Почему мы радуемся, когда кто-то рождается, и горю-ем начьих-то похоронах? Только потому, что мы лишь сторонние наблюдатели.

Марк Твен

Любая тяжелая утрата — это, прежде всего, крушение нашихжизненных планов. Рушится, разумеется, не сама жизнь, а только наше о нейпредставление и — главное — представления человека о своем будущем. В целом этуутрату вряд ли можно считать серьезной, ведь утрачиваются только представления,однако для нашей психики это, в каком-то смысле, утрата и самой жизни.

И за нашей депрессией здесь скрывается именно тревога,внутреннее напряжение, ужас катастрофы: «Как жить дальше?!» Впрочем, мыпредпочитаем замалчивать эту тревогу (хотя ее видно невооруженным глазом!),считая, видимо, что тревожиться недостойно, что это как-то некрасиво —тревожиться за свою жизнь, а потому нужно «переживать по поводу утраты». Врезультате же эта тревога не используется нами как средство выхода из тойтяжелой ситуации, в которой мы оказались, а просто кипит и выкипает, дожидаясьпожарного, отводя эту роль депрессии.

Поэтому не растеряться, не сдаться под этим напором потерь инеудач — самое важное. А для этого нам нужны силы, и они у нас есть, но, ксожалению, мы так часто делаем из своего внутреннего напряжения тревогу, а этатревога быстро замораживается холодом депрессии. Могу предположить, чтосказанное выглядит слишком сухим, прагматичным, может быть, даже кощунственным,но трагедия требует действий, а не сантиментов и не премьерных выступлений вроли «жертвы».

Прежде чем мы начнем так или иначе реагировать на своенесчастье, необходимо задуматься о том, как именно мы будем на негореагировать, мы должны сами принять соответствующее решение, а не отдавать себяна откуп психических процессов. Конечно, первое, что придет нам в голову — этовпасть в депрессию, начать страдать и мучиться. Но правильно ли это, имеет лиэто смысл, нужно ли это нам и нашим близким? Скорее всего, нет. Мы нужнысильными и себе, и нашим близким. Помните, у нас всегда есть возможностьвыстоять перед лицом трагедий, пережить их и жить дальше.

И, видимо, теперь я должен оговориться. Не думайте, что вэтой ситуации нужно делать многое, принимать большие и серьезные решения, отнас сейчас требуется малое: небольшие, но конструктивные поступки. Мы должныпродолжать жить, сосредоточивая свои силы на том, что мы считаем самым важным.Один маленький, но правильный шаг стоит многих больших ошибочных шагов.

На заметку

Напряжение, возникающее у нас в ситуации острого стресса,дано нам как экстренная гуманитарная помощь. Если использовать его дляадаптации к новым условиям жизни, то мы сможем справиться со свалившейся на насбедой. Если же мы не будем использовать ее для этих целей, ей придетсяпреобразоваться в тревогу, а за тревогой последует и депрессия. Вот почему такважно своевременно направить ее в нужное русло, начать приспосабливать к новойжизни, осуществлять то, что станет для нас залогом будущего, свободного отдепрессии и извечной подавленности.

Вторая оговорка касается «ритуала скорби», столь y наспопулярного. Гибель близкого предполагает переживание скорби, т.е. состоянияподавленности и тоски, а также приема и выдачи соболезнований. Все мы знаем,что это необычайно тяжело — и соболезновать, и принимать соболезнования. Нотрадиция требует, и потому ритуал скорби живет и побеждает, зачастую, впрочем,это победа над жизнью, а не над смертью. Именно поэтому многим так тяжело выйтииз этой, по сути, игры.

Если к двадцати годам вы не идеалист — у вас нет сердца, аесли к тридцати вы все еще идеалист — у вас нет головы.

