– Говорит, через неделю прилетит, уже билеты купил, – рассказал парнишка.

Эсмеральда тем временем села напротив Сары и вытаращила на неё свои немигающие глазищи.

– Нагулялась, моя хорошая? – с улыбкой спросила хозяйка. – Пойдём купаться?

Я подумал, может, она собирается пойти с рептилией на море, но каково же было моё удивление, когда зверюга важно прошествовала в ванную комнату. Женщина открыла кран, предварительно положив в ванну какую-то корягу, и посадила на неё животину. Та замерла в ожидании. Сара принялась поливать каракатицу водой, черпая её пригоршнями из ванны.

– Тёплая водичка? – спросила женщина, будто та могла ей ответить.

Наконец Эсмеральда осмелела, слезла с бревна и погрузилась в воду.

Пока кракозябра принимала ванну, я наблюдал за процессом, сидя в дверном проёме. Поди не каждый день вижу, как купают ящериц. Вы заметили, сколько нового я узнал в Израиле? Впервые в жизни познакомился с собакой-почтальоном, теперь вот – с игуаной. Сдаётся мне, ещё много интересного нас ждёт на Земле обетованной. Голос Фрэнки, раздавшийся за спиной, вернул меня в реальность.

– Трисон, ты чего застыл на месте? Больше ничего интересного не будет. Сейчас Сара вытащит её из воды, высушит полотенцем и отнесёт в террариум, – со знанием дела сообщил Фрэнки и предложил: – Пойдём лучше поиграем.

Ариэль сидел за компьютером, когда мы вошли в гостиную. У стены стоял тот самый террариум, внешне напоминающий обыкновенный аквариум. Небольшая его часть была заполнена водой, а остальное пространство устлано каким-то покрытием, поверх которого лежало увесистое бревно. К другой стене комнаты прислонилось коричневое фортепиано, открытая крышка которого обнажала чёрно-белые клавиши. Рассел подошёл к нему, встал на задние лапы, а передними начал невпопад стучать по клавишам, едва до них дотягиваясь и при этом звонко подвывая. Это очень смешно выглядело со стороны.

Эх, как жаль, что я не умею смеяться, как люди – до слёз, до коликов в животе! Мне кажется, это самая яркая и удивительная человеческая эмоция, которой, к сожалению, обделены животные. Мальчишка не смог остаться в стороне: он придвинул широкую табуретку такого же цвета, как фортепиано, к инструменту, сам уселся на неё и, похлопав по месту рядом с собой, позвал рассела:

– Фрэнки, забирайся, давай покажем твоему другу, как мы умеем петь.

Пальцы подростка с невероятной лёгкостью бегали по клавишам, наигрывая неизвестный мотив. Пока лилась спокойная музыка, пёс тихонько поскуливал. Когда началось развитие мелодии, терьер заголосил, точно автомобильная сирена. При этом он смешно задрал голову вверх и смотрел в потолок, будто там были написаны слова известной лишь ему одному песни. Я сразу вспомнил поводыршу Альму на Чукотке – ту, с которой я когда-то учился в школе. Помните, она рассказывала, как они с хозяином дают концерты в клубах и записывают ролики для ютуба[16]? Оказывается, не только в нашей стране живут четвероногие певцы, но и в Израиле тоже. Хочу заметить, у Фрэнки неплохо получалось. Правда, дуэта я так и не услышал, поскольку исполнял только пёс, а мальчик аккомпанировал.

Пока шёл концерт, Сара принесла в комнату выкупанную игуану и посадила её в террариум. Та оседлала бревно и наконец закрыла выпученные глаза.

Я так увлёкся выступлением рассела, что не заметил, как на улице стемнело.

– Фрэнки, я побегу домой. Наверняка мой напарник уже вернулся, – спохватился я. – Ты, если хочешь, оставайся. Я найду дорогу.

– Вместе пришли, вместе и уйдём, – заявил терьер, спрыгивая с табурета. – Мой хозяин, скорее всего, тоже уже приехал с работы.

– Фрэнки, ты домой собрался? – спросил Ариэль, увидев, как мы рванули к входной двери.

Мальчик направился следом за нами, и через минуту в прихожей появилась Сара.

– Бегите, только будьте осторожны, – улыбнулась женщина. – Фрэнки, завтра, как обычно, жду тебя утром на работе.

Она погладила нас на прощание и пригласила снова в гости.

До нашей улицы мы бежали недолго. Оказывается, жилище Лёвы, почтовое отделение и квартира Сары были в одном районе. Я обратил внимание, что в Израиле живут очень культурные водители. Они пропускают не только людей, но и животных. Стоило нам только поставить лапу на проезжую часть, как машины тут же останавливались.

– Трисон, ты когда уезжаешь? – спросил Фрэнки, как только мы оказались у нашего дома.

– Не знаю, – ответил я.

– Значит, ещё увидимся, – дружелюбно махнув хвостом, сказал пёс и побежал дальше по улице.

Калитка оказалась незапертой: просунув голову в щель, я оценил обстановку. Мало ли, вдруг меня встречают с веником, надо быть готовым ко всему. В освещённом окне кухни мелькал силуэт Лёвы. Максим сидел в кресле под каштаном, откинув голову на спинку. Убедившись, что всё спокойно, я собрался с духом и, толкнув дверь лапой, точно нашкодивший щенок, прошёл во двор. Услышав скрип петель, напарник вскинул голову, и улыбка облегчения разбежалась у него сеточкой морщин вокруг глаз, тронув небритые щёки. Я подбежал к нему и, радостно виляя хвостом, уткнулся носом в колени. Он обхватил мою голову руками, прижался ко мне лбом и сказал:

– Триха, прошу, больше не пугай меня так! Я чуть с ума не сошёл, целый день места себе не находил. Если бы с тобой что-то случилось, я бы вовек себе этого не простил!

– Ав, – тихонько произнёс я. В данном случае это означало «извини».

Честно сказать, я прямо оторопел от такой тирады. Думал, меня ждёт взбучка и суровое наказание, а вместо этого услышал такое признание, от которого мои глаза неожиданно увлажнились. Я и не знал, что Максим так ценит меня.

Увидев меня живым и невредимым, Лёва тоже обрадовался. Накладывая в миску куриных шеек, он отчитывал меня, как щенка:

– Трисоныч, разве напарники так поступают? Мы, как два идиота, всё утро бегали по району в поисках тебя. Где ты был? – Коллега строго посмотрел на меня. – Мы уже собирались размещать в Интернете объявление о твоей пропаже.

От досады я опустил голову и потупил взгляд.

– Добрый человек твой хозяин. Вместо того чтобы наказать по заслугам, он покупает тебе вкусности. – Лёва придвинул ко мне миску. – Ешь давай.

Застыдил так, что мне теперь кусок в горло не лез. Я виновато посмотрел на него, отчего на его лице появилась едва заметная улыбка.

– Ладно, не расстраивайся, приятель. – Он потрепал меня по холке. – Всё хорошо, что хорошо кончается.

Никогда в жизни я не ел столько, сколько слопал за этот день. Так и правда можно растолстеть до безобразия. Несмотря на то, что я был сыт по горло, всё же от куриных шеек решил не отказываться. Я о них мечтал ещё в доме Теи, когда её мама предложила нас ими угостить.

«Утром пойдём на море, подольше поплаваю, побольше побегаю и сброшу все лишние килограммы», – успокоил я себя и с аппетитом умял деликатес.