми и невредимыми?

Эйджей мог поклясться, что сейчас по всем новостным каналам звучат призывы конфедератов не переводить деньги, не поддаваться на требования захватчиков. Но в человеческой природе жестокость и жалость зачастую идут вровень. И если половина зрителей прислушается к увещеваниям властей, то вторая — точно нет.

— Куда девать трупы? — Бесцеремонный пинок под ребра заставил Эйджея потерять сознание во второй раз.

Видимо, под «жмуриком» пират имел в виду его персону.

Вырубившись, Джей не почувствовал, как жесткая рука буквально сдавила горло, прощупывая пульс. Тот был столь слабый, прерывистый, нитевидный и редкий, что молодой наемник не удосужился побыть рядом с «трупом» чуть подольше и попал как раз в тот миг, когда сердце Джея, вытолкнув кровь в аорту, решило сделать передышку.

То, что ведущего записали в мертвецы, становилось понятно при взгляде на тело, распластанное на полу. Вывернутая рука, застывшая под немыслимым углом, запрокинутая голова с открытой для удара шеей и самое главное — здоровенная лужа крови, что растекалась багровым ореолом. В ней уже плавали светлые волосы; рассеченная кожа, заходящая на лоб, выглядела чуть ли не началом снятого скальпа. Типичный труп, сам по своей дурости размозживший голову о приклад мирного плазмомета космических пиратов.

После того как в «трупности» Джея убедились, его, ухватив за ноги, потащили к предупредительно разъехавшимся створкам шлюза. И правда, зачем лишняя мебель в редакторской рубке? Там и так тесно. Мало того, что рабочая группа шоу, где были лишь исполнители: звукачи, операторы, архивариус, ведущие, сценаристы, монтажники (начальство сюда прилетало редко, лишь с инспекционными визитами, предпочитая комфорт личных кабинетов тесным кабинам съемочных транспортников), так еще и наемники. Тут живым-то места не много. Не то что трупам.