Рэндолф Борн

Подумайте, если бы вы сами умерли, хотели бы вы видеть, какваши близкие убиваются от горя, стенают и мучаются? Вряд ли. Наверное, лучшебыло бы, если бы они справились со своим горем и просто вспоминали о нас слюбовью и благодарностью. И лучше уж пусть они смеются на наших похоронах,вспоминая о пережитых некогда с нами минутах радости, нежели плачут, страдая оттого, что этих минут уже более никогда не будет. Ведь, право, хочется, чтобыони были счастливы.

Череда проблем

Впрочем, для того чтобы впасть в депрессию, вовсе необязательно терять близких, может оказаться вполне достаточным простопотеряться в череде мелких, но от этого не менее неприятных жизненныхтрудностей. Иногда проблемы, а мы именуем свои жизненные трудности именно«проблемами», обступают нас со всех сторон: и то не ладится, и это не так, итам конфликт, и здесь неудача.

Короче говоря, как в старом анекдоте. Приходит пациент кпсихотерапевту, рассказывает ему о своих бедах, а тот и отвечает: «Ну чтоподелать. Жизнь, как зебра: одна полоса белая, другая — черная». На том ирасстались. Встречаются снова. «Как дела ваши?» — спрашивает психотерапевт. «Дадела-то нормально — жизнь, как зебра: одна полоса белая, другая — черная.Только вот почему вы мне прошлый раз не сказали, что та была белой?»

Тревога и внутреннее напряжение могут возникнуть у нас нетолько в результате серьезных жизненных потрясений, но и на фоне большогоколичества мелких трудностей. Хорошо бы вслушаться сейчас в каждое слово этогопредложения: «большое количество мелких трудностей». Проблемы могут бытьличными и финансовыми, профессиональными и семейными, короче говоря, с миру понитке, голому — тревога. Нас беспокоят бесчисленные проблемы, а беспокойство —это тревога, а где тревога, там недалеко и до депрессии.

Вот возник конфликт на работе: сотрудникам вы не нравитесь,вам ваши сотрудники не нравятся, кто-то кому-то что-то сказал, короче говоря, повздорили.Ну повздорили и «проехали». Да, проехали не самым лучшим образом, но проехали.Это как на автомобиле: влетел в дырку на разбитой дороге — тебя трясет, но втот момент, когда это осознаешь, ты уже, на самом-то деле, из нее вылетел, такчто можно расслабиться. Однако же если ехать на автомобиле и думать, чтовпереди одни выбоины, то ощущения от езды будут ужасными! Так и с жизненнымипроблемами — если проехали, то проехали, а если зафиксировались — считай,увязли.

Проблемы домашние развиваются по тому же сценарию.Происходит какое-то событие, в сущности, не большое и не трагичное, а из негоделаются выводы, как говорил Филипп Филиппович, «космического масштаба и стольже космической глупости». Например, муж покупает какую-то деталь к своемуразваливающемуся автомобилю. Дело это для него важное, и проблема серьезная. Аего супруга, которая на это «средство передвижения» давно плюнула, бьется из-заэтой покупки в истерике: «Ну что ты наделал! Совсем с ума спятил! Только о себедумаешь! Мы ребенку до сих пор тетрадки купить не можем! Я в сапогах хожу,которые мне еще мама на свадьбу подарила! А ты о своем драндулете беспокоишься!Тебе на нас совсем наплевать!»

Не преувеличивай! Ты не микроскоп.

Эмиль Кроткий

Аналогичная ситуация может сложиться и при покупке женойновой косметики. Если вы женщина, то понимаете, что покупка новой туши дляресниц или помады — это вопрос первостепенной важности. А потому всякиевозражения мужчин на этот счет покажутся вам проявлением их «одноклеточности» и«примитивности». Но мужчине действительно может быть непонятно: «Зачем?!» Емуначинает казаться, что жена деньги «транжирит», «только о своей внешностидумает», а на автомобиль, например, ей наплевать, а как без автомобиля? «Какехать — подавай машину к подъезду, а деталь какую купить — денег нет! На новуюкосметику у нее деньги находятся!»